— Спасибо, парни. — Искандер подбросил им оставшийся динарий. — Теперь мы сами.

— Точно? А если вы заблудитесь и не успеете выбраться к ночи? — старший мальчишка округлил глаза в притворном беспокойстве. — Вас съедят! На границе уже год не было столкновений с лимийцами, кладбище для странников пустует, поэтому голодные гули начали сбиваться в стаи и в поисках пропитания подходят близко к Эль-Ифрану.

— Они кидаются даже на живых людей и обгладывают их вместе с одеждой прямо до сандалий, — закивал его товарищ.

— У вас ведь даже оружия нет!

— Не тревожьтесь за нас. Мы сумеем постоять за себя, — заверил Искандер. — Вы получили свои деньги, мы в расчёте. На этом всё, можете идти обратно.

— Сперва вы должны купить кошачий лютик, — один из мальчишек вытащил из кармана робы пучок засушенных трав, перевязанных красной нитью. — Самое лучшее средство от гулей. Они боятся его, как ифрит воды, правда-правда. Отличная защита и всего за два динария.

Тут-то Эзра не выдержал. Со вчерашнего дня бравый сыщик держался из последних сил, лишь бы не выдать в себе гуля, но предел есть у всего. Быстрым движением он очутился прямо возле юного предпринимателя, сорвал с головы куфию и с неприкрытым наслаждением широко улыбнулся, показывая свои клыки во всей их длинной красе.

— Твой лютик не работает, пацан.

Мальчишки в ужасе заверещали и со всех ног бросились вниз к городу, срезая путь по кустарнику, спотыкаясь и падая. Уже через какую-то минуту мы окончательно потеряли их из виду.

— Провинциалы, — с пренебрежением высказался гуль.

— Эзра, да разве так можно? — я в негодовании повернулась к нему. — Ты ведь понимаешь, что нам ещё предстоит возвращаться через Эль-Ифран, а эти ребятки растрезвонят о тебе каждому встречному. Горожане не станут разбираться, хороший ты гуль или старовер, встретят с вилами и факелами. Вот тогда не до смеха будет. Нам всем.

— Вэй из мир! Не паникуй раньше времени, — отмахнулся напарник. Вслед за куфией в кусты полетели ненавистные балахон и шарф. С явным наслаждением гуль подставил изрезанное рунами тело лучам солнца. — Скольким простакам эти сорванцы навязали свою паршивую травку, а? Их букетик даже близко не валялся рядом с лютиком.

Ар-Хан поднял брошенный балахон и встряхнул его так, чтобы пыль полетела на Эзру. За эту тряпку, между прочим, было уплачено. И пусть это сделано деньгами, вырученными за продажу краденого верблюда.

— Если тебе так приспичило сверкнуть зубками, мог бы сделать это до того, как я отдал мальчишкам второй динарий, — проворчал бывший вор, затем подошёл к краю ущелья и оценивающе глянул вниз. — Нам туда.

Крутая тропинка, вытоптанная ногами немногих смельчаков и искателей приключений, сбегала к жиденькому ручейку. Ослы преодолели спуск вместе с нами. Не оставлять же их на полпути к цели? Они не самый быстрый транспорт, но зато стабильный. Мы двинулись вдоль ручейка, по тенёчку, в свежести и прохладе. В кустарниках по сторонам пели птички, ветер шуршал в кронах пальм. Красивое место и, что не маловажно, совершенно нет комаров.

— Добровольно идти в гости к Махи Дикарке, свихнуться можно, — вполголоса ворчал Эзра. Для своего удобства он перекинулся в хурра и сейчас чинно вышагивал рядом с моим осликом.

— Тоже в голове не укладывается, — согласился ар-Хан. — Надеюсь, нет нужды напоминать, что сей факт должен остаться исключительно между нами?

— Спрашиваешь! Если в Сыскном приказе пронюхают об этой прогулке, меня навек заклеймят дружком Махиры. Спасибо, не надо.

Смешно, как они боятся пустых слухов! Может статься, Махира милая старушка, добрый марид-полукровка, которая с радостью поможет нам. Зачем сразу настраиваться на плохое?

— Бросьте. Принцессу Лейлу дружба с ней не смущает, чем вы хуже?

Эзра фыркнул:

— Лейла халифская дочка, не сравнивай. Ей можно многое. Многое, да не всё! Если Мунтасир Четвёртый, тень Бога на земле, владыка востока и запада, прознает о знакомствах дочери, мигом выдаст её замуж за первого же кандидата, предложенного Великим Визирем. Например, за него, — напарник кивнул на Искандера.

— Жду не дождусь, — с долей равнодушия отозвался ар-Хан.

Он никогда не проявлял интереса к женитьбе на Лейле, это я уже выяснила, но всё равно в восторг от перспективы не пришла. С самого начала мы с ним ни о чём не договаривались и ничего друг другу не должны, всё по-честному. Однако чем больше я узнавала Искандера, тем сильнее возрастал мой к нему интерес. Этому должно быть вменяемое объяснение, обязательно должно. Не влюбилась же я, в конце-то концов!

— Не все мариды герои добрых сказок, идеалистичная дочь Валерия, — Эзра остановился, чтобы почесать лапами нос. — Они не ифриты, порождения коварного Иблиса, но и не ангелы, посланники Всевышнего. Помнишь легенду о Бади-Зелале? Вот истинная их сущность: за добросердечие они дадут тебе леденец, а за безразличие сотрут с лица земли.

На самом деле не особо важно, добрая Махира или злая. Нам от неё не нужны чудеса и в зиндан мы её не потащим, пусть только скажет, где принцесса… и ещё кое-что. У меня к ней имелся вопрос личного характера, который я хотела бы задать без свидетелей, уж больно он деликатный. И маленькая просьба.

Мы свернули в лес у первого кромлеха — культовых многотонных глыб, гладко обтёсанных со всех сторон и воткнутых вертикально в землю. Лес, конечно, громко сказано. Скорее, поле низкорослых деревьев: оливковых, фисташковых и фиговых. Тени от них не много, зато какой стоял аромат!

Мои спутники с разговорами не спешили. Помалкивал даже болтливый Эзра, в обычное время не упускающий случая просветить меня обо всём подряд. Я так и не узнала о причинах появления странных каменных сооружений. Что интересно, их грани вдоль и поперёк были исписаны размашистой вязью, удивительным образом напоминающей руны на теле любого гуля, и в то же время никаких «иремских» ноток от них не ощущалось.

Здесь мужчины сбавили шаг, в их движениях появились осторожность и едва приметная плавность, выдающая напряжение. Даже я, не воспитанная в страхе к Дикарке Махи, подсознательно готовилась увидеть само зло во плоти.

Финальной точки нашего маршрута достигли ближе к вечеру. Тихо и спокойно. Никакие гули-староверы не выпрыгнули на нас из кустов, не растерзали до сандалий и не угнали ослов. Ар-Хан пошутил, будто бы все эти россказни лишь байки жителей Эль-Ифрана, призванные отпугивать истинное зло — сборщиков подати халифата, и выкачивать из туристов деньги за букеты якобы кошачьего лютика. Но, как говорится, ещё не вечер.

— Необычное место, — я с невольным уважением рассматривала кромлех.

Двенадцать камней Гёлистана были выше и тяжелее предыдущих. В центре образованного ими круга лежал заросший травой алтарь. Не похоже, чтобы тут кто-нибудь жил.

— Не любопытствуй так откровенно, Балкис, — Искандер удержал меня за плечо, прежде чем я переступила невидимую границу и вошла в круг. — Эти камни поставлены не для людей, не надо испытывать судьбу. Последствия могут не понравиться.