Пэкер тут же отпустил обеих секретарш, осталась только одна женщина, которая открыла мне дверь; оказалось, что она и назначила нашу встречу. Она была молодой и очень привлекательной. Как и ее босс, она тоже хотела бросить курить. Я выдвинул стул. Она села прямо напротив меня, и оказалось, что длина ее ног превосходит ту, что была продемонстрирована до этого. В любое другое время я бы по достоинству оценил это зрелище. Но в этот раз я предпочел бы не отвлекаться.

Кэрри продолжал лежать на диване и смотреть теннис. Я сказал, что телевизор мешает.

– Что? Я не могу посмотреть теннис?

Секретарша выключила телевизор и сказала, чтобы он замолчал и нормально сел. Без единого звука он выполнил ее команду, и сеанс начался.

Я всегда начинаю с того, что спрашиваю пациентов, можно ли называть их по имени. Из 25 тысяч человек, которых я консультировал лично, только один человек однажды не согласился. Это была милая пожилая леди, которая самым любезным образом спросила, не могу ли я называть ее по фамилии мужа. У меня не было и тени сомнения, задать ли этот вопрос подданному страны, которая гордится своим дружелюбием и неофициозностью. В конце концов, это мы, британцы, считаемся поклонниками формальностей.

К моему изумлению, он начал обдумывать мой вопрос, как будто это была сложная бизнес-сделка, поэтому мне пришлось избегать обращаться к нему по имени. Было бы лучше, если бы я прочитал откровенную биографию издателя и богача Роберта Максвелла до встречи с мистером Пэкером. Эта книга дала бы мне ценную информацию о множестве маленьких хитростей, к которым прибегают могущественные люди для того, чтобы поддерживать уважение к себе и поставить остальных на место.

Вскоре я понял, что он не воспринимает ни одного слова из нашего сеанса, потому что он снова и снова повторял: «Я не хочу болеть!» Это скорее походило на мантру, которую он повторял с определенными интервалами. Я понял, что он платит мне не за то, чтобы я говорил ему то, что он и сам знает, – что курение убивает его здоровье. Очевидно, это было главной причиной, почему он хотел бросить курить, как и большинство курильщиков, но один страх быть больным не мог избавить его от дурной привычки. Иначе он уже это сделал бы.

К его чести, как только он принял это соображение и согласился, что ему следовало бы начать воспринимать то, что я ему говорю, он перестал пытаться управлять нашим общением. За полчаса до истечения полагавшихся двух часов сеанса он внезапно встал и перебил меня:

– Ты сделал свою работу. Я больше не курю.

Это была очень хорошая реакция, и в тот момент он действительно больше не курил, но мне нужно было удостовериться, что такой позитивный настрой продлится и после нашего сеанса и останется с ним на всю жизнь.

Я сказал:

– Я еще не закончил.

– Да хватит уже!

Потом он повернулся к секретарше и сказал:

– Так, курить мы теперь не можем. Что тогда будем делать?

Я как раз хотел объяснить, что очень важно не пытаться найти сигаретам замену, но не успел:

– Я знаю: мы отметим это бутылочкой пива!

Продолжать было бессмысленно. Он не воспринял бы ничего из того, что я мог сказать. Я собрал свои записи и вещи. Пока я делал это, услышал громкий глухой звук упавшей в мой портфель толстой пачки банкнот.

Всю дорогу обратно в Рейнз Парк меня сопровождал рой злых мыслей. К тому времени, как я вернулся домой, я чувствовал себя совершенно обессиленным и мысль о вознаграждении даже не приходила мне в голову, пока Джойс не спросила меня об этом, когда я рассказывал ей о нашей встрече с Пэкером. Вместе мы пересчитали пачку купюр: оказалось 5 тысяч. Я не мог не удивиться. Но в любом случае Пэкеру придется потребовать деньги обратно. Я никак не мог поверить, что после моей поездки он бросит курить.

Через несколько дней нам позвонила его секретарь: «Кэрри снова начал курить».

Это был единственный случай, когда известие о неудаче не было воспринято мной болезненно.

– Он хочет, чтобы вы снова приехали.

Я был готов попробовать еще раз, но только на условиях, которые увеличат шансы на успех и позволят мне владеть собой.

Я сказал:

– Я с радостью встречусь с ним снова, но я не поеду к нему, чтобы не тратить зря ни свое, ни его время. Вам нужно записаться на прием в моей клинике.

Нечего и говорить, что он не приехал. Но и не потребовал назад своих денег. Впоследствии я узнал, что его девиз: «Никогда не жалуйся, никогда не объясняй».

Распространению «Легкого способа» во многом способствовали личные рекомендации пациентов. Однако в последние годы мы заметили, что увеличилось число людей, которые обращаются к нам в результате кампаний против курения, которые проводятся у них на работе. В начале нашей деятельности это было очень приятным сюрпризом, когда ко мне приходила группа людей из одной организации. Это только подтверждало, что я делаю все правильно. Но были ли это люди из брокерской компании, такой как Merrill Lynch, или из Вэндсвортской тюрьмы – опыт курения у них был удивительно схожим.

Все, кто прибегает к «Легкому способу», делают это по одной и той же причине, даже те люди, которых можно считать находящимися по другую сторону баррикад. Если к нам в клинику приходил начальник отдела маркетинга крупной и известной табачной компании, моей немедленной реакцией было подозрительное отношение к побудившим его мотивам. С чего бы ему приходить к нам на сеанс? Но оказывается, что он единственный член руководства своей компании, который до сих пор курит, и его коллеги оказывают на него давление, чтобы он бросил курить. Затем другие сотрудники из той же компании начинали записываться на прием. Вскоре становилось ясно, что, как и все остальные курильщики, эти люди хотят быть свободными. Мне кажется, это вполне логично. Если вы курите, рано или поздно вам захочется вырваться из ловушки, даже если вы зарабатываете на жизнь тем, что продаете сигареты.

Увеличение количества некурящих сотрудников стимулирует руководство к тому, чтобы заняться проблемой, которую создают курящие сотрудники, в масштабе всей фирмы. Было подсчитано, что курящий сотрудник тратит около 115 часов в год на перекуры, и продолжительность его больничного в год, по меньшей мере, на пять дней больше, чем у некурящего. Кроме того, среди курящих сотрудников на 34 процента выше уровень невыходов на работу, на 29 – риск производственных травм, на 40 – риск профессиональных травм и на 55 процентов – риск дисциплинарных взысканий. В целом, из-за одного курящего сотрудника компания переплачивает более 2000 фунтов в год. В дополнение к финансовому стимулу существует и другая причина, чтобы побудить курящих сотрудников бросить курение, – компания хочет улучшить отношения в коллективе и положить конец разделению, которое обычно существует между курящими и некурящими сотрудниками. Неудивительно, что некурящих сотрудников возмущают дополнительные перерывы, которые устраивают их курящие коллеги, а также более высокий процент заболеваемости и невыходов на работу.