ревизоры ли это были? Ведь судя по тому, что они не нашли к чему придраться, можно сделать вывод, что люди это были подставные, так как настоящие бюрократы могли бы докопаться по любому, даже самому надуманному поводу.

Самое обидное было в том, что если спросить канцелярию напрямую, то в обоих случаях они ответят «нет», ведь подписываться под попыткой убийства они не станут, а если люди были не их, то и ответ будет соответствующий.

— Проклятие… — в сердцах прошипел Винсент, растирая лицо руками. Время тянулось медленно, а труп так и лежал неподвижно, взирая остекленевшими глазами в темный потолок кабинета.

Через час догадка Винсента все же подтвердилась — тело на полу резко содрогнулось. Ревизор, или то, что от него осталось, задергался в конвульсиях, изогнул спину в неестественной дуге, а затем неуверенно поднялся на ноги. Глаза бывшего человека наполнились кровожадной ненавистью, а черты лица исказились до неузнаваемости. Взгляд Ожившего вперился в сидящего напротив Винсента, и чудовище взревело, бросившись на него.

Винсент, окутав себя золотым сиянием, молниеносно вскочил с кресла, увернувшись от когтей, что с силой вонзились в спинку кресла, разорвав обивку. Отойдя в сторону, с хищной улыбкой на пол лица, бывший священник взял со стола тонкий нож для вскрывания писем и вложил в него Святую Силу. Лезвие, как и он сам, засветилось мягким золотистым светом.

— Ну что ж, поиграем, мразь, — с ухмылкой бросил Винсент, глядя в горящие яростью глаза ожившего.

Чудовище больше не медлило — оно бросилось вперёд с невероятной скоростью, хотя обычно, для такой прыти, с момента пробуждения должно пройти хотя бы несколько часов. Винсент легко уклонился, а лезвие ножа играючи чиркнуло по шее монстра. Оживший взревел от ярости, но не остановился. Он дико рычал пытаясь укусить Винсента, его когти разрывали воздух, едва не касаясь лица. Винсент двигался легко и плавно, словно танцуя, играя с ожившим и не переставая улыбаться и бросать колкие комментарии касательно действий противника. Каждый удар его тонкого ножа был точным, но бывший священник не спешил наносить смертельный удар — он выпускал пар, накопившийся внутри за последние два дня.

Оживший становился всё более яростным, его движения были резкими, но с каждой секундой становились все более точными и ещё более опасными. В один момент он почти достал Винсента, и тот понял, что с играми пора заканчивать — упаси его Дух чтоб эта тварь не начала мутировать прямо здесь — тогда от кабинета точно мало что останется, а одного почтового ножа, для умерщвления уже станет недостаточно.

Винсент ответил молниеносным выпадом, воткнув нож в грудь монстра. Лезвие засветилось ярче, и тварь взвыла от боли. Двумя молниеносными ударами, глава Вектора сломал ожившему обе ноги, заставив рухнуть на пол, а после, ударами тяжелых сапог раздробил тому кисти и локти. Беззащитная тварь верещала так, что бойцы из дальнего крыла во главе с Эдвардом, уже наверное мчались сюда со всех ног, но увы, кульминации этого представления они не застанут. Усевшись на грудь ожившего и зафиксировав его руки ногами, Винсент вырвал нож из груди твари, после чего с остервенением стал наносить удары в морду твари — один, второй, третий… Десятый! Последним ударом, бывший священник вонзил нож в глаз твари и сильным ударом сверху, вогнал его по самую рукоять в мозги монстра. Дикие конвульсии едва не скинули победителя с тела поверженного противника, а когда тот затих, Винсент, все с той же довольной улыбкой, поднялся на ноги.

— Жаль что говорить ты не умеешь, — тихо произнёс он, глядя на затихший труп, — но кое-что я уже понял.

Он открыл ящик и достал осколок стекла с остатками жидкости из шприца. Если догадка верна, это была не просто отрава, а нечто гораздо более серьёзное. Возможно, это и есть сыворотка, из-за которой люди превращаются в Оживших. Винсент знал куда с ней идти.

Положив осколок на лист бумаги чтобы случайно не поранить руку, он покинул кабинет и направился в лабораторию Эрла, по дороге успокоив вооруженную до зубов толпу взмыленных бойцов…

Газета «Альбион Трибьют».

Германская Империя на грани: переворот, революция и эпидемия.

Последние события в Германской Империи вызывают тревогу не только у её граждан, но и у всего мира. Вслед за долгими годами экономического упадка, политических интриг и социальных волнений страна оказалась на грани катастрофы. На прошлой неделе, в Берлине произошло событие, которое историки уже называют попыткой государственного переворота.

Император Фридрих Вильгельм IV, правивший страной последние двадцать лет, оказался в эпицентре политической бури. Его правление началось с обещаний процветания, но за последние годы ему всё сложнее удаётся удерживать страну от распада. Многие винят императора в неспособности справиться с нарастающим кризисом, в то время как его кабинет министров погряз в скандалах.

Переворот, организованный радикальными республиканскими группами, предположительно поддержали некоторые высшие чины армии, что лишь усилило слухи о том, что лояльность военных к императору ослабевает. Однако на этот раз Фридрих Вильгельм IV смог сохранить власть благодаря оперативным действиям Имперской гвардии и помощи нескольких крупных ЧВК.

Частные военные компании, такие как «Штальщит» и «Люфтваффен» играют двойственную роль в текущем конфликте. Одни выступают в поддержку императора, оказывая помощь в подавлении революционных выступлений, другие же фактически перешли на сторону мятежников, привлекая своих бойцов в их ряды за щедрое вознаграждение.

Эта двойственность привела к тому, что крупные города страны стали аренами кровопролитных уличных боёв, а власть центрального правительства над регионами ослабевает с каждым днём.

На окраинах Империи ситуация ещё хуже. Отдаленные регионы, наиболее пострадавшие от Трупного Бешенства, такие как Силезия и Померания, практически полностью утратили связь с центральной властью. Маленькие города и деревни превратились в руины, а выжившие жители оказались наедине с мутировавшими тварями.

Эпидемия, некогда подконтрольная в больших городах, вновь вспыхивает с новой силой. Нестабильность в Империи мешает доставке медицинских препаратов и проведению зачисток. Революционные лидеры утверждают, что это результат халатности императорского правительства, но монархия возлагает вину на мятежников, обвиняя их в том, что ресурсы, необходимые для борьбы с эпидемией, тратятся на подавление восстаний.

«Император теряет контроль, и единственное, что ещё держит страну в единстве — это инерция прошлых лет,» — заявил один из анонимных политических аналитиков из Берлина.

Германская Империя стоит на пороге радикальных перемен. Переворот не удался, но революционные настроения продолжают нарастать. Остаётся открытым вопрос: сможет ли император сохранить трон или страна погрузится в