Попросил, но безотказно. Марта даже подумала: «Отказать нельзя рассказать. Я бы отказала и не стала рассказывать, а эта женщина, наоборот, не отказала».

– Я хорошо помню ту девушку, как сейчас это было. Звали ее Божена. Жалко ее было. Но так уж случилось. Судьба у нее такая. Потерять ребенка. Первенца.

– Погиб ребенок?

– Погиб. Асфиксия.

– Пуповиной?

Марта таращила глаза. Кошмар, что за ужасы они говорят. Теперь она будет бояться рожать. Она, конечно, и не беременна, хотя эту историю уже два дня рассказывают в роддоме.

– Нет. Девушка придушила. Мне ее так жалко было.

– Кого? Девушку? – хмыкнул Валерий, вот у него не вызывают жалостливых чувств люди, которые способны на преступление.

– Да. Молоденькая совсем. Плакала так. Она ведь нечаянно. Роды были тяжелые. Долгие. Устала она. Мальчик родился крепкий, но не спокойный. Спать не давал. В общем, она, когда его кормила, заснула, и он прямо у груди задушился.

– Боже, какие ужасы вы рассказываете – бледнела Марта.

– Нет, нет, ты деточка не переживай. Это было давно и даже не в палате твоей мамы. Все у тебя будет хорошо. Тогда весь роддом на ушах стоял. Роженицы так переживали, мы ходили всех успокаивали. А то ведь и молоко пропасть может. Кто деток кормить будет. На искусственное переходить? Так я вам открою секрет, в те времена было такое искусственная смесь для кормления, что даже взрослый не захотел бы это есть, а деток пичкали. Потому что выбора не было. Это сейчас – вкусно, питательно и полезно. Хотя с последним я не согласна. Это мое мнение – ничего там полезного нет, сплошная химия. Самая полезная еда для ребенка – это естественное кормление. Так что ты, деточка, настраивайся до года кормить грудью.

Марта жалостливо взглянула на Валерия, он понял, она устала. Устала врать, устала слушать страшные истории. Устала переживать за новорожденных детей. История с погибшим ребенком привела ее в ужас. История с его матерью – в кошмар. Как же бедная женщина теперь живет с этим грузом? Как тащит этот крест?

Конечно, девушка молодая была, могла еще троих себе родить, а может и семерых. Но факт остается фактом. Ребенка потеряла, так еще и по своей вине. И ей с этим фактом жить всю жизнь, а еще постараться не сломаться, под этим грузом ужаса.

– Нужно сходить в костел и церковь – задумчиво сообщила Марта, когда Вислава отошла от них – обязательно.

– Сходим – пообещал Валерий.

***

Кристиан не спал уже две ночи.

Прошлой ночью ему не дали спать разгадка отцовский ребусов и телефонный звонок. Разговаривать на эту тему в двадцать восьмой раз ему не хотелось. Поэтому он отнекивался со всей силой, параллельно записывая разгаданный код. Как он был рад, что отец не забыл и пользовался им, зашифровывая тайные послания. Это занятие ему нравилось, напоминая об безмятежных, свободных, чистых детских годах.

А вот телефон отвлек и расстроил, поэтому Кристиан, вложив в голос все нотки строгости и жесткости, пытался отказаться от глупого необоснованного дела, больше смахивающего на предательство. Но как он не повышал голос, собеседник обладал не только техникой влияния, но фактами. А факты, как известно штука неоспоримая. Кристиан пообещал подумать и отправился на поиски нового тайника отца.

А этой ночью ему не давали спать мысли, который разрывали мозг и голову. Да так, что головная боль стала невыносима и выгнала все мысли. Он принял таблетку и попытался заснуть, но не смог. Боль ушла, вернулись мысли.

Не дождавшись утра он встал, Вики решил не вызывать – бедная девушка и так от него вчера натерпелась необоснованных претензий. Сделал себе кофе и отправился по вчерашнему адресу Божены Шинкевич.

Ухмыльнулся мысли, что сегодняшнее утро очень похоже на вчерашнее. С одной только разницей – он не стал идти к ней в квартиру, а остался ждать. Чего? И сам не понимал.

Он обнял руль своей любимой машины, крышу предусмотрительно не стал убирать, и стал смотреть на окна квартиры Божены.

Он много передумал этой ночью, но не пришел ни к одному из понятных ответов, на вопрос: Зачем отец отправил его помогать этой женщине. Сначала он предположил, что она очередная его любовница, и даже уверовал в свою теорию. Но из разговора с ней понял, что она даже не знает кто такой Святослав Рославович Мазуровский. Он всю голову сломал, как? Почему? И зачем? Кто такая Божена? Почему ей надо помогать?

Отец написал в послании, что сын у него умный и должен во всем разобраться.

Вот только сын никак не может разобраться. Сын не оправдал надежды своего отца. Вот заковырка. Как разобраться? Как?

– Больше нет подсказок? – спросил Кристиан – А? Может мне подсказки поискать? Где конкретно будет написано. Можно и не конкретно. – разрешил он – Можно закодировано. Я смогу расшифровать. Главное, чтоб ответ на вопрос получить.

Так просидев пол дня наедине со своими мыслями, он, наконец, дождался.

Божена вышла из подъезда и направилась к автобусной остановке. Кристиан завел машину и проследовал за ней.

Женщина дождалась автобуса, вошла в него и уехала. Кристиан ехал следом, жалея, что никогда не ездил на автобусах и понятия не имеет куда направляется этот рейс. Зная эту информацию, он бы обогнал его и ждал бы на следующей остановке. А так приходится плестись на скоростной машине за тихоходом автобусом, привлекая к себе любопытные взгляды. Так преследуя автобус и пассажирку Божену, они доехали до нужной остановки. Нужной для Божены. Она вышла из автобуса и направилась к…

Кристиан осмотрелся. Странно. Фотография, которую отец оставил для него с посланием, сделана здесь, вот на этом месте. С разницей плюс минус в пятьдесят шагов.

Она направлялась к входу к городскому кладбищу.

Кристиан припарковал автомобиль и выскочил из него, боясь упустить женщину. Еще не хватала полдня прождать и упустить. Он стараясь не привлекать к себе внимание, зашел на территорию кладбища и осмотрелся. Поискал глазами. Потерял. Упустил. Где же она. Ах, вон.

Божена показалась между деревьями, высаженными любящими родственниками, возле могилок. Она не смотрела по сторонам, шла в, только ей известном, направлении. Кристиан пошел за ней, и, когда она остановилась возле нужной могилки, он остался стоять вдалеке.

Он не боялся быть замеченным. Даже если она оглянется по сторонам, то не заметит его за деревом. А если и заметит, то издалека не узнает.

Божена стояла возле могилки долго. Вся осанка ее говорила о потере