— Дарина? — внезапно донеслось до нас.

Повернувшись на голос, я увидел круглолицую девушку. Определить так сходу, сколько ей лет, было трудно.

— Наташа, — отозвалась Дарина немного неуверенно. Улыбка её стала неловкой, будто бы она испытывала смущение. — Демьян, — обратилась она уже ко мне, — это моя одноклассница. Наташа. — И тут же к девушке: — Это Демьян.

— Очень приятно, — сказала она, и я кивнул:

— Взаимно.

Наташа окинула меня оценивающим взглядом и поспешно — куда-то меж лавочек. Я увидел двух пацанов. Судя по тому, что один был не на много старше другого — погодок.

— Твои? — всё так же неловко спросила Дарина.

— А чьи же ещё? — ответила она с какой-то невесёлой усмешкой. В глазах её была усталость, нежность, какая бывает только в глазах любящей матери и в то же время неприкрытая зависть.

Теперь я ясно видел, что она не старше Дарины, но такая же безликая, как и дома, что мы проезжали, куртка на пару размеров больше нужного, обмотанный вокруг шеи вытянутый чёрный шарф, неухоженные волосы и отпечаток, наложенный осознанием того, что изменить будущее ей не по силам, добавляли ей возраста.

Рассматривая её, я невольно подумал о новой линии косметики, что готовился запустить в следующем году.

— Твоя мама говорила, что у тебя тоже дочь, — снова подала голос Наташа.

— Мама говорила… — неловкость Дарины стала заметнее. — Да. Соня.

Наталья посмотрела на меня с неприкрытым вопросом.

— Если ты хочешь спросить, Сонин ли Демьян отец, — правильно расценив её взгляд, ответила Дарина, — то нет. Я в разводе.

— Я тоже, — с пониманием сказала Наталья. Зависть никуда не делась, да она и не пыталась скрыть её.

Один из мальчиков заголосил, второй разревелся, и она прикрикнула на них.

— Я знаю про твою маму, — оглядываясь на детей, поспешно сказала она. — Дарин… Мне жаль.

Дарина кивнула. Дети закричали громче, и она опять прикрикнула на них.

— Василий, Павел! — голос её звучал строго, твёрдо. — А ну прекратите! Иначе дома расставлю по углам!

На этот раз пацаны присмирели. Наталья же опять обернулась к нам, но темы для разговора, по сути, были исчерпаны.

— Ты красивая, — внезапно сказала она Дарине и улыбнулась. На этот раз без прежнего выражения, совсем просто. — Тебе повезло, что ты выбралась отсюда. А я дура. Поверила Стасу… — Наталья невесело засмеялась.

— Зато у тебя мальчишки, — Дарина посмотрела на ребят, на одноклассницу. — И… Наташ…

— Ничего не говори, — остановила та. — Не надо, Дарин. Мы же с тобой знаем, как оно тут бывает. Поэтому не надо. Ты просто всегда была… Летать умела. Помнишь чайку, которую ты нарисовала? Она так и висит в классе. Пашка в этом году пошёл в школу, — добавила как-то скомкано. — И когда я увидела эту чайку… О тебе вспомнила. О том, как ты рисовала цветы и как хотела…

— Мы все чего-то хотели, — поспешно перебила её Дарина.

— Да, — вздохнула Наташа. — Хотели. Но не все смогли.

Между девушками повисла тишина. Дарина сжимала пальцами ремешок сумки, я же отметил про себя, что как только линия будет запущена в производство, нужно прислать однокласснице Дарины большую подарочную коробку. Может быть, это не облегчит её жизнь, но хотя бы позволит отвлечься.

— Здесь есть какое-нибудь приличное место, где можно пообедать? — спросил я, когда мы уже вдвоём шли вдоль улицы.

— Здесь вообще ничего нет, — невесело отозвалась Дарина. — Вернее, есть пара кафе, но…

— Но? — переспросил я, придержав её за локоть.

Она глянула на меня, переступила вязкую кашу из воды и снега и остановилась, обернувшись.

— Но лучше будет, если мы пообедаем дома.

Сумерки потихоньку сгущались, воздух стал влажным, мёрзлым, сырость, по которой мы шли в скором времени должна была превратиться в ледяной наст.

— Если ты не против, я приготовлю что-нибудь сама. Нужно только зайти в магазин, — она указала на другую сторону дороги. — Тут не далеко.

Да чёрт возьми! Перспектива увидеть её, стоящую у плиты в тонком свободном свитере была заманчивой, да и случайная встреча могла оказаться не последней. Я понимал, что Дарине это ни к чему, тем более, сейчас.

— Не против, — я поправил ворот её пальто, хотя необходимости в этом не было. Но мне нравилось касаться её. Не помню, чтобы хоть с одной женщиной чувствовал что-то подобное.

Снял перчатку и дотронулся пальцами до её прохладной щеки.

— Демьян… — выдохнула она, и моё имя повисло между нами облачком пара.

— Но только при условии, что я помогу тебе с обедом, — сказал тихо, и к первому, почти рассеявшемуся облачку, прибавилось второе.

Дарина отступила, потом сделала шаг обратно, осмотрелась по сторонам и, приподнявшись, коснулась моих губ своими.

— Я согласна.

У самого входа в магазин в кармане у меня зазвонил телефон. Достав его, я бросил взгляд на дисплей.

— Извини, — обратился к Дарине, — я должен ответить.

Она словно невзначай дотронулась до рукава моего пальто.

— Да, — отрезал я, приняв вызов. Дарина снова коснулась моего рукава, обращая на себя внимание.

— Я справлюсь сама, — шепнула она, указав на магазин взглядом. — Ты пока разговаривай.

Кивнув в ответ, я переключился на разговор. Речь шла о несостыковках в документах, касающихся одного из направлений новой линии. Чертовщина какая-то…

Расхаживая вдоль заборчика, я слушал одного из главных менеджеров и пытался собрать картинку воедино. У двери магазинчика остановился тёмно-синий седан. Двери его, как и двери взятого мной в аэропорту внедорожника, были забрызганы грязью. Машина была довольно бюджетной и всё равно выделялась на фоне местных.

— Нет, такого быть не может, нужно всё перепроверить! — отвернувшись, я снова пошёл вдоль бордюра. Пнул комок снега, и тот, развалившись, оставил мокрый след на мыске моего ботинка. — Мать его… Да нет, это не тебе. Посмотри…

Я почти дошёл до конца заборчика, когда внезапно до слуха моего донёсся вскрик. Резкий, обрывистый, он резанул по нервам раскалённым железом. Прежде, чем успел что-то понять, я бросился обратно. Пакет с продуктами светлым пятном лежал на тёмном асфальте, Дарина отчаянно отбивалась от тёмной тени, заталкивающей её в салон седана.

— Не трогай её! — рявкнул я. Кровь разрывала вены, пульсировала в висках. Дьявол! — Отошёл от неё, сукин сын!

Захлопнув дверцу, мужчина метнулся к другой, со стороны водителя. Лица его я не видел. Внутри дерануло так, что я готов был переломить ублюдку шею собственными руками.

Из-под колёс иномарки брызнула грязь, тормоза взвизгнули в тот момент, когда я стукнул ладонью о капот. Мельком увидел бледную, как полотно Дарину. Кажется, она что-то кричала…