– Прости, – прошептала я в ночь. Это слово кристаллизовалось облачком пара и растворилось среди рождественских огней.

Наверное, в тот вечер я ни за что не разбила бы сердце Алфи. Ведь теперь я никак не могла избавить его от боли из-за того, что выбрала Риза, нарушила наш договор, разрушила будущее, которое мы планировали вместе. Я действительно чувствовала, что мое сердце разрывается, хотя это не имело смысла, потому что парень, который якобы был мои любимым, ждал меня в ночном клубе. Я вытерла глаза, сделала несколько успокаивающих вдохов и повернулась, чтобы зайти обратно.

Показала печать на руке Джонси, который с улыбкой кивнул. Темнота скрывала мое зареванное лицо. Теперь, когда группа закончила выступление, в клубе стало спокойнее. Я встала на цыпочки, но Риза нигде не было.

Паника накатила снова, и я вновь сосредоточилась на нем. Куда же он делся? Почему ушел? Неужели Риз не понимает, что я должна была пойти за Алфи?

Я заметила в баре макушку Джессы и похлопала ее по плечу. Лицо подруги помрачнело, когда она увидела, кто это.

– Как там Алфи? – Она не спрашивала обо мне, хотя наверняка заметила, что я тоже расстроена.

– Плохо. Пыталась помочь, но…

Она покачала головой.

– Ты разбила ему сердце.

– Знаю.

– Что с тобой случилось, Амми? Кто этот парень?

– Ты его видела? – в отчаянии спросила я. – Куда он делся?

Она сморщила нос.

– Да, я его видела. Он вел себя как скотина, а потом ушел.

Риз ушел? Паника расползлась по телу как рой насекомых.

– Куда же он мог пойти? – Я поймала себя на том, что схватила Джессу за руку, и та посмотрела на меня как на спятившую.

– Он сказал, что его это не касается и он едет домой.

– Он собирается домой?! – О боже, это ужасно. Это может закончиться очень плохо. Я все испортила. Была такой глупой и неблагодарной, ведь Риз проделал весь этот путь, а я просто побежала за каким-то другим парнем…

Теперь меня тошнило от мысли, что я могу потерять его, особенно сейчас, когда полностью пожертвовала своей любовью к Алфи ради него. Это не могло быть так просто. Он не мог, не мог так поступить…

Джесса понизила голос.

– Амми, он назвал тебя сукой.

– Что?

– Сука. Он обозвал тебя так.

– Да быть этого не может! – Мой мозг мгновенно отверг такую возможность. Даже мысль об этом. Нет, нет, нет. Он бы этого не сделал. В этом не было никакого смысла. Риз любил меня. Он проделал весь этот путь.

Джесса откинулась назад.

– Ты хочешь сказать, что я вру?

– У меня нет на это времени. Мне надо идти!

– Какого черта, Амели? Что происходит? Он назвал тебя сукой, глядя прямо мне в лицо. И что? Ты собираешься бежать за ним? Да, я только что познакомилась с этим парнем, но зачем мне лгать тебе?

– Он бы меня так не назвал.

– Амели, ОН НАЗВАЛ ТЕБЯ ГРЕБАНОЙ СУКОЙ!

Я продолжала качать головой.

– Ну, так и есть, не правда ли?

– Ты с ума сошла?! Ты не сука. Сегодня ты ведешь себя очень странно, но это не повод позволять ему так говорить о тебе. Амели? Амели! Куда ты идешь?

– Я должна найти его.

– Нет! – закричала Джесса.

Я бежала сквозь толпу, прокладывая себе путь наружу. Мне было плохо, и я знала: единственный способ почувствовать себя лучше – добраться до Риза, все исправить, извиниться, сгладить ситуацию. Я не могу объяснить, почему это казалось таким важным. Это было похоже на вопрос жизни и смерти. Словно бы Риз – единственная цель моего существования. Я была одержима им, зависима от него и от того, что он чувствовал, когда любил меня, даже если так было не всегда.

Я снова вырвалась на холодный воздух, топая по лужам слез Алфи.

– Амми! – крикнула мне вслед Джесса, бросаясь вдогонку.

Я рванулась вперед, спеша добраться до станции. Я должна была остановить его. Не знаю почему, но это было абсолютно необходимо.

– Вернись! – взмолилась она. – Мы обо всем поговорим. Алфи, этот парень Риз, переезд на юг… Пожалуйста!

– Я не хочу говорить, мне нужно найти его.

– НО ОН ЖЕ ПРОСТО КОЗЕЛ! – крикнула подруга, хватая меня в попытке остановить.

С этим я не могла смириться. По какой-то причине, которую до сих пор не понимаю, неприязнь к Ризу была самым страшным грехом. Из-за этого я потеряла Ханну, потеряла Джека и теперь собиралась потерять Джессу, потому что… не знаю, почему, пожалуйста, объясните мне, почему я не могла быть рядом с кем-то, кто не любил моего парня?!

– Отвали! – крикнула я, хотя никогда в жизни никому не говорила подобного. Я стряхнула ее и побежала искать Риза, где бы он ни находился.

У меня не было времени беспокоиться о том, что Джесса возненавидит меня, больше не было сил, чтобы чувствовать себя виноватой перед Алфи. Все, о чем я думала, – это как найти Риза и сделать так, чтобы все снова стало хорошо. Я помчалась к шеффилдскому вокзалу, высматривая его шляпу. Ненависть к себе усиливалась с каждым шагом.

Я ужасный человек. Я все испортила. Неудивительно, что он иногда ведет себя так, будто безразличен ко мне. Я причиняю людям боль. Я эгоистка, ужасная и сумасшедшая, и не могу поверить, что он проделал весь этот путь, а в благодарность получил такое обращение.

Я заметила его у фонтана рядом с вокзалом и чуть не врезалась в фонарный столб.

– Риз!

Мой парень сидел на скамейке, глядя в телефон, и вел себя так, словно ему наплевать на всю вселенную. Он не ответил и даже не поднял глаз.

– Риз!

По-прежнему никакой реакции. Я подошла, запыхавшись; живот болел от напряжения, сердце колотилось.

– Риз.

Я стояла перед ним, но он все еще не поднимал глаз, просматривая какой-то музыкальный блог. Села рядом на скамейку, а Риз даже не пошевельнулся. Словно я призрак.

– Риз! – Я снова заплакала, придвигаясь ближе, так сильно желая, чтобы на меня обратили внимание… Но он продолжал игнор. Риз прокручивал и прокручивал тексты на экране, отмахиваясь от моих прикосновений и продолжая пялиться в телефон.

Это такое простое наказание – молчание. Как поставить подножку или вытащить из-под кого-нибудь стул за секунду до того, как он сядет. И все же это очень эффективно. Когда у кого-то есть сила воли, чтобы притвориться, что вы не существуете, это превращает вас в ничто. Как можно такое побороть?

– Риз! – закричала я, и стайка голубей в испуге улетела прочь. Мой голос эхом отразился от стального фонтана; простые слезы снова перешли в рыдания.

Наконец он поднял голову.