– Мы надеемся, он сможет держать себя в руках.

Уроки шли хорошо, но они, конечно же, скучали по мне.

– И все же никто из нас не скучает так, как Алфи, – тихо добавила она.

– Он… он скучал по мне?

Джесса отвернулась от зеркала.

– Амели, он был немного не в себе, если честно.

– Правда?

– Да. Стал таким отстраненным и несчастным, с тех пор как ты уехала. Все время торчит в лаборатории. Надеюсь, ты не возражаешь, что я позвала его? Я сказала, что ты не будешь злиться.

– Нет, это была отличная идея. – Я почувствовала знакомое жжение от подступающих слез. – О, Джесса, я так устала…

У меня завибрировал телефон.

Риз: Итак, какие у тебя планы на вечер, маленькая мисс с севера? Я скучаю по тебе хххх

Это был первый раз за долгое время, когда он сам написал мне! И сказал, что скучает! И эти поцелуи в конце…

– Все в порядке? – спросила Джесса, когда я вздохнула, пялясь в экран.

Пришлось улыбнуться ей в ответ.

– Да, хорошо. Просто сообщение от кое-кого. Погоди секунду.

Я повернулась так, чтобы закрыть экран. Подумала, не стоит ли мне подождать перед ответом? Ведь Риз так редко писал первым! Я должна хотя бы попытаться удержать власть немного подольше. Заставить его нервничать.

Но я не смогла и тут же набрала ответ.

Амели: Я тоже скучаю по тебе. Собираюсь в «Мельницу» сегодня на концерт друзей, помнишь? Так приятно вернуться. А что ты делаешь сегодня вечером? хxx

В дверь постучали. Голос Алфи.

– Вы готовы? Твоя мама снова рассказывает об ужасах твоего рождения.

Джесса застонала и открыла дверь.

– Она никогда не простит мне этого.

Я прижала телефон к груди на случай, если он сможет увидеть экран с расстояния в два метра. Алфи переоделся в свой обычный наряд: черные джинсы и черную футболку. Меня поразило, как сильно он отличался от Риза – с его шляпой и тщательно подобранными нарядами, с тем, как тот держал себя: будто считал, что заполнял собой все пространство. В то время как Алфи всегда старался занять меньше места.

– Ты хорошо выглядишь, Амели.

Я покраснела, и чувство вины тут же выскочило из своего укрытия.

– Спасибо.

Джесса, почувствовав напряжение, встала и закинула свою косметику в сумку.

– Идемте, ребята. Нам нужно встретиться с остальными.

Я проверила телефон, когда мы выходили, и потом еще в автобусе. Все были так взволнованы и счастливы меня видеть, когда мы доехали.

– БАБУШКА КАРДИГАН ВЕРНУЛАСЬ ТУДА, ГДЕ ЕЙ САМОЕ МЕСТО! – крикнула Кимми. Меня заключили в групповые объятия, которые были просто замечательными, но уже затянулись, а мне хотелось еще раз проверить телефон.

Смятение вернулось. Я видела, что Риз прочитал сообщение, но ответа не последовало. Эйфория быстро улетучилась, сменившись беспокойством. Может быть, я поторопилась? Почему не стала ждать дольше, прежде чем ответить? Теперь, когда напомнила ему, как сильно к нему всегда липну, он не будет скучать по мне. Почему не могу быть круче?

Ах да, и как насчет Алфи?

– Отпустите Бабулю Кардиган! – крикнула Кимми. – Нам нужно попасть туда до семи, если мы не хотим платить за вход.

Я тряхнула головой, выбираясь из своих мыслей, и попыталась сосредоточиться на настоящем. Вернулась к своим друзьям, людям, которые действительно любили меня. Мы шли мимо кампуса Халлам, подшучивая друг над другом, в основном над Алфи, как это было у нас заведено. Я держалась от него на расстоянии, чувствуя себя странно и беспокойно в преддверии нашего разговора, пытаясь придумать, как сообщить ему о Ризе. Я перебирала фразы, которые могут смягчить эмоциональный удар.

– Я этого не ожидала, просто так получилось.

– Я все еще люблю тебя и всегда буду любить…

Нет, это будет несправедливо.

– Пожалуйста, прости меня.

– Мне очень, очень жаль.

– Я думаю, если бы ты встретил его, он бы тебе понравился.

Ложь.

Когда мы приехали, перед «Мельницей» была небольшая очередь, но мы знали парня на входе – Джонси.

– Амели! – воскликнул он, заметив меня. – Я не видел тебя целую вечность.

В животе радостно бурлило от того, что меня узнали и пропустили.

– Переехала на юг, – объяснила я. – Вернулась только на одну ночь, чтобы посмотреть на ребят.

– Да ну! Это отстой. В следующем месяце у нас будет ночь фолк-музыки, и я уже собирался записать тебя.

Я протянула ему руку для печати.

– Может быть, приеду, – предложила я.

– Да, отличная идея!

Я повернулась к Джессе.

– Я могу снова остановиться у тебя, да?

Она скорчила милую рожицу.

– Конечно же. Думаю, тебе нужно чаще бывать здесь. Ты пропала надолго, вот все и стало странным.

Я подумала о том, как она права, когда мы вошли в клуб. Здесь я чувствовала себя лучше, самой собой. Надо чаще вырываться сюда. Это было бы полезно. Я стала представлять свою жизнь. Как это было бы – приезжать хотя бы раз в месяц. Передо мной начало простираться счастливое существование, наполненное хорошими воспоминаниями, ожидающее своего звездного часа.

Но, конечно, после той ночи я больше не была желанным гостем у Джессы.

* * *

Ночные клубы при дневном свете – забавная штука. Их словно не должно существовать. Как будто они появляются только с наступлением ночи, словно какой-то волшебный цирк. В этом весеннем солнечном свете трудно представить, как выглядит «Свинцовая мельница» после дневных сумерек. Сложно вообразить колышущуюся толпу, стоящую в очереди, музыку, пульсирующую в подошвах ваших ботинок, головокружительное ощущение в зоне курения. Повсюду видны следы вчерашнего вечера – лужи высохшей на тротуаре рвоты, окурки, которые еще не убраны, подозрительная, наполовину выпитая бутылка пива. Но даже со всем этим, стоя здесь, глядя на него прямо сейчас, я не могу сравнить это тихое здание с пульсирующим клубом, которым оно становится каждый вечер.

Сесть негде, поэтому я стою, обхватив себя руками, чтобы не замерзнуть и не выдать своих эмоций.

Не уверена, что смогу это сделать.

Не уверена, что смогу вспомнить именно эту ночь.

Но что-то подсказывает: мне это нужно.

* * *

«Мельница» была именно такой, какой я ее помнила. Даже с украшенной к Рождеству искусственной елкой, свисающей с потолка вниз головой, она казалась знакомой. Здесь даже пахло так же. Этот затхлый, почти вонючий запах, когда клуб еще не разогрелся от жара танцующих тел.