Часа через два появился Чайхан, и Кирьяна отвели в трапезную. Обстановка далеко не дружеская, поэтому пусто на столе.

Чайхан сидел в кресле, в одной руке у него дымилась кружка с кофе, в другой – сигарета. О себе он позаботился, а на Кирьяна наплевать.

– Давно не виделись, Антоша, – снисходительно, через губу произнес Чайхан.

– Сто лет бы тебя не видеть, – подавленно буркнул Кирьян.

Он знал Гошу чуть ли не с детства. В одной секции бокса когда-то занимались, на соревнования вместе ездили. Не сказать что дружили, но ведь и не враждовали. А потом вдруг оказались в разных углах криминального ринга, даже стреляли друг в друга на разборках…

– А вот я хотел тебя увидеть. И ты знаешь, почему, – хищно сощурился Чайхан.

– Да знаю, – вздохнул Кирьян.

Имелась у него информация, которая могла заинтересовать Чайхана, только будет ли ему от этого выгода, вот в чем вопрос? Скорее всего, нет. Ну, сдаст он Леню Воротынцева, все равно ведь поставят к стенке. В таких делах много знать – опасно для жизни. А не сдаст, все равно хлопнут… Но Леню сдавать надо. Пусть его, гада, свои же грохнут…

– Ну, и зачем ты Якова Алексеевича заказал?

– Гурцул попутал. А я не хотел. Поэтому лажу ему подсунул. Я же знал, что вы все узнаете.

– Ты насчет номера с Настей? Да, узнали. Но остались в дураках. Переиграли вы нас…

– Я с Гурцулом говорил, он не знает, кто Воротына грохнул.

– А ты знаешь?

– А я знаю… Копчик киллера видел…

– Копчик?

– Ну, он в мотеле тогда жил, типа, в запое пропадал. А когда Воротына, типа, убили, пошел посмотреть… Он потом ноги от вас сделал.

– Потому что ему это позволили…

– Он той же дорогой пошел, что и киллер, ну, который из гранатомета стрелял, и увидел его.

Кирьян рассказал все, что узнал от Копчика. И как найти киллера, подсказал.

– Хочешь сказать, что это был человек Лени Воротынцева? – озадаченно посмотрел на него Чайхан.

– Я хочу сказать, что Леня Воротынцев заказал своего отца.

– И почему я должен тебе верить?

– Не должен.

– Зачем же ты мне все это рассказал?

– Ну, вдруг ты меня отпустишь… Я же все, из дела вышел, в Ростов ехал, насовсем. Бабло забрал, все дела.

– Бабло я у тебя забрал, – усмехнулся Чайхан.

– Ну, можешь половину забрать…

Кирьян уже давно понял, что с деньгами придется распрощаться навсегда, но все равно попросил половину. И жизнь он просит даровать, и деньги, а это слишком много. Вдруг Чайхан располовинит его просьбу – жизнь оставит, а деньги заберет? А жизнь Кирьяну очень нужна. Деньги он уж как-нибудь заработает.

– Половину и заберу, – совершенно серьезно сказал Чайхан. – А вторую половину пацанам своим отдам. Заслужили. Ну, и еще премию в штук пять баксов, кто тебе башку прострелит… Заработать хочешь?

– Как? Самого себя застрелить?

– Умный ты пацан, Кирьян, соображаешь. Но так ведь и я не пальцем деланный. Сначала ты мне лажу с Настей подсовываешь, потом лажу с киллером, якобы от Лени Воротынцева.

– Я же тебе сказал, как на этого хренделя можно выйти. Отправь людей на Кутузовскую, найди его там, допроси…

– Ты знаешь, как он выглядит?

– Нет. Но Копчик знает. Я скажу, как Копчика найти…

– Ну, хорошо, Воротына грохнул его сын. Тебе какая от этого польза?

– Я жить, Гоша, хочу.

– А мне какая польза?

– Ну, ты сам знаешь какая.

– А ты не знаешь? Если знаешь, говори, может, я расхочу тебя мочить.

– Ну, ты же с Крохой когда-то начинал. Леня у вас на побегушках тогда был… Братва тебя больше, чем Леню, уважает… – Кирьян решил, что с него достаточно, и замолчал, но Чайхан выразительно посмотрел на него. Дескать, давай, продолжай, вдруг выговоришь для себя шанс. – Ну, если Леня за отца своего ответит, ты его место займешь. За вашу братву обидно. Как голодные на мое бабло набросились, будто не докармливает вас Леня. А сам жирует… Бизнес у него. На кого этот бизнес записан? На него записан, на сестру. А ведь этот бизнес на общаковые деньги построен!..

Разошелся Кирьян, распалился, и Чайхан смотрел на него одобрительным взглядом.

– Откуда ты знаешь, что и на кого записано?

– Здравствуйте, я ваша тетя! У нас какая служба безопасности была! Мы все про всех знали! Ну, и знаем! – В словах Кирьяна было больше пафоса, чем правды, но ведь он действительно знал немало. – Я даже знаю, как «Флагман-банк» на тебя повернуть. Ну, чтобы он чисто на вас работал.

Кирьян знал, кого из акционеров банка можно было взять в оборот с выгодой для себя. Была возможность приобрести часть акций по бросовой цене, но для этого требовалась сила, которой он уже, увы, не обладал. И не факт, что дело выгорит. Но если Чайхан ему поручит, он возьмется за этот гуж… Он готов был на все, лишь бы не лечь в землю с простреленной башкой.

– Может, ты и Леню грохнешь? – спросил вдруг Чайхан.

Кирьян вздрогнул, но в панику не ударился.

– Ну, если скажешь…

– Не скажу… Как нам Копчика найти?

Кирьян назвал адрес, на этом разговор и закончился. Его снова закрыли в дровяную кладовку, а вечером принесли ужин. И, надо сказать, накормили неплохо… Что, если Чайхан действительно решил поберечь его для расправы над Леней?

Свистящий ветер за окном, пасмурно, холодает, да и в карцере отнюдь не тепло. Мрачно здесь, сыро, может, потому и тянет на сладкое. Говорят, в шоколаде содержится гормон счастья, а в аскорбиновой кислоте полно витамина С, который Кириллу сейчас так необходим. От Розы вчера поступила посылка – там и шоколада полно, и аскорбинки с глюкозой.

В карцере передачи получать не положено, но Кирилла держат здесь уже не ради наказания. Для него карцер – это одиночная камера, здесь нет соседей, которых следовало бы бояться. И лежак здесь на день к стенке не припирается – круглые сутки можно лежать на спине. От холода спасал калорифер и шерстяной жилет поверх теплого спортивного костюма.

Не забывает Роза своего мужа – и вещи шлет, и продукты. А на днях они встречались в комнате для допросов. Там им даже супружеский долг исполнить позволили. Живот у Розы укрупнился, округлился, но это не стало для них помехой. Так хорошо встреча прошла, что еще хочется. Только получится ли? Может, сегодня он доживает последний день. В прошлый раз он смог отбиться, но это не значит, что ему повезет в следующий.

Дверь в камеру открылась, и Кирилл напрягся. Соседей у него не было, но ведь надзиратели тоже люди. Леня Воротынцев имеет большое влияние в городе, и ему ничего не стоит подкупить начальника тюрьмы, о рядовом контролере и говорить нечего.