Парень натянул повод и сжал ногами бока коня, удерживая его на месте. Ротмистр, похоже, окончательно потерявший от злости голову, вскочил на ноги и, потянувшись к кобуре, закричал, брызгая слюной:

– Пристрелю, тварь! На дворянина руку поднял, холоп!

– Не балуй, благородие, – рявкнул парень, одним плавным движением выхватив оружие и наведя его на офицера. – Сам к коню полез, так что неча теперь злиться.

– Ротмистр, уберите оружие! – протолкавшись вперёд, жёстко приказал полковник.

– Ваше высокоблагородие, этот холоп смеет мне угрожать оружием! – захрипел ротмистр, вращая глазами, словно одержимый. – Пристрелю, тварь. Пёс шелудивый!

– Молчать! – гаркнул полковник так, что по стойке смирно встали даже оставшиеся во дворе офицеры. – Ротмистр, смирно! Приказываю немедленно убрать оружие! Вы меня слышали?

Всё-таки у армии есть свои преимущества. Вбитые годами привычки подчиняться командам старшего по званию возымели своё действие. Сунув револьвер в кобуру, ротмистр принял правильную стойку и принялся приводить в порядок мундир. Взгляд его прояснился, но на парня он поглядывал весьма угрожающе. Понимая, что требуется срочно как-то разрядить обстановку, Белецкий снова принялся командовать.

– Что с вашей рукой? – спросил полковник, не давая ему опомниться.

– Укусил, сволочь, – буркнул ротмистр, невольным жестом потирая пострадавшую конечность.

– Сами виноваты, молодой человек. Вам было сказано выйти и перекурить, а не устраивать нападения на проезжающих мимо гражданских. Молчать! – рыкнул он, заметив, как ротмистр собирается что-то возразить. – В итоге вы получили отнюдь не боевую рану и теперь не годитесь для несения службы.

– Осмелюсь доложить, ваше высокопревосходительство, это не рана. Это всего лишь конский укус, – проворчал ротмистр.

– Всего лишь? А если у вас кость сломана или треснула? – с грозной ехидцей поинтересовался полковник. – Значит, так. С этой минуты вы считаетесь временно неспособным к службе. До тех пор, пока не принесёте мне бумагу от полкового врача, извещающую об обратном. Вам напомнить, что означает небоевое ранение в условиях, когда страна ведёт боевые действия? Это, ротмистр, дезертирство.

– Ваше высо… – вскинулся тот.

– Я не закончил, молодой человек, – оборвал его полковник. – Вы сейчас же отправитесь в лазарет, где доктор проведёт вам осмотр. А чтоб вы не заблудились, вас туда отведут. Майор, – обернулся он к командиру батальона, к которому и был приписан данный бузотёр. – Отрядите пару молодых офицеров в сопровождение ротмистру.

– Слушаюсь, господин полковник, – щёлкнул тот каблуками и, развернувшись, жестом подозвал к себе пару юных прапорщиков. Из тех, что оказались на службе ввиду призыва.

Убедившись, что ротмистра ведут именно в нужном направлении, Белецкий развернулся и, подойдя к так и сидевшему в седле парню, тихо сказал:

– Извини, Михаил. Пьян парнишка был.

– Нет, Александр Ефимович, – вздохнул парень, убирая оружие. – Не настолько он пьян был, чтобы не понимать, что делает. Боюсь, после этой ссоры может неприятность случиться. И, видит бог, не по моему желанию.

Ещё раз вздохнув, парень кивнул полковнику и, тряхнув поводьями, направил коня дальше по улице.

* * *

Историю эту Мишка вспоминал несколько раз, пытаясь понять, чем вдруг так не угодил неизвестному ротмистру. Но ничего внятного так и не придумал. Спустя две недели наведавшись в очередной раз в депо, парень уже ехал обратно, мысленно проклиная деревенские дороги, когда за спиной послышался конский топот. Оглянувшись, Мишка увидел двух всадников и, чуть подтянув правый повод, подал телегу в сторону.

Его догоняли люди в военной форме, так что мешать им не стоило. Мало ли с каким приказом люди отправлены. Освободив проезд, парень на всякий случай коснулся ладонью рукояти пистолета, проверяя, как легко он выходит из кобуры. Дорога пустынная, догоняющие ещё далеко, так что бдительности терять не стоит. Всякое случиться может. Но когда всадники приблизились метров на тридцать, рука парня сам собой выхватила пистолет и легла на колени. Одним из наездников был тот самый ротмистр. Второй – неизвестный малый косая сажень в плечах в форме рядового.

Поравнявшись с телегой, ротмистр так натянул повод, что его жеребец, заржав от боли, вскинулся на дыбы. Скакавший вровень с ним рядовой без единого слова попытался вытянуть парня плетью, но Мишка, ожидавший чего-то подобного, мягко опрокинулся на спину, переваливаясь через сиденье прямо на свой железный груз. Лучше уж так, чем потом лечить рану от тяжёлой плети.

Перекатившись через голову, Мишка, не раздумывая, навёл ствол на бедро рядового и нажал на спуск. Грянувший выстрел показался оглушительным, но раздавшийся следом вопль был ещё громче. Вопя благим матом, бугай вывалился из седла, со всего размаху грохнувшись оземь. Ротмистр, кое-как справившись с конём, слетел с седла и, прячась за корпусом своего скакуна, выхватил револьвер.

Мишка, спрыгнув после выстрела на землю, отпрыгнул в сторону, тогда как Монгол, злобно всхрапнув, прибавил ходу, попутно подавшись обратно на дорогу. Задок телеги вильнул перед самым носом и без того испуганного коня, и тот, неожиданно взбрыкнув, сбил ротмистра с ног, попутно выбив у него оружие. Воспользовавшись моментом, Мишка ещё раз выстрелил от бедра, разнеся пулей УСМ его револьвера.

Конь рядового, отбежав на пяток шагов в сторону, вдруг зашатался и медленно завалился на бок. Бросив на него удивлённый взгляд, Мишка снова сосредоточился на вскочившем ротмистре. Подхватив револьвер, тот моментально понял, что это теперь просто кучка железа, и, швырнув его наземь, перехватил плеть.

– Ну всё, холоп. Теперь ты мне за всё заплатишь. Тришка, вяжи его! – приказал он, так и не сообразив, что с его прихвостнем не всё в порядке.

– Забудь про него, благородие. Ему сейчас не до тебя, – зло усмехнулся парень, убирая пистолет в кобуру. – Мы с тобой один на один остались. Так что можешь попробовать сам меня связать, – закончил он, сжимая кулаки и усмехаясь так, что даже раненый орать перестал.

– А-а-а! – раздался бешеный вопль, и ротмистр ринулся в атаку, вскидывая плеть.

– Да ты, похоже, совсем дурак, – буркнул про себя Мишка, делая шаг вперёд и подставляя предплечье так, чтобы рука противника наткнулась на него.

Дальше последовал резкий удар под ложечку, ещё один с левой в печень и, как добивающий, сапогом в морду. Убедившись, что ротмистр, наконец, обрёл покой, хоть и временно, Мишка достал из кармана пару кусков кожаного шнура и взялся за дело. Для начала связав зачинщика драки, он перетянул бугаю бедро, после чего связал ему руки за спиной. Рядовой хоть и здоровенный, но боли и вида крови боялся крепко. Едва увидев кровь на ладонях парня, тут же сомлел.

Удивлённо хмыкнув, Мишка свистом подозвал к себе Монгола и, кряхтя от натуги, принялся загружать пленных в телегу. Упарившись, но управившись, он привязал коня ротмистра к задку своего транспорта и отправился ко второй коняшке, чтобы понять, что с ней случилось. Как оказалось, тут всё было кончено. Пуля с расстояния в пять шагов пробила насквозь бедро рядового, прошила седло и остановилась только в лошади. Что уж она там повредила, парень разбираться не стал. Хватило и того, что умерла лошадка сразу, без мучений.