— Какая Катя?

— Моя девушка!

— Не знаю я никакой Кати, — обиженно проговорила я, задетая за живое.

Руслан наступал, его кулаки сжимались и разжимались от ярости. В конце концов, я уперлась в кухонный шкаф — дальше отступать было некуда.

— Она позвонила мне и сказала, что все знает! — рявкнул Руслан. — А об этом было известно только тебе и мне. Я ей уж точно этого не говорил. Откуда же она тогда узнала, а?! Подумай!

— А что тут такого? — возразила я и почувствовала, как по щекам заструились слезы. — Ты мой муж, а я — твоя жена. Ты сам ко мне полез!

— Я в курсе, кто ты мне! Меня бесит, что это дошло до Кати — благодаря тебе. Когда я захочу с ней об этом поболтать, то сделаю это сам, тебе ясно?!

Я закрыла лицо руками и заплакала. Тупая Катя, откуда ей это стало известно?! Я же сказала об этом только Роберту… Роберт… Катя… Катя?! Моя одноклассница? Солистка в его группе?! И она — девушка Руслана… Что он мог в ней найти?

— Ты звонила ей? — продолжал давить Руслан.

Я отрицательно помотала головой, продолжая рыдать, но одновременно пыталась сообразить, как выкрутиться из ситуации, чтобы не упомянуть Роберта. Я не собиралась проверять, как Руслан отреагирует на то, что я поделилась тайнами своей личной жизни с посторонним парнем.

— Кончай реветь, — сказал Руслан, но голос его звучал немного спокойнее. — Кому сказала, говори. Мне интересно, где замкнулась эта цепочка.

— Только своей однокласснице, — шмыгая носом, «призналась» я и брякнула имя первой попавшейся девчонки из моего класса, — Оле Комаровой.

— Погоди-ка… — Руслан задумчиво почесал кончиками пальцев подбородок — жест, который я мечтала изобразить на картине. — Так вы же в одной школе учились? Вы одноклассницы, выходит?

— Если ты говоришь о Кате Снежинской, то да, мы учились в одном классе.

— Ни фига себе совпадение, — Руслан потер лицо, окончательно успокаиваясь. — А я уж не знал, что и думать.

«Ну и слава Богу, что не знал», — подумала я и облегченно вздохнула, хотя обида на Руслана все еще разрывала сердце и легкие. Теперь оставалось надеяться, что если он пристанет с допросами к Кате, она не спалит мою маленькую тайну в отместку за то, что произошло.

Руслан отошел от меня и налил воды.

— Есть чего похавать? — как ни в чем ни бывало спросил он.

— Сейчас поставлю, — тихо ответила я и пошла к холодильнику, на ходу все утирая слезы горечи и обиды на такое ко мне отношение.

Я чувствовала, как Руслан смотрит на меня, но извиняться за свои претензии он явно не собирался. Он любит свою Катю. А то, что между нами было — лишь ответ на вопрос, насколько далеко он с ней заходит. Не настолько. И тут подвернулась я. Снять напряжение, так сказать. А летом развод, как и договаривались. Правда, теперь мне не к кому возвращаться.

— Ну, что ты надулась? — миролюбиво спросил Руслан, пока я подогревала ему плов. — Прости, что наорал на тебя.

Надо же, извинился все-таки. Тем хуже для меня, от таких неожиданных жестов я любила Руслана еще сильнее. Я молча поставила тарелку на стол и хотела пройти мимо него из кухни, но он поймал меня за талию и притянул к себе, заглядывая в глаза. Я задрожала от его близости, сразу вспомнив вчерашнее.

— Эй, — позвал он тихо, но я все равно не смотрела.

Тогда Руслан прижал меня к себе еще крепче и поцеловал. Я не могла не ответить, хотя ненавидела себя за это — я же только что решила, что вообще не буду с ним разговаривать и тем более позволять такое! Не хочет быть мне мужем — не надо… Но что он со мной делает? Я обхватила его шею, запустила руки в длинные волосы, утопая в этом поцелуе.

Романтичность момента прервало бурчание в животе Руслана. Мы оба рассмеялись, и он мягко меня отстранил. Теперь я уже смотрела ему в глаза, но не понимала, что вижу. Не было там ненависти, желания попользоваться мной, отстраненности… Но любовь ли это? Есть ли мне за что уцепиться? Мне снова стало грустно, я отвела глаза и посторонилась, чтобы он сел за стол.

Поев, Руслан сам поставил тарелку в раковину и снова подошел ко мне, обнял.

— А Овлур и Абдулла где? — спросила я, чувствуя, как по телу забегали мурашки, а мелкие волоски на руках встали дыбом.

— А что такое? — ухмыльнувшись, спросил он. — Боишься, что запалят?

— Руслан… Подожди… — я вытянула руки перед собой, так как он снова тянулся к моим губам. — Ты только что обругал меня из-за своей девушки, а теперь что делаешь?

— Ты же сама сказала, что ты — моя жена. Че хочу, то и делаю, помнишь?

— Я не понимаю тебя! — Я попыталась выкрутиться из его рук, но он, конечно, был сильнее. — Ты с ней или со мной?

— А тебя это тревожит? — губы Руслана тронула хитрая ухмылка.

Я, распахнув глаза, взглянула на него.

— Как ты можешь так говорить?! — я снова попыталась вырваться, оскорбленная до глубины души его поведением. — Конечно, тревожит! Бесчувственная скотина!

— Как ты меня назвала?

— Скотина! — бросила я ему в лицо. — Тварь! Эгоист! Урод!

— Список закончился? — он был серьезен, но меня уже понесло.

— Сволочь! Мерзкий! Мерзкий самовлюбленный тип! Козел! Баран!

— Ого! Уже зоопарк подключила? — тут я заметила, что Руслан еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. — А как же волк?

— Какой волк?! — я готова была взорваться из-за того, что его совершенно не пронимали мои оскорбления. — Шакал! Верблюд! Пиявка! Инфузория-туфелька!

Руслан, скорчившись, захохотал в голос, отпустив меня, а я стояла перед ним, чувствуя, как меня саму разбирает смех. Наше веселье прервал звонок в дверь — вернулись Овлур с Абдуллой.

— Я открою, — стараясь успокоиться, сказал Руслан.

— А что Катя?

Тут он резко стал серьезным. В дверь снова позвонили, но он не шелохнулся. Представляю, что там думают его двоюродные братья…

— Просто не лезь в это, ладно? Я не люблю, когда лезут в мои дела.

— Ты любишь ее?

— Ты не хочешь это знать.

Я задохнулась, как от удара в живот, а Руслан вышел из кухни, чтобы открыть ребятам, которые уже просто не отпускали руку с кнопки звонка.

Телефон я включила лишь утром следующего дня, собираясь на экзамен. Не представляла, как буду сдавать — из-за выступлений времени на подготовку было в обрез. Не хватало еще завалить первую же сессию. Да еще и эта новость про Руслана выбила из колеи… Да что там выбила — сбила с ног и проехалась паровозом туда и обратно.

Едва трубка ожила, на нее посыпались уведомления о пропущенных вызовах и сообщения, часть из которых — гневные, от Руслана. Я даже открывать их боялась, не то что отвечать. На душе словно кошки нагадили, настроения никакого. Наверняка до него дошло уведомление, что «абонент снова рискнул здоровьем и появился в сети», и я, внутренне подобравшись, ожидала новой порции разборок все время, пока собиралась в институт и пока жалась перед аудиторией среди таких же бедолаг-одногруппников.