оказался в незавидном положении. Зайдя в кабинет, он обнаружил продолжающего пить вино Мара.

— Ваше величество, этот остолоп забыл вам отдать еще одно письмо от короля Рессарии.

— О, святая Анастасия! Куда же еще? — устало выругался Лери, падая в кресло.

К его облегчению, второе письмо оказалось более дипломатичным и даже давало некоторую надежду: «Чтобы вы не сомневались в моих словах, я прикладываю копию письма вашего шпиона, обращенного к знаменитому семейству Труа. В нем он недвусмысленно просит о помощи. Надеюсь, вы примете меры и дадите скорый ответ».

— Мар…

— Да, ваше величество?

Заметив, что старик уже поплыл из-за большого количества выпитого, Лери только улыбнулся и покачал головой.

— Слуга! — закричал он и в комнату заглянул мальчишка-посыльный, стоявший на такой случай у дверей кабинета. — Я желаю видеть Труа. Сейчас.

Мальчишка поклонился и через секунду уже бежал по коридору, шлепая сандалиями по мрамору.

— Зачем вам Труа, ваше величество? — поинтересовался из кресла Мар.

— Затем, что дедушка не хочет выдавать шпиона, который, судя по письму рессарийца, просил помощи у семейства Труа.

— Вам, ваше величество, не кажется это все слишком складным?

— Что ты имеешь в виду?

— Да выходит шпион-то был пойман в первые же дни после того, как вы объявили о болезни старого императора. И он тут же просит помощи ни у кого-то, а у одной из самых почитаемых семей Сарбии. Сдается мне Труа и знать не знают, о ком идет речь. Возможно, и шпиона никакого не существует и все это только предлог, чтобы проверить Сарбию на прочность, и склонить остальных членов пятерки на свою сторону.

Лери задумался. Доля правды в словах Мара явно была.

— Сейчас приведут Труа, и мы все узнаем, — заключил он. — А пока пьем.

Целый час угрюмого распития вина окончательно вырубили Мара, и он уснул в кресле, уронив бокал на пол. Остатки вина оставили небольшое пятно на ковре. Лери был тоже не трезв, но еще вполне мог, как ему казалось, здраво рассуждать.

— Ваше величество, князь Атланский по вашему приказу прибыл, — ратировал, стоя в дверях Рефар Труа, крупный короткостриженный шатен с ярко-красными глазами и мясистой шеей. Глава семейства Труа был одет в буро-красный пиджак поверх белой майки и такого же цвета брюки. Для сегодняшней жаркой погоды наряд был излишне теплым, потому по лбу Рефара то и дело стекали капли пота, которые он смахивал большим белым платком. На вид отцу Феро можно было дать не больше тридцати, и вряд ли кто-то мог бы угадать, что в нынешнем году этот статный мужчина будет праздновать пятидесятилетний юбилей.

— Отлично, проходите, — Рефар подошел ближе и остановился в двух шагах от стола императора. — Что ты можешь сказать об этом? — Лери небрежным жестом отшвырнул в его сторону копию письма шпиона и откинулся в кресле, наблюдая за реакцией князя.

Рефар поймал соскользнувшее со стола письмо на лету, прочитал его, и невозмутимо ответил:

— Ничего подобного не получал, кто мог написать, не знаю, ваше величество, — Труа держался, как подобает князю, с вытянутой спиной и гордо поднятой головой. Его было бы сложно упрекнуть во лжи, ведь ни один мускул на лице Рефара не дрогнул.

— А где ваш сын? — неожиданно спросил Лери, вдруг поняв, что письмо могло быть адресовано вовсе не Рефару, ведь имени на нем указано не было.

— В экспедиции на раскопках с Мора Ничко, ваше величество.

— То есть доподлинно вы не знаете, где он?

Рефар мгновенно сообразил, на что намекает молодой император:

— Я полностью в вашей власти, ваше величество.

— Чудесно, что вы это понимаете. С сегодняшнего дня я заключаю вас под стражу…скажем…в вашем загородном поместье.

— Стража!

— Благодарю за доверие, ваше величество, — поклонился Рефар.

Глава 44

Ченл, Рессария

39 день Белого Лета, 2369 г.

— Как только получил твое письмо, сразу выехал, — произнес Анли, вставляя факел в закрепленное в стене кольцо, чтобы не держать его на весу. В темнице, куда поместили Янгли, было темно и очень сыро, а поговорить им разрешили только через маленькое окошко в железной двери, через которую обычно передавали еду.

— Я благодарен тебе за это, — послышался спокойный голос Янгли из темноты.

— В чем тебя обвиняют?

— В шпионаже. Конечно, у них нет, да и не может быть никаких доказательств. Но по какой-то причине от меня явно хотят избавиться и побыстрее.

— О, святое небо! — выругался Анли и ударил кулаком в стену.

— Мне надо бежать.

— Почему бы нам не сообщить князю? — предложил друг.

— Что он может? Где Южная Магнолия, а где Рессария? Да и пока мы будем ждать ответа, меня уже казнят.

— Свидание закончено! — оборвал разговор друзей подошедший охранник.

— Я придумаю, как тебе помочь, — на прощание пообещал Анли.

— Помолись за меня солнцу! — выкрикнул в ответ Янгли, и тихо, чтобы друг не услышал, продолжил: — Потому что меня спасет отсюда только чудо.

***

Ночью Янгли проснулся от того, что дверь его камеры заскрипела и начала открываться. Парень поднял голову с грязного матраца и попробовал разглядеть полуночного посетителя.

— Будьте так добры, зажгите факел! — раздался в темноте бархатный тенор, и Янгли ослепила яркая вспышка. Он рефлекторно прикрыл глаза рукой.

— Что происходит? — спросил он у незнакомца.

— Янгли?

— Кто вы такой?

— Вы Янгли Мокутаби? — повторил тенор на магнолийском с легким сарбийским акцентом.

— Да. Что вы хотите?

— Вставайте. Нам надо ехать.

— Быстро вы, я думал, у меня больше времени, — вставая и отряхиваясь, ответил Янгли, решив, что за ним пришли, чтобы отвести на казнь. И невольно подумал, что с их стороны крайне предусмотрительно казнить его ночью, чтобы никто не узнал.

— У нас вообще нет времени. Надо уезжать сейчас и как можно скорее.

Янгли вышел в коридор и только теперь смог разглядеть незнакомца. Бархатный тенор принадлежал невысокому человеку лет тридцати с круглым лицом, маленькими глазами и мягкой доверительной улыбкой. Одет мужчина был в пальто кофейного цвета и шляпу с широкими полями. В целом незнакомец производил скорее приятное впечатление. Рядом стоял охранник, державший факел.

— Разве на казнь стоит торопиться? — злобно сыронизировал Янгли, глядя своему возможному палачу прямо в улыбающиеся глаза.

— На казнь, может, не стоит, а на побег — да.

— Все-таки Анли договорился, — обрадовался парень.

— Анли? О, нет, — усмехнулся незнакомец. — Вам стоит благодарить Труа.

— Труа? Сарбийцев? — удивился Янгли. — Но я с ними даже не знаком!

— Мы будем говорить или бежать? … О, мой друг, — мужчина повернулся к охраннику и с чувством обнял его. — Извини.

— Бей уже! — ответил ему