– Это нормально. Это свои. Действуем по инструкции, Паша, – напомнил он.

Кстати, инструкция была более чем проста – не мешать ни в чем, не лезть со знакомством и разговорами, в случае необходимости любые указания выполнять беспрекословно.

Между тем четверка сбросила оружие и ранцы – из одного, упавшего на бок, выкатился приличных размеров булыжник, после чего лидер распорядился:

– Большой – организация пункта боепитания, остальные – за мной.

Пока трое во главе с лидером устанавливали мишени, «богатырь-пенсионер» вытащил из своего «РД» цинки и картонные пачки с патронами, уселся на траву и принялся весьма сноровисто набивать магазины.

Минут через пятнадцать мишени были установлены, а магазины – снаряжены. Четверка опять собралась возле «пункта боепитания».

– Ну что, – начал бородатый лидер, – посмотрим, кто чего стоит. Начнем с пистолетов. Шаман, ты первый. На исходный!

Субтильный член команды молча взял два «стечкиных», вставил магазины. Поочередно дослал патроны в патронник, поставил на предохранители. Один пистолет исчез в кобуре на поясе, второй – за ремень на джинсах, под рубашку на спине.

Почему-то Шаман встал спиной к мишеням, и охранник мог отлично его видеть. Руки опущены вдоль корпуса, и выражение лица такое… полусонное. Того и гляди рухнет тут же – и захрапит.

– Пошел! – рявкнул старший и включил секундомер, откуда-то появившийся в его ладони.

«Засоня» мгновенно преобразился. Чуть прищуренные глаза и затвердевшая линия губ придали лицу хищное выражение. Спина немного округлилась, плечи опустились. Движения стали предельно точными, стремительными и экономными. Охранник не успел заметить, в какой именно момент Шаман извлек оружие. Но когда он развернулся лицом к мишеням, на что ушло не более секунды, – оба пистолета были уже в руках и подняты на уровень груди. И сразу же ударил первый выстрел…

Шаман стремительно смещался на напряженных, слегка согнутых в коленях ногах справа налево, вдоль мишенного поля. Движения – изящные, отточенные – напоминали движения фехтовальщика или танцора. Выстрелы следовали один за другим, как будто стрелок вообще не тратил время на прицеливание, а просто старался выпустить за ограниченное время как можно больше патронов. И тем не менее охранник своими глазами видел, как вздрагивали пораженные мишени, как взлетали в воздух мелкие осколки дробимой пулями фанеры. Он почему-то вдруг представил себе, как попытался бы – разумеется, вместе с коллегами! – остановить эту вот «машину для убийства». И ему стало страшно – против этого парня у них бы не было ни единого шанса.

– Шаман стрельбу закончил. – Стрелок неожиданно остановился и поднял пистолеты стволами вверх.

– Разряжай! – приказал командир. Бросил взгляд на секундомер и заметил как бы невзначай: – Отлично, Шаман!

– Большой, Шаман… – послышалось из-за спины недовольное бурчание Паши. – Бандюки тренируются, что ли?

– Нет, – так же тихо ответил старший охранник, все еще пребывая под впечатлением мастерской стрельбы Шамана. – Это не бандюки, это «спецура». Причем уровень, я тебе скажу… – И он тут же повернулся к подчиненному: – Так, Паша, я не понял – а на той стороне у нас кто?

– Так это… – блудливо спрятал глаза Паша.

– Ну-ка, на место, скачками! И, пока они здесь, ни шагу оттуда!

– Да ладно… – все так же недовольно пробурчал Паша, однако оспаривать прямое указание официально назначенного в их паре старшего не осмелился. Подчеркнуто не спеша, загребая песок пыльными берцами, он все же отправился к своей «ножке» «буквы П».

А четверка «спецов» продолжала стрелять. Пистолеты, автоматы… Никакой статики – только в движении, из самых невероятных положений, под немыслимыми углами к мишеням. И приходилось отметить – стрельба эта была весьма и весьма результативной. Насколько мог судить старший охранник, эти люди если и не ежедневно использовали оружие, то все равно намного чаще, чем солдаты и даже офицеры российской армии. Такое вот умение нарабатывается не на политзанятиях и в нарядах, а постоянной практикой, на стрельбище.

Лидер команды, которого остальные называли Монахом, не только сам стрелял, но и делал какие-то пометки на листке бумаги.

Не все стрелки владели оружием в равной степени. Так, например, кривоносый здоровяк – Скопа – из пистолетов отстрелял плохо: медленно и с низкой результативностью. Монах, оценивая выполнение им упражнения, только головой сокрушенно покачал. Зато, стреляя из автомата, все тот же Скопа блеснул, опередив и самого лидера, и остальных своих товарищей.

– Ну, все, – решил Монах часа через три, – на сегодня хватит. Вечером обсудим, что и как. А пока… – Он огляделся вокруг. – …Прибраться.

Странная четверка, действуя быстро и согласованно, убрала под навес истерзанные мишени, собрала бумажные упаковки из-под патронов и утолкала их в изрядно похудевший цинк, который уложили в «РД» Большого. Гильзы не собирали – просто небрежно смели в сторону. И только это уже говорило о многом. Ну, по крайней мере, понимающим людям – таким, к примеру, как старший охранник.

«Эти ребята к официальным структурам никакого отношения не имеют, – думал он. – Там кругом отчеты, ведомости, по двадцать подписей за один выстрел. А здесь патроны несчитаные. Интересно, к чему они готовятся?…»

Между тем четверка разобрала свои ранцы. Большой деловито добавил в свой пару камней, найденных здесь же. Монах, как показалось охраннику, отнесся к этому поступку неодобрительно, но ничего не стал говорить, только спросил:

– Готовы?

Остальные трое ответили кивками – да, готовы.

– Попрыгали, – приказал Монах. И сам несколько раз подпрыгнул на месте. Никаких посторонних звуков – только негромкие щелчки подошв о бетон.

– Бегом!.. – Монах опустил ладони на автомат. – Марш!

Через несколько секунд загадочная четверка окончательно исчезла из поля зрения охраны…

Андрей Михайлович Старостин был неприятно поражен, когда узнал, что из специального директорского финансового фонда в никуда ушли деньги. Даже по меркам концерна деньги очень большие. А почему «в никуда»? Да потому, что они перемещались через несколько счетов, через несколько банков, через фирмы-«однодневки»…

– Отследить эти перемещения просто невозможно, – заявил Старостину главный бухгалтер концерна, человек, которого директор департамента безопасности считал своим. – Банки не дадут информации. Деньги не украдены, а переведены легально и законно, по распоряжению самого Виктора Георгиевича…

– То есть никаких вариантов? – уточнил на всякий случай Старостин.

– Ну, разве что обратиться в финансовую разведку, – чуть поразмыслив, ответил главбух.

– Не-ет! – криво усмехнулся Андрей Михайлович. – Кузнец нам не нужен. Ну зачем нам кузнец? – И, оставив озадаченного его словами главбуха, отправился в свой кабинет.