Если я смогу прижать Игната, пусть даже при помощи того же Виктора, то он тогда не посмеет требовать с Клименко деньги. Это уже хорошо. А на камни — плевать. Потерялись и потерялись. Жалко, конечно, но, может быть, они давно уже на свалке и их нашел какой-нибудь бомж.

— Татьяна, — услышала я ласковый голос Хмельницкого. — Ты так серьезно о чем-то задумалась.

— Да? — встрепенулась я и улыбнулась. Мне в самом деле стало весело. — Выпьем еще! — сама предложила я.

Мы выпили, доели курицу. Дальше сидеть в кафе смысла не было. Я поняла, что вот она и настала — решающая минута. Сейчас мне придется соглашаться на то, чтобы поехать к Игнату.

— Ты просто очаровательна, — сказал он мне.

— Я ненакрашена, с мокрыми волосами…

— Ну и что? Зато ты так естественна. Тебе идет.

— Быть мокрой курицей, — добавила я.

— Ну что? Хочешь чего-нибудь еще? — Игнат пододвинул мне меню.

— Нет. Спасибо. Достаточно.

— Так как насчет моего предложения?

— Мне не хочется сейчас оставаться одной, — опустила я глаза. — Но я не знаю…

— Если не хочешь в постель, то мы можем просто попить кофе. Я умею готовить классный кофе, — заманивал меня Игнат.

— Ну что ж, — вздохнула я. — Поедем.

Мы вышли. Дошли до перекрестка, и Хмельницкий поймал машину. Оказывается, он жил неподалеку — мы доехали буквально за десять минут.

— Я квартиру тут снимаю, — пояснил он. — В центре. Очень удобно.

— А когда ты уезжаешь?

— Как только закончу свои дела, так сразу, — сделал он печальное лицо.

Мы поднялись на пятый этаж. Квартира была двухкомнатной. Зачем ему такая?

— Можешь переодеться. Все-таки ты промокла, а сидеть в сырой, противной одежде неприятно. А я сейчас мигом кофе сварю.

И он подал мне халат. Какой ужас! Снова халат… Я пошла в ванную, пустила горячую воду и решила, что мне и правда не мешает согреться, причем именно так.

Пробыла я там недолго. Игнат за это время ни разу не побеспокоил меня.

— Кофе немного остыл. Я же не знал, что ты купаться будешь, — оправдывался он.

Кофе на самом деле был чудесный. Я пила его с удовольствием, думая о том, как действовать дальше.

— Таня, — Игнат положил свою руку на мою. — Я так рад, что познакомился с тобой.

Нет, ложиться с ним в постель мне уже не хотелось. Как только я подумала о том, что он сделал со своим другом, желание напрочь пропало. И я решила сыграть с Игнатом неприятную шутку. Только пусть сначала немного разденется.

— Идем. — Хмельницкий встал.

— Куда?

— Я кое-что тебе покажу.

У меня с губ готов был сорваться вопрос: «Уж не шрам ли?»

Я встала, влекомая Игнатом. Он повел меня в комнату.

— Все будет хорошо. Поверь мне, — шептал Хмельницкий мне на ухо, обнимая сзади.

— Игнат, пусти, — робко сопротивлялась я.

— Таня, не надо себя мучить. Тебе ведь тоже хочется.

— Игнат…

Хмельницкий резко повернул меня лицом к себе. Потом скинул футболку, в которую успел переодеться.

— Таня!

— Подожди.

Я вырвалась и чуть отошла.

— Ну что? — как-то болезненно посмотрел он на меня.

— Принеси мне воды. Очень пить хочется.

Хмельницкий повернулся и пошел на кухню. Шрам на его спине под левой лопаткой я увидела отчетливо. Большего мне не надо было.

Я тут же побежала в ванную, заперлась там и стала переодеваться в свои вещи. Когда я вышла и Игнат увидел меня, у него челюсть отвисла.

— Ты чего?

— Я вспомнила… Мне срочно надо домой… — тараторила я. — Игнат, не торопи меня. Я сейчас не могу. Я позвоню…

Хмельницкий стоял, как статуя, и обескураженно смотрел на мои сборы.

— Таня. Почему?

— Все потом. Мы еще обязательно встретимся и поговорим. Я обещаю тебе!

Я быстро открыла дверь, вылетела на лестницу и побежала вниз.

Задержись я хоть на минуту, представляю, какой был бы «концерт». Мужики ведь терпеть не могут таких обломов. Начинают говорить такое и в таких выражениях, что уши в трубочку сворачиваются. Правильно я сделала, что так быстро ретировалась.

На всех парах я летела по улице. И только у самого Ленкиного дома поняла, что иду к ней, а не к себе.

— Лена! — закричала я с порога. — Лена! Срочно выпить!

— Ты чего? — Подруга все еще стояла у открытой двери, а я уже носилась по квартире.

— Быстрее. Да закрой ты эту ужасную дверь!

— Отличная дверь. Мне понравилась. Зря ты так на нее.

Ленка не спеша закрыла дверь, потом встала в проходе, загородив мне выход в коридор, чтобы я не бегала по всей квартире, а только по комнате.

— Я тебе сейчас такое расскажу! Ты упадешь! — весело сказала я.

— Тогда лучше сесть. Идем на кухню. У меня водка осталась.

— Знаешь, кто устроил похищение бриллиантов? — с горящими глазами спросила я, усевшись на табуретку с ногами.

— Ну? — Лена доставала из холодильника водку, а также всякую всячину на закуску.

— Теперь я это знаю точно. Сегодня напьюсь, а завтра пойду к нему с наездом. Никуда он от меня, миленький, не денется. — Я замолчала, с торжеством глядя на подругу.

Она тоже молчала. Потом не выдержала.

— Ты мне так и не сказала, кто это был, — напомнила она мне.

— Да?

— Да.

— Ты не поверишь.

— Поверю. Говори.

— Наливай. — Я почему-то никак не могла произнести его имя.

Лена послушно налила. Мы быстро выпили.

— Я теряю терпение.

— Это был друг Клименко — Игнат Хмельницкий.

— Друг Клименко? Того самого, который просил тебя найти их?

— Да. Тот самый друг, который просил Олега продать эти камни. То есть, понимаешь, этот Игнат сначала просит товарища продать бриллианты, а потом сам же устраивает их похищение, — объясняла я.

— Значит, бриллианты у него?

— Нет, бриллианты пропали. Это неоспоримый факт. Но — представляешь? — наглец Игнат теперь требует деньги с моего клиента, с Олега, со своего друга! Если не найду камни, я хоть Клименко от этой жестокой участи избавлю.

— Класс! Невероятно! — Взгляд подруги стал тоже заинтересованным. — Ты уверена?

— Его опознал один тип. Да потом еще и шрам на спине…