— Ты видела его спину? Ты что, спала с ним? — осуждающе посмотрела на меня педагог Ленка.

— Нет. Он, конечно, собирался, но я убежала. Зато голую спину видела. Не бойся, — я увидела большие глаза подружки, — только спину, не более. — И я засмеялась.

— Ну и зря, — теперь засмеялась Лена. — Надо было все посмотреть. Заодно.

— Чего я там не видела?

Мы выпили еще по одной.

— А он знает, что ты его вычислила? — Лена сделала мне бутерброд.

— Еще нет. Я же говорю — разбор полетов завтра. Я уже представляю, как я соберу их вместе и устрою им… светопреставление.

— Смотри, чтобы и тебе не досталось.

— Не волнуйся. Теперь все будет хорошо. Мне кости пообещали и не обманули меня. — Я откинулась к стене и зажмурилась от удовольствия. — Да, теперь все будет хорошо!

— Ага. Только сокровища пропали.

— Так и должно быть, — серьезно и осуждающе посмотрела я на подружку. — По закону жанра. Сокровища пропадают, чтобы потом найтись в самый неожиданный момент.

И тут — тоже неожиданный момент! — раздался звонок в дверь.

— Надеюсь, это не бандиты, — вздрогнула Лена и засмеялась. — Впрочем, теперь они мне не страшны. У меня такая классная дверь. До сих пор нарадоваться не могу.

Звонок повторился.

— Иди открывай, — показала я ей на дверь.

Лена глянула в «глазок» и открыла. Это был всего лишь сосед. За кусочком хлеба пришел. Подруга отдала ему все, что у нее было, и снова села передо мной.

Мы поболтали еще немного. Потом Ленка собралась мыть посуду, но оказалось, что отключили воду. Однако нам было глубоко на такие мелочи наплевать.

Домой я притопала только в двенадцать часов.

Сегодня мне предстоял очень важный день. Пора было выводить Хмельницкого на чистую воду и наконец разрешить проблему. Я не имею в виду сами камни. Их найти сможет разве только ясновидящая. Я же таковой не являюсь. Зато я могу избавить Клименко от уплаты теперь уже непонятного и нечестного долга.

Но торопиться я не хотела. Я знала, что Игнат никуда от нас не денется. Я предвкушала, как разобью его своими доводами в пух и прах. И пусть попробует возразить…

Я тщательно собралась и решила позвонить Олегу. Сначала трубку никто не брал. Я настырно продолжала звонить. Ну не мог же он уйти из дома! Я ведь говорила ему, чтобы он всегда был со мной на связи. В любой момент.

Бросив трубку, я сварила себе кофе, а потом снова взялась за аппарат.

— Привет, — сказала я, когда соединение получилось.

Но абонент на том конце провода сразу отключился, оставив меня слушать длинные гудки. Интересно, сорвалось, что ли?

Я снова набрала номер:

— Олег. Это Иванова.

Та же история.

Либо шутка дурацкая, либо у него что-то случилось. Я сделала еще одну попытку с тем же результатом, потом быстро выбежала из квартиры, села в машину и поехала к Клименко домой.

Я поднималась по лестнице пешком и думала, что же такое могло произойти. Можно, конечно, было предположить, что Хмельницкий так рьяно и упорно требовал деньги, что вышел из себя и… Ой, даже додумывать страшно!

Дрожащей рукой я дотянулась до кнопки звонка и нажала на него. Дверь открылась, и на пороге появился сам Клименко, собственной персоной.

— У тебя все в порядке? — вздохнула я с облегчением и уже почти сделала шаг вперед, как дверь с грохотом захлопнулась перед самым моим носом. Хорошо, что не прищемила его.

Такого оскорбления я выдержать не могла. Ну, сейчас я ему устрою веселую жизнь!

Я начала стучать в дверь ногой и орать на весь подъезд:

— Клименко! Открывай! Я все равно не уйду, пока ты не объяснишь мне, в чем, собственно, дело. Открывай! Я знаю, что ты меня слышишь.

Я стучала и звонила, но результата не было никакого.

— Не хочешь по-хорошему, значит, сейчас я достану твоих соседей, и тебе потом от них попадет. Ты испортишь себе репутацию. Про тебя подумают, что ты водишься с дебоширами.

На лестничной площадке открылась дверь напротив. Оттуда выглянула женщина и с укором посмотрела на меня.

— Вы чего так шумите?

— Мне ваш Клименко открывать не хочет. А у меня для него важные сведения. Пожалуйста, помогите! Скажите ему, чтобы он впустил меня хотя бы на пять минут. Мне большего не понадобится, — сложила я руки на груди, присев перед женщиной чуть ли не в реверансе.

Она еще раз внимательно осмотрелась, потом осторожно вышла на площадку, подошла к двери Олега и позвонила.

— Олежек, — сказала она, не сводя с меня глаз, — тут девушка к тебе пробивается. Говорит, что у нее важное дело. Ты уж впусти. Не устраивай здесь бардак. В квартире разберетесь, что к чему.

Не успела она договорить, как дверь распахнулась, Клименко схватил меня за руку и втянул внутрь.

— Ты чего здесь орешь? — спросил он, закрыв за мной дверь.

— Не очень-то вежливо ты с гостями разговариваешь. — Я потерла руку, за которую он ухватился. — Больно все-таки.

— Так что за шум?

— А ты чего устроил? Почему трубку бросаешь?

— Что тебе от меня надо? — Клименко злобно посмотрел на меня.

— Мне? — искренне удивилась я. — От тебя? Ничего. Насколько я понимаю, ты меня нанял, чтобы я твое дело расследовала. И деньги заплатил. А теперь видеть не хочешь. Может, прояснишь мне, глупой, ситуацию?

Я поймала себя на мысли, что испытываю некоторое удовлетворение от скандала. Бывает так, что хочется поорать, нагрубить кому-нибудь. Олегу не повезло, что я нарвалась на него. Впрочем, он вроде бы сам добивался этого.

— Знаешь, просто мне не хочется тебя видеть и тем более разговаривать с тобой.

— Почему же? — Я сверкнула глазами, пихнула Олега, прошла в комнату и села на диван. — Я слушаю.

— Мне звонил Игнат. Сказал, что ты вчера вечер с ним провела.

— Ну и что? — До меня все еще не доходил истинный смысл его возмущения.

— Ты спала с ним!

— Я? Спала с ним?

— Да.

Я рассмеялась. Так вот о чем он так переживает! Вот тебе и приехали… Вроде бы большой мальчик, а ведет себя просто как в яслях.

— Олег, послушай меня внимательно, — четко произносила я слова. — Итак. Если я с тобой спала, как ты это называешь, то данный факт ни в коем случае не дает тебе права считать меня чем-то тебе обязанной и вовсе не вынуждает меня быть верной тебе до гроба. Это раз. Теперь во-вторых. С Хмельницким я не спала.

— Да?