Водитель такси стоял, облокотившись о капот, и с видимым удовольствием курил. Просьба отвезти меня к зданию парламента не произвела на него ровно никакого впечатления.

— Да тут ехать-то всего ничего, могли бы и пешком прогуляться. Или у вас служебные талоны на проезд в такси? То есть катаетесь за счет налогоплательщиков, правильно я понимаю? Вот на это да еще и на благоустройство этих чертовых эмигрантов у государства деньги есть. А стоит нашему брату-предпринимателю подать заявление о налоговых льготах, так нет, что вы, только посмотрите, какой у нас государственный долг! Цены на бензин растут, а стоимость проезда регулируется, как при социализме! И при этом государству, в общем-то, наплевать, что эти русские и негры из Сомали вообще извозом занимаются без лицензий и кладут все деньги себе в карман!

Расист чистой воды, а не водитель. Нам пришлось немного покрутиться, чтобы подъехать к нужному крылу. Водитель грузил меня, не переставая. К счастью, я настолько выработала в себе умение не реагировать на идиотов, что даже могла бы написать пособие на эту тему.

Я не оставила чаевых, зато попросила чек на весь маршрут, без детализации того, что мы заезжали на вокзал. А на случай, если Хелена удивится размеру счета, я придумала историю, что якобы забыла на кладбище перчатки и вернулась за ними с полдороги.

Хелена ждала меня в вестибюле, у ворот металлоискателя.

— Долго же ты ехала.

— Пробки. А что я должна сделать?

— Отнести на почту письмо. И надо проверить, правильный ли адрес указан на конверте.

— Письмо? Разве вы не пользуетесь электронной почтой?

— Некоторые лучше отправлять в обычном конверте. Пойдем.

В кабинете Хелены царил относительный порядок лишь потому, что ее помощница по хозяйству, а заодно и гений по части выпечки Саара Хирвела периодически прибиралась там. Я поначалу даже удивлялась, сколько бумаги уходит у этой активистки партии защиты природы. Хотя, может, в парламенте вообще не принято считать расходные материалы? Неужели даже публично ратующий за экономию председатель не может призвать депутатов к порядку в этом деле?

Хелена сидела за компьютером, отвечала на электронные сообщения и готовилась к вечернему диспуту на первом канале. Во время пребывания в прямом эфире ей точно ничего не будет угрожать, а значит, я спокойно могу съездить на вокзал и забрать пистолет.

Вскоре Хелена попросила меня спуститься и отнести несколько писем вахтеру. Я не сразу нашла нужного человека. По дороге меня несколько раз останавливала охрана и проверяла пропуск. И я еще раз убедилась в том, что в здании парламента моя подопечная в безопасности.

— Вы по поручению депутата Лехмусвуо? — спросил вахтер. — Ей письмо. Распишитесь в получении, пожалуйста.

Я уставилась на конверт, не в силах поверить глазам. Письмо было доставлено срочной курьерской почтой из Москвы. Поднимаясь на лифте, я силилась понять, от кого Хелена могла его получить.

— Тебе письмо. Ты знаешь отправителя? Уверена, что его не опасно вскрывать?

— Дай-ка… Анастасия Бутырская. Да, я узнаю Настин почерк. Это моя старая знакомая, я просила ее прислать мне эссе, которое сейчас в России нелегально ходит по рукам. В нем критикуется проводимая российским правительством линия энергетической политики. И вот наконец книга у меня. Какое счастье, что ее не задержали на границе!

Мне и раньше доводилось слышать о цензуре, практикуемой восточным соседом, но то было в советские времена. Гонцы, перевозившие контрабандой Библии из Финляндии в Советский Союз, в настоящее время были возведены чуть ли не в ранг героев. Но то было давно. Я не верила, что такая практика существует и сегодня. Но, видимо, правы были техасцы в темных очках, провозглашавшие за бокалом пива в американских барах: Россия до сих пор остается сосредоточием темных сил, с которыми должен бороться каждый уважающий себя американский гражданин.

И полученная сегодня по почте книга свидетельствовала об этом. Незадолго до семи мы с Хеленой сели в трамвай, направляющийся в сторону Пасилы. По дороге на телефон Хелены пришло сообщение.

— Это Саара. Пять недель больничного! Черт побери! У нас горячая предвыборная пора, и совершенно невозможно найти ей замену. Все хоть сколько-то толковые люди страшно заняты. Вот ведь несчастье!

Трамвай повернул в сторону Восточной Пасилы и вдруг резко затормозил — какой-то пьяный едва не угодил под колеса. Хелена чуть не ударилась подбородком о сиденье впереди, но, к счастью, я успела подставить руку. Даже не ожидала, что у нее такая плохая реакция, и это несмотря на обилие умных разговоров! Мы вышли, немного не доехав до Восточной Пасилы, и, пройдя через двор Дома полиции, отправились на улицу Радиокату.

— Да что же я так переживаю! — вдруг радостно воскликнула Хелена. — Не вижу того, что под самым носом. Ты же можешь мне помочь! Тем более что Тику больше не проявляется. Видимо, одной встречи с Рейской ему хватило. И никаких других угроз давно не было. Убьем сразу двух зайцев!

— К тому же тебе не придется платить мне зарплату из своего кармана, правильно я понимаю? Ведь ассистент тебе положен по штату, в отличие от охранника.

— Да, к счастью, пока нет нужды приставлять к каждому депутату личную охрану, — усмехнулась Хелена. — Ну что, по рукам?

— Так о какой зарплате идет речь? — на всякий случай поинтересовалась я.

Хелена озвучила сумму, и я засомневалась: зарплата ассистента была существенно меньше того, что я привыкла зарабатывать за месяц. Однако это было лучше, чем заполнять кучу бумажек и беседовать с сотрудниками биржи труда.

— Но я совершенно не разбираюсь в политике! Ванханен — премьер-министр, Ниинисто — председатель, а Вяурюнен сидит в правительстве. Это все, что я знаю.

— Хоть Саара и в больнице, но она же разговаривает по телефону и отвечает на электронную почту. Ты всегда можешь у нее проконсультироваться. Давай завтра ее навестим.

Хелена умела уговаривать, не зря она считалась одним из лучших ораторов парламента. К тому же нельзя было не признать, что ее предложение весьма разумно. За то время, что я у нее работала, мы успели привыкнуть друг к другу и прекрасно общались. К тому же мне очень нравились суммы денег, регулярно поступающие ко мне на счет.

За время телепередачи, в которой Хелена принимала активное участие в обсуждении вопросов энергосбережения и охраны окружающей среды, я без проблем съездила на вокзал за пистолетом. Передача длилась добрых два часа, так что я решила задержаться на вокзале и понаблюдать за субботней суетой. Зашла в бар, нашла место у окна, заказала энергетический напиток и бездумно наблюдала, как на перроне люди торопятся сесть в поезда, влюбленные встречают друг друга жаркими объятиями и поцелуями, приехавшие на выходные в столицу фермеры с удивлением озираются. Может, попробовать еще раз позвонить Давиду?

Но вдруг я увидела темноволосого парня, который пробирался в толпе, держа двумя руками большой завернутый в бумагу холст. И тут же узнала его, вспомнив набросок бабушки Вуотилайнен. Это был Юрий Транков. Быстро поставив бокал на стол, я выбежала из бара и устремилась за ним. Он неторопливо, шагая вразвалку, спустился по ступенькам и направился к привокзальной площади. На углу здания Национального театра остановился, достал из кармана пачку сигарет. И я решила рискнуть.