Мужика, похоже, уже выбесила сложная конструкция повозки, а Лишека внезапно посетила интересная мысль. Стражники-то, оказывается, и не по их с Ярой Славой души тут околачиваются. А в наличии имеется отличное средство для совсем не подозрительной доставки их в город. Главное, с хозяевами повозки договориться и Яру предупредить успеть.

— А что, долго ещё чинить-то будешь? — спросил он, в надежде затаив дыхание.

— Да, помоги Создатель, к вечеру бы управиться, — отмахнулся кузнец.

— Отлично, — заулыбался, довольно потирая руки, юноша, на что мужик в ответ лишь хмуро скривился.

Ну да его вполне можно было понять.

— Эй, дружок, — обратился Михо к пацаненку, — на тебе монетку, принеси мне пирога или хлеба, да молока крынку. А сдачу себе можешь оставить.

Мальца, ловко выхватившего серебряк, словно ветром сдуло. И пары минут не прошло, как он вернулся, вручив юному магу увесистый свёрток и полный кувшинчик с запечатанным горлышком. А еще, спустя совсем немного времени, Лишек уже во всю прыть уминал ногами луговую траву, несясь к заждавшейся его девушке.

Пока добежал, десять раз запыхался. Теперь-то возвращаться немного в горку было. Так что, умаялся не на шутку и даже взмок маленько. Поэтому первым делом, отдав Яре Славе еду, кинулся к фляге и высосал из нее остатки воды. И лишь потом, немного отдышавшись, поведал девице свой хитрый план.

— Да ты мой Кот в сапогах! — расхихикалась та, заставляя парня недоумённо захлопать глазами и посмотреть на свои отнюдь не сапоги, а туфли, ещё больше покрывшиеся за время забега пылью и ошмётками травы. — Так уж и быть, побуду твоей Маркизой де Карабас! Благо, что в воду под мост лезть не надо. Давай, передохни малость да беги за своими баронами. А я пока поем, переоденусь в платье и коней отпущу. До деревни недалеко, глядишь и подберёт их кто потом. Сам-то перекусишь?

— Ага, — только и ответил Михо, до сих пор пытающийся понять, о каких котах и сапогах тут шла речь.

Яра располовинила хлебную краюшку и поделилась с парнем. Усевшись прямо на траву, они принялись торопливо уминать хлеб, поочерёдно запивая молоком из кувшинчика. И, поскольку много времени, чтоб разделаться с такими разносолами, было не нужно, вскоре Лишек рассекал по лугу в очередном забеге до селения.

Во дворе у гостиницы кузнец все так же возился с повозкой, только теперь забравшись под неё с головой. Одни ноги торчали. Малец куда-то сбежал. Надоело, видать, сидеть на одном месте или скучно стало.

— Ну, как успехи? — подошёл вконец умотанный беготнёй Михо, заглядывая под днище колымаги.

— Да выкинул я эту хренотень! — здоровяк что-то усердно прикручивал-приделывал и был, явно, не в самом лучшем расположении духа. — Независимая подвеска, независимая подвеска… тьфу! Проще надо быть! И ломаться тогда нечему будет! Сейчас я им тут по-своему куда лучше сделаю, и проездит эта тарантайка еще незнамо сколь времени!

— То есть, — обрадовался Михо, — скоро готово будет?

— Скорее некуда, — проворчал кузнец. — Сейчас присобачу эту хреновину, и нехай катятся на все четыре стороны с этой своей иностранной техникой!

— Отлично, — потер руки довольный паренёк. — А как мне хозяев узнать?

— Да очень просто, — под повозкой что-то заскрипело и забрякало. — Вот же порожденье проклятого! Ну кто ж так делает, а!? Увидишь там двоих мордастых и расфуфыренных, не ошибёшься.

Михо поблагодарил мужика, и взойдя на крыльцо харчевни, просочился внутрь. Кроме все той же компании гогочащих и создающих основной шум стражников, народу в помещении насобиралось преизрядное множество. На парня даже не посмотрел никто, и он спокойно принялся бродить по залу, рассматривая посетителей.

Под описания кузнеца попадала лишь одна парочка, важно восседающая за столом у окна в самом дальнем конце помещения. Действительно, оба одеты так, что давешний баронет Клокаш показался бы рядом с ними жалким оборванцем. Тут тебе и ярко-пёстрые камзолы с кучей блестящих золочёных пуговок, петелек и рюшечек, и белоснежные камизы с кружевными воротниками и манжетами. Цветные лосины и высокие ботфорты с алыми отворотами.

Оба, и в самом деле, мордастые. Только у того, что постарше, щеки обвисали куда сильнее, чем у молодого.

Лишек подошел к их столу и, шоркнув ножкой, учтиво поклонился:

— Не обессудьте, сиятельные господа! Прошу прощения, что отрываю вас от трапезы, но в своё оправдание хочу сказать, что делаю это по весьма важной и печальной причине, требующей вашей помощи, как господ несомненно благородных и добросердечных.

Оба «добросердечных господина» с подозрением уставились на распинающегося перед ними парня. Понятное дело, красивый некогда костюм после всех злоключений давно требовал хорошей чистки и восстановки, имея теперь совсем непрезентабельный вид. Но сейчас это даже играло юноше на руку.

— Моя прекрасная юная госпожа, маркиза де Карабас, — продолжил он, — путешествуя из своего далёкого северного владения по местным землям, подверглась нападению шайки разбойников. Вся наша охрана, пытавшаяся остановить и задержать злодеев, была зверски перебита. Моей госпоже и мне, её верному пажу, чудом удалось выскользнуть из засады на чужих конях, оставив и карету, и почти все вещи бандитам.

Михо замолк, переводя дух. Оба же его слушателя просто застыли, открыв рты и позабыв про еду. Потом старший из них, сидевший в самом углу, очнулся, мотнув зажатым в руке бокалом, мол, продолжай, и юный маг затараторил дальше:

— И всё бы ничего, но вскоре наши лошади, загнанные стремительной скачкой, пали замертво, оставляя нам возможность передвигаться лишь пешком. Что мы и делали, пока моя славная госпожа не подвернула ногу совсем недалеко от этой деревни. И если благородные господа сжалятся и помогут доставить в Крынск маркизу де Карабас, она несомненно будет вам весьма и весьма благодарна!

На этих словах Лишек снова поклонился и с надеждой воззрился на «сиятельных господ».

— А что, действительно ли так хороша собой твоя госпожа? — отмер наконец-то и младший из них.

— Как утренняя заря, мой добрый господин, — закивал торопливо Михо.

— Ага! — скептически сморщился старший. — Все так говорят, а потом норовят подсунуть какую-нибудь уродину. Знаю я этих жительниц северных марок. Как есть — чухонки. Твоя маркиза тоже поди тускловолосая дурнушка с прыщавой кожей и белёсыми рыбьими глазами?

— Что ты, барон! — негодующе замахал руками парень. — Красивей моей госпожи не сыскать во всех королевствах, да и в империи тоже.

— Не знаю, не знаю, — недоверчиво проворчал старый барон, — что-то сильно сомневаюсь я.

— Ну что ты говоришь, батюшка, — загорелся вдруг молодой, — зачем же этому юному пажу обманывать нас? Он же не сватает нам маркизу!

— Ну да, ну да, — пробубнил старик, — но вдруг…