Верхушки скал словно врастали своими могучими телами в небесную твердь, и низко бегущие по небу вязкие непроглядные тучи цеплялись за необъятный первобытный стан скал. Наткнуться на такое чудо природы было полной неожиданностью…

Осматриваюсь. Вокруг кустарник. Торчит частыми сухими клоками из всех трещин и щелей каменной породы. Среди кривых, густо переплетающихся ветвей, ничего не видно. Ни птичьих гнезд, ни нор мелких грызунов. Словно вымерло все вокруг…

Мы слишком высоко. Из-за тумана у подножия скал ничего не разглядеть…

Внезапно набежал слабый, а потом усилившийся поток морозного ветра. Поминутно разгоняя плотную туманную мглу, он приносил с собой свежесть и прозрачность. И уже спустя полчаса я наблюдал завораживающую картину…

Ветер унес остатки серого ватного тумана, и внизу открылась бескрайняя долина, испещренная скальными наростами. Картина раскинувшегося плато пленяла своим великолепием. Но не это заставило учащенно биться сердце. Там, казалось, совсем рядом, паслось бесчисленное стадо каких-то животных… Стоп… Так ведь это же овцебыки! Так много?! Прямо дыхание сперло…

Прыгаю в седло и командую Гаврюше спуск.

Такое огромное стадо не может остаться незамеченным. Вероятно, какие-нибудь крупные хищники сейчас охотились где-то рядом. Земля в долине напоминала настоящую кашу: грязь, снег и кучи звериных экскрементов были перемешаны тысячами копыт.

Мне это кажется, или чем дальше я улетаю в Ничейные земли, тем реалистичнее становится все вокруг?

Да, это были овцебыки. Только намного крупнее, тех, что выращивали кальты. Высокие в холке, с длинными мощными ногами и широкими копытами. Серый длинный мех с черными пятнами. Крупную голову с небольшими ушами венчали длинные изогнутые вперед рога.

Овцебыки, не отрываясь от общего потока стада, спокойно паслись в долине, разгребая своими широкими копытами снег и доставая из мерзлой почвы голубой мох. Запах, коровьего навоза, стоял по всей долине.

Наше появление огромное стадо проигнорировало. То ли потому, что ветер дул мне в лицо, то ли потому, что они были близоруки, а может, справедливо верили в ничтожность исходящей от «летающих букашек» опасности.

Широкая бескрайняя равнина растянулась до самого горизонта, в ней хватило бы голубого мха еще для многих таких стад. Они шли неторопливо, сплошным серым потоком, кормясь, ревя, испражняясь, оставляя за собой пустынную, будто перемолотую тысячами гусеничных тракторов, землю…

Мы летели почти вплотную к скальной гряде, тянувшейся вдоль безбрежной равнины. Среди скал несколько раз видел чистые источники воды, весело бегущие по камням. А спустя несколько минут заметил кабанью семью.

Остановлюсь на пару минут. Понаблюдаю с высоты. Приземляемся на скальный уступ. Гаврюша тут же лениво развалился на камнях.

Наслаждаясь покоем, наблюдаю за милым семейством «хрюшек». Папаша свин просто гигант. Размером с взрослого носорога. Здоровенные желтые клыки, как пара рогов автопогрузчика, торчат из-под нижней губы. Он легко вспахивает мерзлую землю вокруг, оставляя глубокие борозды. Гора мышц и мяса, толстые коренастые лапы…

Несколько самцов поменьше, роя землю и похрюкивая, кормились поодаль от «папаши». Самки, не имеющие клыков, своими влажными пятаками, словно несколько пылесосов, проходили следом за самцами, всасывая все остатки. Малышня, резвясь, попискивая и похрюкивая, вертелась вокруг, добавляя семейной идиллии красок и шарма.

Прислонившись спиной к мягкому брюху хагера, я сидел в своем наблюдательном пункте и наслаждался картиной. Мне всегда нравились животные и наблюдение за ними. С каждым часом, проведенным в этом грозном и опасном крае, я все яснее чувствовал, что становлюсь частью этого леса, этой долины, этих скал. Мне здесь определенно нравится, но не только из-за красоты пейзажа… Я не увидел ни одного моба ниже пятисотого уровня… Папаша свин так вообще имел шесть сотен с гаком… Огромная территория густонаселенная высокоуровневыми мобами – очень приятное дополнение к моему плану «Б»…

За скальным хребтом рос уже нормальный живой лес. Я даже заметил несколько хвойных пород с вечнозелеными иголками, выделяющимися на фоне просыпающихся от зимней спячки лиственных. Здесь чувствовалась весна. После безжизненных, темных и молчаливых снежных дюн, равнина казалась природным мегаполисом.

Появились птицы. Щебеча и заливаясь на разные лады, они деловито носились туда-сюда по своим делам.

Снова летим правее от стада овцебыков. Нам с ними по пути. Такое скопление потенциальной добычи не может остаться без внимания хищников. Ну вот, накаркал…

Мне хорошо было видно, как довольно большая стая черных тварей появилась со стороны леса. Кажется, кошачьи. Далеко позади нетерпеливый молодняк крутится и прыгает, затевая между собой короткие свары. Вперед вышла дюжина взрослых особей. Они, как черные неудержимые торпеды, двигались по долине, постепенно подбираясь к уже далеко ушедшему стаду, охватывая его в атакующее полукольцо. Зрелище зачаровывало.

Гигантский вожак вырвался вперед. Быстрыми скачками он приближался к уже почуявшему опасность копытным. По долине разлетелся страшный, холодящий кровь рык. Ближайшие, к стремительно приближающемуся кошаку, овцебыки, казалось, впали в ступор. Чего греха таить, я и сам, со сжавшимся сердцем, не мог пошевелиться.

Громадная серая волна стада наконец сдвинулась с места и потекла, уходя вправо от преследования. Но время уже было потеряно, и разогнавшийся хищник стремительно, как стрела, влетел в бок разворачивающемуся потоку. Сбив с ног несколько овцебыков, он врубился в самую гущу обезумевшего от ужаса стада. Опьяненная кровью и страхом добычи, гигантская тварь возвышалась над серыми телами.

След в след за ней, в самую гущу, сбивая и разрывая на куски несчастных овцебыков, влетели остальные кошки. Видя, что их старшие собратья настигли добычу, молодняк, жавшийся сзади, прыснул визгливым клубком к долгожданной еде…

- Ладно, - буркнул я Гаврюше. – Летим дальше…

Полдень теплым солнечным покрывалом обволок долину и скалы. Тающий снег под присмотром всепроникающих лучей, превратившись в сотни маленьких ручейков, убегал с насиженных мест к неизведанным далям.

Уставшие от зимы скалы, казалось, подставляли промерзшие бока солнечному теплу. Весна ступала своими зелеными пробуждающими шагами по продрогшей, впавшей в спячку, а сейчас пробуждающейся земле.

Эта локация мне нравится все больше и больше. Хотя бы потому, что здесь теплее. Чем дальше мы летим, тем теплее становится.

Огромное стадо овцебыков ушло далеко в глубь долины. Нам с ним уже не по пути. Продолжаем лететь вдоль гряды.

Горы вместе с местностью менялись на глазах. Поросшие мелким кустарником и начинающей пробиваться из земли травой, они были похожи на огромных мохнатых великанов. Птичьи стаи, гнездившиеся среди горной зелени, треща и галдя, занимались своими важными делами.

Свежий ветерок пробежавшийся по спине, напомнил мне, что шубу снимать было рано. Пришлось сделать остановку и снова доставать ее из торбы.