Милиция в тот же день бросилась по следам Роберта Стеллина и его сестры Долорес, но они исчезли, точно и не было их вовсе. Марина рассказала, что Роберт после телефонного звонка взял вещи и, пообещав скоро вернуться, пропал. Рассказ Вадима поверг ее в шок. Женская интуиция подсказывала ей, что брак с лордом-миллионером — почти сказка. Но того, что оба красавца, мнимые брат и сестра, окажутся еще и уголовниками, она никак не ожидала.

Грек Никас потягивал бренди за стойкой бара. Пару дней назад он сдал смену, но в поместье князя не остался. Никас решил погостить у брата в Драгове. Тут он мог позволить себе чуть больше, чем в замке Константина Остберга, где все жили на полувоенном положении. А заодно и отыскать подружку — с женской прислугой в замке было туговато. Так поступала в свободное время половина охранников замка.

Щелкнув пальцами, Никас заказал второй раз бренди и сделал первый глоток, когда заметил, что с другой стороны стойки на него неотрывно смотрит девушка. Отсюда было видно, что у нее загорелое крепкое тело; красивое широкоскулое лицо, белые, коротко стриженные волосы — под мальчишку. Левая бретелька от черной майки так и норовила сползти с круглого золотистого плеча.

Этим взглядом незнакомка завела его сразу — так женщины смотрят только в одном случае, когда они выходят на охоту. И неважно, что им нужно: просто секс или деньги в обмен на него. Взяв бокал бренди, он сполз с табурета и направился вдоль стойки. Вблизи незнакомка оказалась еще лучше — спортивной, холеной, с крепкими ногами и ровной кожей. Если это была проститутка, то дорогая.

Никас облокотился о стойку. Девушка пила капучино.

— Вас угостить? — спросил он.

— Пожалуй, — не отпуская его взгляда, ответила она. — Что пьете вы?

— Бренди.

— Я тоже буду бренди, — кивнула девушка.

— Никас, — когда заказ был подан, представился он и, взяв ее руку, горячо поцеловал пальцы.

— Ясмина, — тепло откликнулась она и подняла свой бокальчик. — За приятное знакомство, Никас.

Спустя полтора часа они жадно целовались за углом бара — Никас давно горел и думал только об одном, как бы увлечь ее в тень парка, что открывался через дорогу, к первому дереву.

— Ты волшебница, Ясмина, — порывисто шептал он ей на ухо. — Ты — огонь…

— Это верно, я — огненная и бесстыдная, — весело отвечала она. — Ты даже сам не знаешь, насколько!..

— Идем в тот парк? — он кивнул в сторону. — Я знаю там хорошее местечко, главное, чтобы его не заняли раньше…

— Ну уж нет…

— Ты это делаешь за деньги — тогда сколько?

— Я не шлюха, глупый…

— Прости, прости. Это еще лучше… Но что тебе нужно?

— Мужчина… Настоящий мужчина…

— Ты нашла меня, детка: это — я…

Она отстранилась:

— Ночные парки для обкуренных юнцов и глупых девчонок. — Ее взгляд так и впился в него. — Настоящие мужчины предпочитают любить, а не совокупляться на лавках…

Грек Никас доблестно сдержал свой порыв. Они отыскали маленькое ночное кафе.

— Я студентка, в Драгове гощу у родителей. Они живут с младшей сестрой. Отец серьезно заболел, и меня срочно вызвали, — объяснила Ясмина. — Но я не против закрутить роман. Только я должна знать наверняка, кто передо мной, — со знанием дела добавила она. — Я привыкла доверять своему мужчине. Как же иначе, ты согласен?

Никас был согласен на все, лишь бы заполучить эту женщину. Они разговорились, и он рассказал Ясмине о своей работе старшим охранником у князя Константина Остберга.

— Это тот аристократ, у которого замок в горах?

— Он самый, — самодовольно кивнул Никас. — Красавец, верно?

Конечно, он раздувал щеки, расписывая свои будни. А каков его хозяин — таинственный и грандиозный человек, бывший маг и волшебник! И каких только слухов о нем не ходит; например, будто он путешествует во времени!

— И как же это? — поинтересовалась Ясмина.

Никас пожал плечами:

— Да бог его знает. Но так говорят.

Девушка улыбнулась, коснулась рукой его щеки:

— А ты фантазер… Так ты мне покажешь его дом?

— Только издалека.

— Почему издалека?

— Я не хочу лишиться работы! — усмехнулся Никас.

— Тебе уволят только за то, что ты проведешь меня по его садикам? — Ясмина готова была обидеться. — Я же не прошу тебя вести меня в его спальню.

— И все же не могу, — покачал он головой.

— Жаль, — она откинулась на спинку стула. — Но меня привлекают мужчины, которые выполняют мои капризы. Тем более, такие ничтожные. Жаль…

— Ну, по садикам и беседкам я тебя, пожалуй, проведу. Ведь я все-таки старший в оперативной группе. Но лучше это сделать, когда князя нет. А сейчас он как раз путешествует. — Никас сощурил глаза. — Но ты будешь со мной не просто ласкова — ты станешь моей рабыней.

Она протянула руку, сжала его пальцы.

— Все, что захочешь.

Ему нравилась эта игра. Кажется, ей тоже…

— А ты, случайно, не журналистка?

Ясмина рассмеялась:

— Нет, мой хороший, но ты догадался — мой интерес не простой. Я историк и искусствовед. Будущий, — добавила она. — Замки — мой конек. И потому я не против посетить этот архитектурный шедевр.

Усмехнулся и гордый своей сообразительностью Никас:

— Тайные агенты должны быть проницательными. В замке тебе будет на что поглядеть. — Начатая игра не давала ему покоя. — И еще… я требую задаток.

У Никаса скулы сводила от желания.

— Идет, — с улыбкой кивнула она. — Но только задаток…

У Ясмины в сумочке зазвонил телефон.

— Алло? — вытащив трубку, сказала она. — О, Господи… Ну хорошо, приеду. Да, сейчас приеду. Куплю. — Она дала отбой. — Никас, — она с сожалением покачала головой. — Отцу стало хуже. Сестра попросила срочно приехать и купить по дороге лекарства. Ей всего пятнадцать — одной не справиться…

Он сжал ее руку.

— Вот черт!

— Задаток будет завтра — в беседке твоего великого босса.

— Ну ладно, раз такие дела, — разочарованно вздохнул он. — Тебя проводить?

— Если не трудно — поймай машину, — попросила она.

Он посадил Ясмину на такси, пообещав в утром заехать за ней. Ничего, потерпит. Завтра его ожидают соблазнительные приключения!

Подъезжая в десять к ее дому, Никас был удивлен: вместе с Ясминой, в коротеньких джинсовых шортах и белом топике, стояла девушка лет пятнадцати — настоящий синий чулок. Худенькая, в плотном джинсовом костюме и бейсболке, девушка-подросток держала на груди фотоаппарат.