Слишком много составляющих.

– Не будь наивной. Спаслось много – выжили единицы. Помню, как Леджер Дезире расправлялся с ровесниками, стоявшими на его пути к власти над Убежищем. Это потом он принял дурачков Еуген – чего их бояться, если они даже имен своих толком не помнят? Подохли, если б с даром не повезло…

– Инкантаторы убивали своих? – отвлеклась от сумрачных мыслей Сантера.

– А чем они хуже? – лениво отмахнулся Призрак. – По молодости да благодаря амбициям многое хозяева натворили. Теперь дружно каются.

– Хозяин, а хозяин, – к ним робко подкатил двугорбый безносый уродец. – Внизу беда.

– Говори яснее, падаль!

– Люди стреляют. Лошади кусают: ам-ам.

– Какие еще лошади?! – Переглянувшись с ведьмой, Призрак выскочил наружу.

Чем ближе они были к месту установки бомбы, тем четче слышались крики и цокот сотен копыт.

Внизу развернулась нешуточная битва. Вытянутые твари на тонких ногах кидались на чистопородных. Последние отбивались из последних сил.

– Держать строй! Сомкнуть ряды!

– Отставить панику!

Среди воплей раненых и истерического хихиканья врагов Сантера расслышала голос своего командира. Жан-Карло Косимо отважно отстреливался сразу от трех «лошадей». Рукав его пропитался кровью, по вискам ручейками тек пот.

– Что за… Откуда взялись эти кобылы?! – прорычал доппельгангер, ударяя ладонями о перильца.

Словно издевка за спиной прозвучал вкрадчивый цокот. Плавно выплывая из темноты, чудовище довольно кивало. Вместо носа зияла дыра, морда напоминала человеческое лицо, только искаженное, гротескное. Но страшнее всего была улыбка. Безумная улыбка мертвого клоуна. Вязкий ручеек слюны беспрерывно тек на пол.

Ногу, там, где была татуировка, стянул железный обруч. Карманницапочувствовала боль, под кожей пробежался выводок муравьев. Они поднимались все выше и выше…

– Бывшие жители Арлета, – севшим голосом сказала Сантера. – Все они заражены Изнанкой.

В ответ претерпевший изменения маг с любопытством наклонил раздутую башку и захохотал. Он продолжал смеяться, даже когда сверкающая дуга с тихим свистом отделила его голову от туловища.

Призрак одним движением с отвращением вытер клинок меча.

– Мы собрали все, что смогли. Я не собираюсь больше здесь оставаться. Идешь с нами или нет? – напрямую спросил он.

– Нет.

– Твое дело. – Он с раздражением пнул гнусно смердящее тело мутанта и, не оборачиваясь, прошел сквозь лаз.

Сантера провела по шее рукой, одетой в перчатку. Повернулась к треснувшему зеркалу. Острый хвост Безымянного выглядывал из-под воротника. Вспомнив про список, быстро порвала его на мелкие кусочки и побежала вниз.

Следующую вставшую на пути тварь поглотил огонь. Попытки внушить им страх или любовь кончались провалом – мертвая плоть, захваченная духами, не испытывала эмоций. Добираясь до своих, пришлось отстреливаться плевакой. Отсутствия «специалистки» никто не заметил.

Сантера отступила в центр полукруга и стала перезаряжать свое оружие. Особо крупная особь одним прыжком преодолела преграду из нескольких бойцов и оказалась рядом. Грубые черты, морщины. И главное: дыра в черепе, за которой проглядывалось сизое составляющее. При каждом шаге оттуда выплескивалась мутная жидкость.

– Здравствуй, Нерис.

– Дитя… мое дитя, – запричитало оно, вскидывая морду. – Дитя, дитя, дитя… предало! Мразь! Предало! Отродье грязного зверья! Меня… за что-о-о… Убили-убили-убили, не хочу! Убили!

И вой его подхватили остальные. Нечеловечески ужасное зрелище.

В одну секунду, разделявшую жертву и чудовище, смутно вспомнился разговор с внуком генерала. Уж не о том ли ребенке, спасенном при штурме Арлета, говорил он? Времени на раздумья не было.

В широкую костистую спину разрядили сразу несколько обойм. Магистр Нерис умер вновь, лелея ненависть к загадочному предателю.

Улучив момент, ловким ударом Сантера сломала шейные позвонки «лошади», пытавшейся напасть на шутеннанта сзади. Рядом возник молодой лорд. Люциан размахивал подобранной где-то шпагой:

– Держись сзади! Я тебя защищу!

Игла пролетела мимо его уха и вонзилась в оскаленную пасть. Мутант споткнулся и рухнул к ногам мужчины.

– Обязательно, – крикнула девушка, взводя курок.

Полчища чудовищ продолжали пир, по одному заваливая людей.

Пол под ногами внезапно стал дрожать.

– Город исчезает! – Панический крик пролетел по закоулкам замка.

Они побежали к воротам. Изменившиеся после пребывания в Изнанке маги преследовали их, то и дело догоняя какого-нибудь несчастливца.

На востоке алела заря. Начинался новый день. Крепость таяла на глазах.

Из Арлета успело выбраться не больше полусотни солдат. Затем он, с оставшимися внутри людьми и мутировавшими магами, стал рассыпаться на куски. Мощные трещины бороздили каменное тело города, рушились смотровые башни. В небо ринулись стаи птиц, которые, чуть отлетев, падали замертво – и все в абсолютной тишине.

Затем очертания Арлета начали блекнуть. И в этот миг, должно быть, сработала бомба. Пространство исказилось, точно город пытался спастись, утопая в другом измерении, но не успел. Казалось, горы сотряслись от мучительной боли.

Ударная волна отбросила выживших.

Когда они пришли в себя, вокруг было пусто. Город-который-исчез сделал это во второй раз. В людях жила надежда, что теперь навсегда.

В закоулках пустых помещений не живет ничего, кроме уныния и замерзшего времени. Некогда красивые гобелены покрыты толстым слоем пыли. Под полом шуршат мыши. На костяном троне в середине зала, в тишине, которую прерывает лишь тиканье часов-великанов, сидит человек – такой же мрачный, как и все остальное.

На руках его нет больше драгоценностей. Нет ни золотых браслетов, ни колец с жемчугами и изумрудами, только скромный перстень на мизинце как напоминание о давнем договоре.

Человек этот очень стар. Морщины и пятна покрывают все его лицо, а руки трясутся, за что ни возьмись, точно боятся чего-то.

Но он уже давно не испытывал это мерзкое чувство. Он хозяин всего и вся. Повелитель. Бог для некоторых. Монстр для остальных. А нужно ли монстру бояться? Смешно.

Подчиненные думают, что он ослаб. Впал в стариковскую немощь, утратил остроту разума… сдался. Он чувствовал, как окружающие считают секунды до его кончины. Тысячи голодных взоров пронзают его мертвеющую плоть. Алчные ничтожества. Трусливые подхалимы и прочие преданные слуги. Друзья.

Хотелось смеяться, но он не мог. Они ошибались. Люди часто ошибаются. Гораздо чаще, чем думают.

Человек, не шевелясь, глядел желтым немигающим взглядом сквозь время и пространство. Там он еще был молод. Отчаян. Глуп. И сколько низких подлых поступков пришлось совершить ради чужого счастья! А стало ли вокруг хоть на каплю лучше?.. Но поздно думать о правильности тех решений. Прошлое не вернется. Жаль…