— Хочешь оправдать свою пассивность?

— Э-э, зачем же так утрировать? Для создания в Тайгинском крае мощного топливно-энергетического комплекса нужны уголь и нефть. Потому-то всех и подгоняют, потому-то и спешат ввести в действие Южный участок...

— Ну, уголь, предположим, уже есть. А вот нефть...

— А нефть в Кедровске можно добывать из того же угля! Путем обогащения его водородом на специальном заводе. Синтетическая нефть! Правда, угля в этом случае надо добывать гораздо больше, чем сейчас...

— Читал об этом в проекте, читал... Фантазии! Вот если бы нашли где-то поблизости естественную нефть...

— Да, в этом ты прав. Если бы братья-геологи открыли в Тайгинском крае месторождение природной нефти, все стало бы по-другому. Москва бы тогда, пожалуй, не спешила вводить в эксплуатацию Южный участок. А значит, мы бы получили возможность проверить там вертикальные скважины. Верно?

— Но ведь природной нефти здесь пока нет! Вся нагрузка на угольщиков! Зачем же иллюзии?

Сдав посуду, закурили и вышли на улицу.

Митя задумался. Надежда на геологов и впрямь зыбкая. Рассчитывать нужно в первую очередь на себя... Вот бы сюда Дружинина или Романова! Интересно, что бы они сказали? Непорядки здесь. Свербит душа... И все-таки что же важнее: уголь или вода?

Вечером они отправились в клуб. Собственно, это был не клуб, а дощатый барак, в котором убрали комнатные перегородки и установили стулья. Сегодня здесь шел американский фильм «Большие гонки».

Фильм был комедийный. Митя много смеялся, толкал Владимира локтем в бок:

— Во здорово, а! Вот это машина! Да засмейся же хоть раз, черт косолапый! Ну-у?!

Владимир вяло улыбался. «Большие гонки» он видел год назад в Киеве, фильм ему не очень нравился (слишком много шума, треска), но он пошел сегодня снова, чтобы как-то убить время. Не будешь же весь вечер думать о схеме дренажа карьера, ведь и так все ясно. Стоило ли брать темой диссертации этот паршивый объект? Плохи твои дела, аспирант... Впрочем, Игорь Николаевич Боков поможет выкрутиться. Как-никак, а подземная система держится на крепком фундаменте. Не выгорит экономический эффект здесь, на Кедровском разрезе, — можно будет переметнуться на другое месторождение. Так что тема диссертации — верная. Митя прав. Но принесет ли все это удовлетворение?..

Три дня подряд Владимир замерял дебиты забивных фильтров в дренажных штреках Северного участка.

Как-то в полдень, поднявшись наверх, он увидел у копра шахты девушку. Выгоревшая на солнце ковбойка. Тонкие золотистые брови, синие, широко распахнутые глаза...

— Простите... Вы — Владимир Кравчук?

Он кивнул, вопросительно оглядывая незнакомку.

— Мне о вас говорил Петрунин, — обрадованно начала девушка. — Скажите, вам действительно срочно нужны данные по минералогическому составу песков на Южном участке?

Несколько секунд он с недоумением смотрел на нее. Вот так Митя!

— Извините, но кто вы?

— Виноградова Анна Сергеевна. Начальник геофизической партии, — с готовностью пояснила она и тут же добавила: — Я здесь в командировке, работаю в Красноярском НИИ геофизики. Пишу диссертацию. Много слышала о вашей работе...

От дренажной шахты до поселка — километра полтора. Разговор складывался сам собой. Аня прямо смотрела ему в глаза:

— Мне Петрунин вчера о ваших сомнениях рассказал... Он прав: кто-то должен начать! Действительно, если на Южном участке применить поверхностный способ осушения вертикальными скважинами, то можно было бы сэкономить воду. А ведь подземная вода... это кровь деревьев и трав, без нее тайга вокруг угольного разреза станет совсем другой, безжизненной, верно?

— Верно... Только нужно еще доказать, будут ли работать на Южном участке скважины. Но и это не главное...

— Что же тогда?

— Подземная система осушения применяется сейчас на многих шахтах нашей страны. Она обеспечивает безопасные условия для работы людей и горных машин во всех случаях, а вот скважины... Одним словом, здесь есть определенный риск...

— То есть нужно провести специальные исследования, правильно я поняла?

— Да. Только можно ли так категорически? Или разработка месторождения... или охрана окружающей среды? Нам нужен уголь... Много угля!

— И вода тоже нужна. Травы, деревья... Разве вы не согласны с этим?

— Почему же, согласен. Но человек для того и открывает месторождения, чтобы их разрабатывать, получать пользу...

— Ну и что? Не понимаю, к чему вы клоните.

— А к тому, что достичь полной гармонии редко когда удается. Потери неизбежны, особенно при осушении, — вздохнул Владимир.

Виноградова улыбнулась:

— Вы пессимист, как я погляжу.

— Не-ет... Просто я не знаю, что именно предпринять в создавшейся ситуации здесь, на Кедровском разрезе. Мои возможности невелики. Вот, скажем, разве взялись бы вы открыть месторождение вольфрама с помощью только геофизических методов разведки?

Золотистые Анины брови поползли вверх: она поняла, что подразумевает Владимир.

— Мы можем помочь вам. И с завтрашнего дня начать исследования по изучению состава песков на Южном участке, коль для вас это очень важно.

— Почему именно для нас? Это как раз гораздо важнее для разреза, для Петрунина, — парировал Владимир.

— Если эта инициатива исходит от вас, от вашего НИИ — мы пойдем вам навстречу, — серьезным тоном ответила она.

— А если это исходит от Петрунина?

Она нахмурилась: такой поворот дела ее не устраивал.

— Ну, знаете... Сегодня Петрунину взбредет в голову одно, завтра — другое. У вас все-таки фирма! А у них что, просто разрез? Нет, мы у них на поводу не пойдем. Года два назад их главный инженер Томах уже просил нас сделать одну работу. Сделали, а она оказалась не нужна.

Вот как получается! Значит, она думает, что идея применения водопонижающих скважин на Южном участке исходит от ВНИГИ. Но ведь это же не так. Разочаровать ее, что ли? Заварил Петрунин кашу...

— Хорошо, Аня. Главное сейчас — узнать, есть ли глинистые пески на Южном участке. Если их там нет — значит, можно осушать скважинами... Когда вы сможете выслать нам по почте результаты ваших исследований?

— После камералки. Где-то в декабре месяце.

Владимир вытащил блокнот и написал адрес ВНИГИ. Вырвав листок, протянул Ане.

— Возьмите... И еще один вопрос: а что же вы взамен хотите? Ведь не будете же просто так, ради спортивного интереса, переставлять утвержденные ученым советом вашего НИИ пункты темы?

— Вы во всем видите преднамеренность... А если я на это пошла по своей доброй воле, чтоб помочь вам?

Она опустила глаза, остановилась. Сорвав несколько таежных маков, попыталась сдуть с них копоть. Из этого ничего