М-да, Лотеску пришлось бы туго. Ему приписали бы не только убийство, но и желание скрыть улики.

– Хассаби, – спросила наугад, – а в комнате Ронсу не нашли образцов вашего почерка?

Начальник вздрогнул; в глазах промелькнула тревога. Испугалась: как-никак, он за рулем, но огнемобиль не вильнул, руки не дрогнули. Интересно, какой у начальника водительский стаж.

– Полагаете, всплывут? – хассаби умел держать себя в руках.

– Значит, были? – ответила вопросом на вопрос.

– Да, – глухо подтвердил Лотеску. – Я уже понял, насколько все паршиво.

– Какие? – не унималась я.

Огнемобиль набирал ход – начальник столь нехитрым способом избавлялся от злости. Только, если так пойдет дальше, кто-то пострадает.

– Хассаби, вокруг люди, – напомнила очевидное. – Вам в камеру хочется?

Промолчал, но услышал, чуть сбавил скорость. И вовремя: едва не воткнулись в грузовой паромобиль. Лотеску в последний момент вывернул руль.

– Служебная записка.

– А?

В ушах все еще свистел ветер, сердце бешено стучало. Еще бы мгновение!..

– У него нашли служебную записку с моей резолюцией.

Медленно кивнула и продолжила пытать изрядно нервничавшего начальника. Хоть притормозил, а то убьет обоих!

– Больше ничего? Например, фальшивых писем убитой.

– Если успел сделать, всплывут позже. Шайтан!

Огнемобиль резко вильнул и свернул направо. Покачнувшись, едва не рассталась с сумкой.

Скорей бы закончилась эта гонка!

– А нечего по публичным домам ходить, хассаби! – зло прокомментировала я.

– Молчите уж! – окрысился Лотеску.

И то верно, человек ничего такого не совершил, подумаешь, проявил фантазию за собственные деньги, за что его травить?

– Еще не поздно, – неумело попыталась ободрить затравленного зверя. – Если Ронсу никому не передал, то отправил по почте, тогда еще есть шанс.

Лотеску покачал головой.

– Слишком много времени прошло, скоро всплывет. Ждите в газетах.

– Так уже, – напомнила о мерзкой нэвильской статье.

– Это? – рассмеялся начальник. – Цветочки! Поздравляю, госпожа ишт Мазера, вы едете с потрошителем.

Он поджал губы и перевел взгляд на дорогу.

– Итак, Ронсу. – Как Лотеску умел концентрироваться! – Мы допросили прислугу. Интересные к нему заходили гости, очень интересные.

– Откуда известно о непричастности Синглера?

Может, именно начальник службы безопасности передал магу служебную записку, хассаби ведь не сказал, чья она.

Откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Тело мотало из стороны в сторону, если бы не ремень безопасности, давно бы разбила голову или вылетела из огнемобиля.

– Тройная проверка. После Аларда собственной службе безопасности не верю.

– У вас знакомые там, – указала куда-то в небо, – есть?

– Имеются, – равнодушно подтвердил начальник, словно речь шла о рабочей мелочи. – Должность приносит не только уважение, наращивайте связи, Магдалена. К слову, уже надумали, чем займетесь?

– А? – не поняла я.

– Я уеду из Нэвиля, а вы останетесь в приемной? – судя по тону, Лотеску в подобный расклад не верил. – Ничего определенного пока не слышал.

Задумалась, даже открыла глаза.

Дома слились в разноцветные пятна. Огнемобиль закладывал крутые виражи, не забывая притормаживать, пропуская пешеходов.

Мельком глянула на часы на приборной панели. Цифры прыгали, но, похоже, опоздание сведется к пяти минутам. Ну да, памятуя о гонке до вокзала, не удивлена.

Однако забористую дрянь приготовил хассаби! Мерзкий привкус до сих пор стоял во рту, но с каждой минутой все лучше и лучше, а ведь в гостинице с трудом переставляла ноги.

– Попробую устроиться в мэрию или в Ведомство магии. Хотелось бы вернуться к прежней специализации, – призналась в сокровенном.

– Так я и думал, – кивнул Лотеску. – Можете собирать вещи.

– Берете с собой? – от смешанной с удивлением радости едва не прокусила язык.

– Обещал ведь, – дернул плечом начальник. – Рекомендации, советы, а дальше все дороги открыты. Нянькой не стану, за ручку не отведу. Безусловно, если боитесь, место секретаря вакантно, мы неплохо сработались, – хмыкнул он.

Не стала спорить и мягко напомнила:

– Ронсу.

О Синглере поговорим позже, узнаю, с чего вдруг такая железная уверенность.

– Ронсу не единственный владелец фальшивых документов. К сожалению, пока не скажу, кто именно притворялся Роджером ишт Милсом, снявшим номер в «Единороге», а затем благополучно покинувшим Нэвиль на поезде, но скоро выясним. Он точно работает в столичной Карательной.

– Почему? – брякнула я, заерзав на сиденье. – И кто такой ишт Милс? Как он связан с Ронсу?

– Дора.

– Кто, простите? – нахмурилась, припоминая, где раньше слышала это имя.

– Дора, – повторил начальник, выруливая на нужный проспект. – Запись в диктино Ронсу. Никакая не женщина, а очень даже мужчина, который однажды наведался в пансион. Свой диктино он выбросил в мусорное ведро. Расчет сработал: прислуга прикарманила, только ребята из Управления безопасности умеют надавить на нужные точки.

– Вы привлекли Управление безопасности? – чуть слышно пробормотала я. – Но… Они же не станут!

– Станут, – осклабился Лотеску. – Меня нельзя злить, я и под землей достану. Всего один звонок и правильная формулировка вопроса. Речь о государственной измене, после недавней записки я точно молчать не стану.

Поежилась. Воистину за южным обаянием скрываются острые зубы! Но только так можно пробраться наверх, и только таких продвигают по службе, заносят в списки кандидатов на высшие посты королевства.

– И куда звонил ишт Милс?

– Давал распоряжения: что забрать у ишт Крауса, на каких условиях помогать послу. Разумеется, не прямым текстом, но шифровка стандартная, применятся только в нашей среде. Расшифровал сам и быстро. Я ведь, – укоризненный взгляд, – не по клубам шлялся, а работал.

Напряглась в ожидании.

– Чего? – начальник опять играл на нервах. – Фамилии подозреваемых назвать? Все те же.

– Но голос…

– Изменил он голос, приспособления имеются. По-вашему, руководитель той же столичной Карательной – идиот?

Вряд ли.

– Так, значит, хассаби Лаур?

– Ничего не «значит»! – рявкнул Лотеску, теряя терпение. – Слишком просто! Пусть иногда очевидное – самое верное, тут иной случай. С другими фактами не сходится.