— Да, я разгонял огонь мастера огненными шарами, а потом и на меня накатило — я впал в безумную ярость и начал создавать шары один за другим, — Дилль нахмурился, вспоминая. — И если бы не внезапная потеря сознания, боюсь, я бы прикончил мастера. Остановиться я не мог.

— А ведь Китан тебе сто раз говорил, что контроль — основа силы. Не потеряй ты сознание, ты бы благополучно умер от истощения. А так ты всего лишь перегорел, — поведал Адельядо и, посмотрев на озадаченную физиономию Дилля, пояснил: — Ты пропустил через себя слишком большие потоки энергии, поэтому твой организм ещё некоторое время не сможет повторить подобный подвиг. Думаешь, для чего маги ежедневно тренируются медитации и концентрации? Это тренировка, которая позволяет не просто искать и копить эрги. Она увеличивает объём твоего эргохранилища. И расширяет пропускную способность. И увеличивает выносливость. И ещё много чего делает, о чём подробно тебе должен был бы рассказать мастер Китан.

Дилль шмыгнул носом и спросил:

— То есть, я теперь не смогу использовать магию?

— Возможно, несколько недель или даже пару месяцев ты сможешь оперировать только малыми энергиями.

— А насколько малыми?

— Для перенесения горсти соли в тарелку товарища тебе хватит, — хмыкнул Адельядо.

Тут Мейс как-то громко задышал и спросил разрешения уйти.

— Конечно иди, — добродушно сказал Адельядо. И, дождавшись, когда водник дойдёт до двери, добавил: — Подожди, Мейс. Вы с магистром Сеуром неплохо подлатали нашего огненного дуэлянта, но за ним пока нужен присмотр. Сеур уезжает и вернётся только дней через десять. Давай-ка я назначу тебя ответственным врачевателем над адептом Диллитоном. Тут тебе и практика, и возможность поработать без надзора старших.

— Конечно, гроссмейстер! — на лице Мейса сверкнула быстрая улыбка. — Спасибо, ваша премудрость!

Дилль с тревогой посмотрел на сияющую физиономию водника. Интересно, что значит «без надзора старших»?

— Э-э, ваша премудрость, а что значит «без присмотра старших»? — подал он голос. — Что-то Мейс слишком уж обрадовался.

— Опасаешься, что твои волосы снова изменят окраску? — ухмыльнулся Адельядо. — Не бойся, Мейс вряд ли повторит подобный эксперимент, ведь теперь он отвечает за твоё здоровье и внешний вид. Мало того, ответственный врачеватель обязан по первому же зову пациента приходить на помощь. А насчёт «без присмотра»… Это означает, что адепт Мейс будет руководствоваться только собственными соображениями, не ожидая приказа наставника. Это существенное повышение статуса.

Тут гроссмейстер примолк, задумавшись, как это известие разозлит Гвинарда. Мейс — его ученик, и повышение статуса без дозволения наставника лишний раз покажет Гвинарду, что не нужно вступать в споры с гроссмейстером.

— Что же касается радостного вида нашего юного врачевателя, — продолжил Адельядо, — то, думаю, Мейс решил, что благодаря этому назначению он избежит отработки наказания, которое назначил мастер Гвинард. Однако, он ошибся. Полная отработка должна быть осуществлена в обязательном порядке, вне зависимости от графика учёбы и состояния здоровья адепта.

Дилль бросил косой взгляд на гроссмейстера. Последние слова явно предназначались ему. Ну, что ж, не привыкать. Кстати…

— Кстати, а как теперь быть с моим амулетом?

— Тебе сюда принесут новый, капнешь кровью на Руадо, и вновь станешь полноправным членом Академии. И, разумеется, данные о твоих штрафах будут восстановлены, — тут гроссмейстер пристально посмотрел на Дилля и добавил: — Я уверен, что в истории с твоим амулетом наверняка замешан мастер Иггер, хоть он и не сознаётся.

Дилль недовольно скривился и решился задать вопрос, который давно его мучил:

— А зачем вообще эти амулеты? Вы не находите, что они прямо-таки напичканы некромагией?

Гроссмейстер пожал плечами.

— Наверное, что-то от некромагии в них есть. Мастер Гвинард, который и разработал это заклинание лет сорок назад, весьма увлечён этим направлением.

Брови Дилля поднялись от удивления. Вот это да! Гроссмейстер открыто признаётся, что один из высших мастеров Академии занимается некромагией, которая уже много веков запрещена.

— И нечего демонстрировать шевеление своих зелёных бровей, — раздражённо проговорил Адельядо. — Я же не сказал, что Гвинард занимается некромагией и поднятием мертвецов. Он изучает элементы этого направления магии — они необходимы для врачевания. Или ты думаешь, что наша Ситгарская Академия просто так стала лучшей по профилю врачевания из всех магических учебных заведений?

— Я об этом даже не знал.

— Теперь знаешь. А амулеты, в которых присутствует элемент некромагии, явились побочным продуктом исследований мастера Гвинарда. И оказались весьма полезной штукой.

— Ну да, когда надо заставить кого-нибудь сделать что-то, то амулет — вещь незаменимая, — проворчал Дилль. — Вы-то сами, ваша премудрость, испытывали на себе такое воздействие? Это, как минимум, неприятно.

— Хотел бы я посмотреть на того мага, который сможет воздействовать на мастера через амулет, — усмехнулся Адельядо. — Нет, конечно, я даже в экспериментальных целях никому не позволял. Но амулеты нужны не только для воздействия. Они являются пропуском в Академию, с их помощью старшие мастера определяют, куда можно ходить адептам, а куда нельзя. Сам понимаешь, безопасность от этого только повышается — наличие амулета гарантирует, что никакой шпион или просто чужак не проникнет к нам. А даже если проникнет, то дальше входной двери не пройдёт.

Дилль про это как-то не думал. Да, определённый смысл в этом есть.

— Кроме того, не забывай, что в Академии не принято воздействовать на амулет другого мага. Не запрещено, но это считается дурным тоном.

Дилль вспомнил, как мастер Гвинард заставил его войти в водную лабораторию — ага, как же, не принято! Но промолчал.

Гроссмейстер поднялся и сказал:

— Всё, мне нужно идти. Хочу дать тебе один совет: не пытайся больше играть с заклятьем подчинения. Эта штука — смертельно опасная. И то, что дважды удалось, на третий раз может не сработать. А я не желаю лишать Академию перспективного адепта из-за чьей-то глупости.

— Подумаешь, одним адептом больше, одним меньше, — проворчал Дилль, не оставлявший намерений снова повторить процедуру снятия штрафов. — Академия не обеднеет.

— Мальчишка! Сопляк зелёный! — вдруг разъярился гроссмейстер. — А ты знаешь, что в бытность мою адептом в Ситгарскую Академию брали только мужчин, доказавших свой яркий магический дар? Здесь училось несколько тысяч адептов, не считая магистров и архимагов, повышавших квалификацию. А ты знаешь, что в столовом зале в то время трапезы проходили в два или даже в три этапа, потому что мест не хватало? Лекционные и тренировочные залы работали даже ночью, потому что дневное расписание было заполнено до отказа. А потом, когда Единый окончательно прибрал всю магическую энергию нашего мира, приток новых магов стал уменьшаться, пока не превратился в жидкий ручеёк, который вот-вот пересохнет совсем. Маги — хоть и могущественные, но всё-таки люди, которые болеют, стареют или гибнут