– Да, Эдриан не имеет отношение к нашей ссоре, и мы обещаем, что сделаем все, чтобы его не тронули, но ему лучше не привлекать внимание, – пообещала Мелани.

– Что? Это не единственная проблема. Отец моего друга в тюрьме по вашей вине. И что Рею теперь год сидеть взаперти и носить папе посылочки?

– Сын, причем тут наша вина? Моррис сжег ферму дотла, сжег всех ее работников. Разве он не виновен? Он убийца.

– Почему такая уверенность, что поджег устроил мистер Моррис? Может это маньяк, который бродит по городу?

– Маньяк совершает преступления совершенно другого рода (кстати, это еще одна веская причина, по которой ты должен вернуться домой), а поджег фермы – преступление Морриса.

– Разве не вы вынудили его на это, если действительно мистер Моррис виновен? С чего все началось? Если расскажите правду, возможно, я забуду нашу ссору, – ответил Ник твердым голосом.

– Это дело давнее и запутанное. Не думаю, что тебе стоит углубляться, – замялась Мелани, бросив вопросительный взгляд на мужа.

– Обо мне можете не беспокоиться. Я хочу знать, что между вами произошло.

– Слишком долго рассказывать, – отрицательно покачал головой Крис.

– Если вы искренне хотите вернуть меня домой, то расскажите, а если нет, то можете меня больше не ждать.

– Вымогатель, – улыбнулась Мел. В ее улыбке показался проблеск былой доброты. – Откроем нашу тайну? Николас действительно вырос и имеет право знать.

– Что ж, – протянул Мартин, после чего взял секундную паузу, чтобы принять решение. – Стоит заметить, что в нашей история нет ни капли веселья, Ник. Тебе могло показаться, что Джек хороший, а мы сущие дьяволы, но ты глубоко заблуждаешься.

– Поэтому и хочу узнать. И вы, и мистер Моррис ведете себя странно, все время темните, так что я никого не выделяю, но желаю понять, что произошло. Я хочу найти оправдание вашим поступкам. Вы вроде бы были друзьями?

– Верно. С самого детства у нас образовалась компания, в которой были и Джек, и Эмма, – кивнула Мелани, начиная повествование. Она говорила нежным голосом, словно лаская воспоминания, ее руки слегка дрожали, с лица не сходила мягкая улыбка. Сквозь вульгарный макияж просачивались милые черты настоящей женщины. Утонченной, элегантной, но в тоже время простой и настоящей.

      Увидев искреннее волнение матери, Николас убедился, что рассказ родителей не будет очередной ложью и они готовы на откровенный разговор. Уже много лет Нику приходилось мириться с эгоизмом мамы и папы, поэтому видеть родителей такими живыми и честными было очень непривычно.

– С утра до вечера, с ночи до утра. Всегда и везде вместе, рядом, – говорила Мел. – Но в один ужасный день все разрушилось в одночасье. И виновен в этом был никто иной, как Джек.

– Что случилось? – нетерпеливо спросил Ник, когда мать призадумалась и замолчала.

– Мелани сложно об этом говорить, – сказал Кристофер, изучая кружку с кофе. – Смерть Эммы была тому причина.

– Мистер Моррис виновен в смерти Эммы? – недоверчиво спросил Николас.

– Именно. Эмм тяжело заболела. Была присмерти. И я, и мама любили ее, как сестру, поэтому не могли дать погибнуть. Но на операцию требовалась большая сумма денег, которую нам было очень сложно собрать. Очень.

– Несмотря на это, – продолжила Мелани, собравшись с силами, – мы влезли в долги, продали свой небольшой бизнес, на которой жили все это время, до того, как у нас появилась ферма, и собрали нужную сумму, отдав все до цента в руки Джеку, ведь верили ему, как себе. Но он забрал деньги, Эдриана и уехал неизвестно куда, оставив Эмму умирать на наших руках, – глаза миссис Мартин неожиданно заблестели. – Когда он вернулся и началась наша война, которую все сочли конкуренцией. Но конкуренцией и не пахло. Все было куда серьезнее и ужаснее.

– Даже не верится, что это действительно правда. Разве мистер Моррис не любил свою жену? Почему он так поступил?

– Если бы мы знали сами, – развел руками Крис. – Но ни один аргумент не сможет оправдать поступок Джека. Думаешь, мы не пытались выяснить, куда он уехал?

– Вы спрашивали это у самого Морриса? Что он сказал в свое оправдание?

– Конечно, мы не спрашивали. После случившегося мы не обменивались с ним ни словом. Джек, которого мы знали умер, а на его место пришел мстительный конкурент.

– Все имеет свое оправдание. Несмотря на боль, на обиды, ничто не делается без причины. Давно стоит спросить у него. Прошло достаточно лет, чтобы взвесить все «за» и «против», поговорить по душам, отложив злобу.

– Ты возвращаешься домой? – спросил отец.

– Возвращаюсь, – кивнул Николас, – при условии, что вы съездите к мистеру Моррису и выясните всю правду о смерти его жены.

                                     ***

      Утро настало вновь, начиная очередной полный событий день. Небольшая уютная кухня, в которой преобладали зеленые и золотые цвета, была переполнена запахами крепкого кофе и свежих французских круассанов. Данетт, проснувшись и учуяв это обилие приятных ароматов, очень удивилась, ведь знала, что родители уехали по делам рано, отвезя Клариссу в садик. Девушка поправила за уши взлохмаченные волосы и, ничего не подозревая, потопала на кухню узнавать, почему родители вернулись, иначе приготовить завтрак было некому. Раз…два…три шага ступала Нетт. Поворот и она оказалась на кухне, застыв в изумлении, ведь у плиты стояла ни Лили, ни Лэрри, даже ни Клара, а Эдриан! Нетти вообще забыла про него, а, вспомнив, была уверена, что он спит. Но не тут-то было. Рей, забавна пританцовывая под музыку, доносящуюся с улицы, разливал кофе по чашкам. Он выглядел очень по-домашнему. Данетт с улыбкой за ним наблюдая, пыталась получше запахнуть халат.

– Доброе утро, мисс Коллинз. Вы приютили меня в своем доме, поэтому я решил отблагодарить вас, начиная с завтрака, – сказал Эдриан и ответил взглядом на взгляд Данетт.

– Это все? А где колкие фразочки? – недоверчиво скривила брови Нетт, занимая оборонительную позицию. – И… я не знала, что ты умеешь готовить, – девушка, хоть и видела, что Моррис объявил небольшое перемирие и не собирается пока перевоспитывать ее, все равно держалась осторожно. За время знакомства с Эдрианом, она поняла, что с ним всегда надо быть на чеку. Под милой улыбкой Рея может скрываться, что угодно, даже злоба и ненависть.

– Ты многого обо мне не знаешь.

– И все же вы не вызываете у меня доверие, мистер Моррис, – ответила Нетти, немного смягчившись, и села