— Не думаю, что это настоящее имя, — задумчиво протянул мистер Рэндалл. — Я прошу извинить меня за расспросы, вам надо собраться с мыслями и преодолеть горе, и лучше будет, если я оставлю вас. Но позовите меня, лишь только сами будете нуждаться в помощи. Обещайте, что позовете!

— Даю слово, — прошептала Эмма и, не оборачиваясь, вышла из комнаты.

Джон, помедлив, направился в гостиную, где шесть человек пытались заставить мисс Крайтон выдать свои секреты.

Эмма всю ночь просидела у постели мисс Данфорт. Ей не хотелось оставаться одной, но и говорить с кем-либо она была не в силах, поэтому собеседница, которая погружена в собственные грезы и не докучает расспросами, как нельзя лучше подходила Эмме. Один раз девушка отлучалась, чтобы приготовить своего отвара, зато к тому моменту, когда мистер Ричмонд послал слугу за доктором, уже с уверенностью могла сказать — жизнь мисс Данфорт вне опасности.

Доктор, едва взглянув на девушку, подтвердил правоту Эммы и посоветовал ей идти отдыхать: — Сейчас вы, по правде говоря, гораздо больше подходите на роль моей пациентки, нежели мисс Данфорт.

— Такую роль я еще не играла, — грустно пошутила Эмма.

Ее заплаканные глаза с трудом различали доктора в сероватом свете пасмурного утра. Он счел, что экономка расстроена болезнью Энн, и снова принялся настаивать на немедленном возвращении миссис Верней в собственную спальню, где она должна отдохнуть не менее четырех часов.

Горничная миссис Милберн по приказу хозяйки пришла сменить миссис Верней, и Эмма согласилась внять доводам рассудка и пойти к себе прилечь. От прислуги она узнала, что мисс Крайтон заперли в одной из гардеробных, где не было окна, через которое она могла бы попытаться сбежать. Констебль послал за подкреплением, поставил на свое место самого толкового лакея и улегся немного поспать прямо на узкой кушетке в коридоре. Леди и джентльмены разошлись по комнатам никак не раньше четырех часов утра, и завтрак ожидался намного позже обычного.

Экономка сняла халат и забралась в постель. Ей показалось, что в комнате холодно, но, скорее, дрожь была вызвана волнением и усталостью. Она заснула почти сразу же, и никто не тревожил ее сон до самого полудня, когда она проснулась сама, неотдохнувшая, но хотя бы способная мыслить разумно.

Смерть Сьюзен была потерей, по сравнению с которой все пережитые раньше горести казались ничего не стоящими. Если б она написала брату раньше и узнала о том, что случилось с девочкой! Как она волновалась, когда узнала о приезде мнимой сестры, как ждала ее письма… Оказалось, все это ложь, все напрасно — она уже никогда не увидит Сьюзен, не узнает, какой она выросла, не сможет опекать ее взамен Криспина. Выходит, он не такой уж дурной брат, как она считала до сих пор, он позаботился о том, чтобы хотя бы часть пути Сьюзен провела не одна. Наверное, он дал ей денег, чтобы устроиться, но Керри украла все, что только могла, не только шкатулку, но и саму жизнь девушки.

— Она должна поплатиться за это, — Эмма расчесывала волосы и заставляла себя думать о чем угодно, только не о Сьюзен, умирающей в крошечной каюте где-то далеко посреди океана. — И я должна восстановить связь с братом, я не могу потерять еще и его. Как я могла верить, что сцена заменит мне все — семью, любовь, друзей?

Эти мысли почти беспрестанно кружили в голове в последние недели, но лишь теперь она поняла, что ей уже никогда не избавиться от чувства вины перед Сьюзен, ведь она не может увидеть сестру и попросить ее о прощении.

Наконец экономка собралась с духом и спустилась на кухню. Если бы не тоска о Сьюзен, ей было бы страшно выходить из комнаты — как встретят ее теперь слуги? Все уже знают, что она, благопристойная молодая вдова, на самом деле — актриса, оставившая театр из-за ссоры ее любовников — именно так, подозревала Эмма, преподнесет Люси ее историю всем, кто захочет слушать. А таких найдется немало: сегодня отовсюду снова потянутся лакеи и горничные, чтобы разузнать последние новости из этой обители порока, как станут называть дом Ричмондов соседи.

А назавтра уже леди и джентльмены в экипажах наводнят подъездную аллею, сгорая от желания выяснить мельчайшие подробности скандальной истории, равной которой не было в этих краях уже лет двести: с тех пор как владелец одного из поместий убил старшего сына, желающего стать хозяином владений раньше положенного срока, но был отравлен младшим, который, в свою очередь, закончил дни на каторге. И все это было сделано ради прекрасных глаз одной из соседок злосчастной семьи.

Но Эмма была слишком сосредоточена на собственных переживаниях, чтобы задумываться о репутации, и холодность миссис Прост и настороженный вид помощниц кухарки не задели ее. Она расспросила кухарку относительно завтрака и обеда, получила сдержанные ответы и ушла, оставив прислугу болтать о ней в свое удовольствие. Хотя, пожалуй, преступления мисс Крайтон, которые множились с каждым пересказом ее истории, все же занимали умы намного больше, чем необычная судьба экономки.

Сперва Эмма навестила мисс Данфорт. После мучительной ночи девушка мирно спала, рядом с ней в кресле клевала носом миссис Квинстон, мучимая совестью из-за того, что напрасно нападала на бедняжку. Эмма не стала будить ни ту, ни другую и тихо спустилась в сад.

Миссис Милберн нашла ее сидящей на любимой скамье с мокрым платком в руках. По привычке Эмма надела свой вдовий наряд, хотя нужда в нем отпала.

— Надеюсь, вы чувствуете себя лучше, — сказала миссис Милберн и без приглашения уселась рядом.

— Я потеряла семью десять лет назад, когда отказалась от нее. Но надеялась, в дальних краях мои сестра и брат будут счастливы. Теперь же… — Эмма помолчала и заговорила о другом: — Что еще рассказала эта девушка? Она что-то говорила про мистера Райенфорда, но после известия о смерти сестры я уже не могла правильно воспринимать происходящее.

Миссис Милберн была рада оказаться первой, кто поведает экономке о том, чем закончился ночной разговор в гостиной.

— Могли ли мы представить, что столько всего случится за одну ночь? — с воодушевлением начала она. — После того как мисс Крайтон сказала, что она обвенчалась с Райенфордом, никто не смог бы успокоиться до тех пор, пока не узнал всю правду. И она, бестия, прекрасно это понимала и старалась намеренно разжечь любопытство.

Учитывая, что за дамы собрались послушать Керри, надо заметить, ей и не пришлось особенно стараться, их нетерпение могло бы даже вызвать жалость, если б она была ей свойственна. Все же столь юная и бессердечная особа поделилась своей историей, поскольку это было выгодно ей самой.

Из рассказа миссис Милберн Эмма узнала, что мисс Крайтон преследовала цель найти себе состоятельного мужа, и мистер Райенфорд вполне подходил на эту роль.

— А я-то думала, что у него тайный роман с мисс Данфорт… — удивленно заметила Эмма.

— Одно время я тоже так думала, — согласилась миссис Милберн. — Видно было, что девушка влюблена в него не меньше, чем наша Сильвия, и он, похоже, был ничуть не против, чтобы соблазнить ее. Ведь у нее нет никого, кто мог бы вступиться. После того как в Ричмонд-холле появилась мнимая мисс Линдси, интерес Райенфорда к гувернантке заметно уменьшился — гостья казалась более хорошенькой. Она вращалась в одном кругу с Райенфордом, и у нее тоже не было ни отца, ни брата, ни кого-нибудь еще, кто опекал бы ее. Негодяй счел ее легкой добычей, но очередная жертва наконец-то оказалась хитрее!