Миссис Квинстон и миссис Ричмонд замерли, экономка, похоже, сегодня вознамерилась шокировать всех.

— Как вы можете говорить такую ерунду? — Сьюзен пожала плечами и повернулась к изумленным леди: — Ваша экономка, кажется, не в себе!

— Право же, миссис Верней, вы пугаете нас! С чего вы взяли, что мисс Линдси вовсе не мисс Линдси? — хозяйка дома прижала тонкие пальцы к вискам, чтобы показать, как утомительны для нее эти волнения. — Разве вы встречались с ней прежде?

— Встречалась, — Эмма еще приблизилась, и девушка невольно отступила на шаг. За ее спиной констебль просунул голову в комнату и с профессиональным интересом прислушивался к разговору — не каждый день в одном доме сначала обвиняют одну юную леди в воровстве, затем другую в том, что она не та, за кого себя выдает!

— Не припомню нашей встречи, возможно, это была какая-то другая мисс Линдси, — Сьюзен все еще старалась держаться уверенно.

— Последний раз мы виделись со Сьюзен десять лет назад, — Эмма почти позабыла, что находится не одна в комнате, чувства, которые она испытывала сейчас, трудно описать словами, но страх и гнев были сильнее других.

— Я и есть Сьюзен, а десять лет назад я была слишком мала, чтобы помнить вас! — мисс Линдси, кажется, встревожилась.

— Ей было всего восемь лет, но мне было уже восемнадцать, и я прекрасно помню, что у моей младшей сестры была не эта родинка на сгибе локтя, а ужасный некрасивый ожог! Однажды она опрокинула на себя канделябр с тремя свечами и едва не погибла! Такие шрамы остаются на всю жизнь! — как разъяренная фурия, Эмма наступала на пятившуюся к двери девушку. — Где моя сестра? Говорите же!

— Подумать только! — даже миссис Милберн не выдержала и покинула свое место возле мисс Данфорт, оставив рядом с ней огорченную Люси. Теперь констебль вошел в спальню мисс Линдси, вернее, той, кто себя так называла, за ним пробрался мистер Ричмонд, а Рэндалл занял собой проем. В комнате сразу стало тесно, Сьюзен в попытке отодвинуться от экономки наткнулась спиной на констебля и вскрикнула от испуга.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, произошла какая-то путаница… — пробормотала Сьюзен. — Вы не можете быть моей сестрой, она вышла замуж и уехала куда-то со своим супругом…

— Вовсе нет! Я сбежала из дома, чтобы стать актрисой, когда мой отец потребовал от меня согласия на брак с человеком, который вызывал у меня лишь неприязнь! И тогда семья покинули Англию, чтобы скрыть позор семьи от света!

— Поразительно! Выходит, наша экономка не только исчезнувшая актриса, но еще и дочь старого друга моего отца, — сообразил наконец мистер Ричмонд. — А как же мистер Верней?

— Я никогда не встречалась с мистером Вернеем, — Эмма внезапно почувствовала себя на сцене перед внимающей ей с трепетом публикой, и давно забытые ощущения вернулись, разом превратив ее из невзрачной женщины средних лет в звезду, довлеющую над всеми, кто был в комнате. — Ваш отец был единственным, к кому я смогла обратиться за помощью, когда вынуждена была оставить театр из-за скандала. Вы знаете, о чем я говорю, вы все не раз обсуждали исчезновение мисс Стэнтли!

Она посмотрела на Рэндалла. Он подался вперед, его лицо никак нельзя было назвать равнодушным, но его выражения девушка не понимала, да и не могла сейчас задумываться над этим. Ей не терпелось поскорее избавиться от расспросов и вернуться к самозванке — страх за сестру не оставлял ее.

— Мистер Ричмонд оказался так добр и благороден, что предложил мне место экономки взамен стареющей мисс Брискотт. Я изменилась, навряд ли кто-то из моих прежних знакомых смог бы узнать меня, я научилась менять свой облик, но, чтобы защитить меня от сплетен, мистер Ричмонд решил сказать всем, что я вдова его поверенного, мистера Вернея. Никогда не забуду его доброты!

— Надо же… отец ничего нам не сказал, — пробормотал озадаченный Ричмонд, а его жена обиженно выпятила нижнюю губу — как она могла прожить четыре года в неведении!

— Теперь, когда вы знаете мою историю, я снова утверждаю: эта девушка — не Сьюзен, не моя сестра! — Эмма вытянула вперед руку, жестом обличительницы указывая на мнимую мисс Линдси.

— Почему же вы не обвинили ее раньше? — спросил констебль. — Насколько я понимаю, эта леди уже много дней гостит в Ричмонд-холле.

— Она напоминает Сьюзен… — призналась Эмма. — И она всегда носила шали или пелерины из кружев. Я была уверена, что она скрывает шрамы, но сегодня она сняла плащ, и я увидела на месте шрамов эту родинку!

Лицо стоявшей перед ней девушки исказилось от гнева на саму себя — как она могла забыть об этой важной детали! Все смотрели теперь на ее легкое белое платье с короткими пышными рукавами, совсем неподходящее для прогулок в сырую погоду. Платье подвело!

— Почему вы думаете, что все поверят вам, а не мне? Может быть, вы придумали все это ради своих корыстных целей? Хотите получить наследство нашего отца? — поспешно выкрикнула она.

— Не смейте называть его вашим отцом! — Эмма была весьма убедительна в этот момент, пусть и использовала свой талант актрисы отчасти неосознанно. — У меня есть все необходимые бумаги и письма, но я не пойду за ними. Доказательство есть и в этой комнате!

— Какое же? — миссис Квинстон огляделась по сторонам.

— Та шкатулка, — Эмма махнула рукой назад, чтобы привлечь внимание собравшихся к туалетному столику. — Я получила ее в наследство от бабушки вместе с украшениями. Их я взяла с собой, когда бежала из дома, но шкатулка слишком громоздка, чтобы везти с собой.

— Вы лжете! — только и могла повторять самозванка. Эмма, внешне спокойная, отвернулась от нее и подошла к столику.

— В шкатулке есть потайное отделение, самые ценные украшения бабушка хранила в нем. Сейчас я открою его, и вы убедитесь, что это — та самая шкатулка, работа старого итальянского мастера…

— Нет! — фальшивая Сьюзен рванулась за ней, но не утративший бдительность констебль ловко схватил ее за локти и удержал на месте. — Отпустите меня!

Не обращая внимания на вырывающуюся девушку, экономка нажала на искусно вырезанные бутоны и после раздавшегося щелчка вытянула потайной ящичек.

— Господи помилуй! — Ее возглас заставил тех, кто стоял рядом, заглянуть туда, а остальные вытянули шеи, чтобы рассмотреть, что так поразило миссис Верней… то есть мисс Стэнтли, а теперь еще и мисс Линдси, право же, слишком много для одной женщины!

— Мой жемчуг! — закричала миссис Квинстон так громко, что должен был проснуться в спальне ее супруг. — И браслет мисс Гринфэйр, и ожерелье миссис Робинсон!

— И мой желтый бриллиант! — миссис Ричмонд тут же схватила кольцо и поспешно надела на палец.

— Выходит, господа, мы нашли настоящего вора, — все обернулись на голос мистера Рэндалла.

— Она сама подложила их в шкатулку! Вы же видите, она знает, как открыть замочек! — незнакомка извивалась, пытаясь освободиться из крепких рук констебля.