И ведьма на ноги поднялась. С трудом, не с первой попытки, а когда встала, то ровно стоять не смогла, шаталась, но всё равно безжизненно велела:

– К Селине портал открывай.

Эдон подчинился, у него выбора по-прежнему не было, и вслед за мной в огонь вошёл он тоже не по своей воле.

Ревущее пламя пронесло нас через весь мир, а едва всполохи угасли, я краем сознания отметила просторную, светлую, дорого убранную комнату, кресла, столики, цветы в вазах тут и там, из-за которых в воздухе сладостью пахло… я ощущала лишь горечь.

И видела лишь её.

Селина моего прихода ждала. Она Видящая, она судьбы человеческие наперёд считывает, а уж свою просматривала ни раз, а потому точно знала, что я приду. И что дальше будет, она тоже знала. Она, но не я.

Прекрасная, светящаяся изнутри красотой нечеловеческой, волшебной, неправильной. Волосы цвета лунного света распущенными, до блеска расчёсанными на плечах лежали, тонкую красивую фигуру обнимало переливающееся с синего на чёрный платье с рукавами свободными, на тонких запястьях собранными.

Красивая. Спокойная. Смирившаяся.

– Я знала, что всё так закончится, – переливчатый голос прозвучал негромко, с лёгкой грустью. – С самого начала знала, но ни слова Сагару не сказала.

Мне было всё равно и на неё, и на этого проклятого… точнее, уже благословлённого богами демона, и на все их причины, планы, цели. Меня ничего из этого не интересовало.

Лишь одно.

– Семья моя здесь причём?

Селина устало вздохнула и с лёгким укором ответила:

– Ты и сама знаешь, Олеся. Иначе до тебя было не добраться.

Это оказался самый неудачный из всех ответов, которые Видящая могла мне дать.

Нет, я её не убила. Хотелось до безумия, до дрожи в теле, до яростной пелены перед глазами. Это желание, эта потребность рёбра изнутри ломала, стремясь наружу вырваться. Но я сдержалась. Не потому, что не смогла… хотя и поэтому, наверно, тоже. Я в глаза Селины смотрела и страха в них не видела, лишь усталость. Долгую, невыносимую, не проходящую усталость.

И как-то иначе на неё взглянула. Не на внешность околдовывающую девушки молодой и энергичной, а в глаза.

Они были старыми. Мудрыми. Утомлёнными.

Сколько же тебе лет, Видящая? Как давно грех в душе по землям носишь? Видимо, всё в мирах ты повидала, всё познала, раз нет тебе больше радости в жизни.

И вместо слов смертельного проклятья с моих губ шелестом листвы вопрос сорвался:

– Он знает о том, как ты его подставила?

Девушка усмехнулась, медленно головой покачала и с улыбкой тихо произнесла:

– Он использовал меня, я использовала его. В конечном итоге мы оба получили то, что хотели.

А я? А как же я? Почему в игре других больше всего потерь именно я несу?

– Сагар мне клятву на крови принёс, – сказала, взгляда от Селины не отрывая, – он мне в войне с эльфами поможет, хочет того или нет.

По розовым губам скользнула измотанно-недовольная улыбка.

– А ты спроси у Эдона, – ласково велела Видящая, кивнув за мою спину на того, кто продолжал хрипеть и рычать, – как клятва на крови выглядит, кто кровь пускать должен и какие слова при этом звучать должны.

Я не шевельнулась. Просто точно знала: всего движение – и я рассыплюсь, разлечусь по полу хрустальной крошкой.

Мне не хотелось больше правды, слов, признаний. Не хотелось возмездия, справедливости. Ничего не хотелось.

Лишь тишины. Одиночества. И чтобы не было этой выворачивающей наизнанку боли, от которой даже дышать было сложно.

Пожалуйста, пусть это всё прекратится.

Пожалуйста, я больше не выдержу.

– Эдон, – Селина, не дождавшись от меня слов, сама демона окликнула, – расскажи наследнице Силы, как демоническая клятва верности выглядит.

Нет, нет, нет… Ни слова не говори, Эдон, ни слова не произноси.

Но демон не услышал моих молитв и захрипел:

– Оба кровь на шее пустить должны… оба слова ритуальные произносить обязаны. Только тогда клятва крови силу обретает. Коль нарушить – сгорит клятву принесший заживо…

Сказать, что я себя дурой последней чувствовала, это ничего не сказать. Тряпкой половой, о которую ноги вытерли. Вещью неразумной – использовали и выбросили, смеясь.

Не осталось во мне сил. Не было их – и всё тут.

Но при этом портал я сама открыла, собственной магией. И закружился вихрь, стирая грани реальности, да только шагнуть в него мне не позволили.

– Олеся, – окликнула Селина, даже шаг ко мне сделала, – а как же наказание? Я всю твою семью сгубила, правду страшную скрывала. Ты не можешь просто взять и уйти.

Могу. И уйду.

– Жизнь будет твоим наказанием, – проговорила, не глядя на Видящую.

И шагнула в свет, уже из портала слыша стремительно отдаляющийся яростный вопль.

* * *

Едва на белый мох ступила, в тот же миг рванула к дому, в отдалении стоящему. Да только друзья мои наготове были, метла сама навстречу юркнула, а на ней и ворон с анчуткой сидели, и даже сумка моя у нечисти в лапах покоилась.

Но прежде чем портал открывать, я анчутке очень серьёзно сказала:

– Раньше у дома моего было озеро большое, сейчас земля мёртвая. Не знаю, вернутся ли ведьмы и вернут ли они жизнь в земли. Уверен, что дом свой покинуть хочешь? На Кахехар я больше не вернусь.

Спрашивала, потому что нечисть в реке же жила до знакомства со мной, и украсть его я не имела никакого права.

Но монстрик уверенно кивнул, не сомневаясь ни мгновения. Метла рядом пристроилась, а ведьма взялась прямо здесь портал крутить.

Большой, сильный, сложный.

В другие миры всегда попадать сложно. Никогда не знаешь, куда тебя перекинет, если якорей специальных не наставил, чтобы по ним ориентироваться. Может и на Безаверд выбросить, и тогда точно смерть, причём мгновенная. В этом мире раньше люди жили, пока маги не пришли и не захотели господство