— Правду о чем?

— О том, что ты уже давным-давно мертв. Когда-то, как и все остальные, ты жил в мире дождей и снегов, и тьмы, которая не опаснее света. А затем, как и все остальные, ты умер… и попал сюда. В мир, который такие, как я, дети Тьмы, зовем Преисподней.

Адам молчал. Слишком ошеломляющей была открывшаяся ему правда. И он не винил Александру за то, что скрывала ее. Такая правда — его, считающего себя живым, могла действительно ранить. Но сейчас… он был в шаге от забвения. Сейчас ему уже нечего терять.

— Эта девушка пришла оттуда? Она…

— …живая, да. Адам, я знаю, где ее искать. В тот страшный час, когда Тьма заражала тебя своим поцелуем, я говорила с сестрами о ней. Ее зовут Клэрити. Одна из моих сестер напала на ее след, хотя тот, кому она поручила привести к ней живую, нарушил условия их сделки. Меня сдерживает договор с Королевой Зеркал — я не могу причинить вреда жителям Преисподней. А значит, тебе самому придется вынуть осколок из сердца Клэрити и отдать его мне.

— А если это ее убьет?

— Тогда я воскрешу ее, подарю ей жизнь, — спокойно отозвалась Александра.

— Но что, если тебя не окажется рядом? — воскликнул он.

— Я ни на шаг от тебя не отойду. Пусть я буду невидима для остальных, но я буду рядом. Адам, пойми, — взяв его ладони в свои, горячо заговорила Александра. — Девушка с живой кровью и осколком в сердце — твой единственный шанс на спасение. Наш единственный шанс быть вместе.

Согласиться на план любимой оказалось неожиданно нелегко. Адам хотел быть уверенным в том, что она действительно готова пойти против матери. Ведь если она, Леди Смерть, уйдет в другой мир, да еще и со своим возлюбленным-смертным, Тьме это совсем не понравится.

— Когда мы окажемся там вдвоем, все остальное будет уже не важно. В мире живых Тьме не дотянуться до меня.

— Но я совсем ничего не знаю про этот мир.

— Как и я, — улыбнулась Александра. — Знаю лишь малость — из книг и рассказов сестер, а они любят привирать и приукрашивать правду. Мы будем узнавать этот мир вдвоем.

— Жизнь там наверняка нелегка, — тихо сказал Адам.

Она ответила без промедления:

— Любовь нам поможет.

Адам, скрепя сердце, согласился на то, чтобы отыскать Клэрити и забрать у нее осколок Преисподней, хранящий в себе энергию мира живых. Александра отдала ему все обсидианы из своего дома, потому что знала, как опасен путь во Тьме. Снабдила его кинжалом и сильнейшими эликсирами, которые выторговала у спасенных ею душ. И только после этого отпустила.

Она изредка появлялась прямо посреди темноты — напутствовала, направляла. Говорила, что «отводит глаза Тьме» и следит за сестрами, чтобы они ни на шаг не приблизились к нему и не смогли помешать их плану. Но хотя Адам не говорил любимой об этом, он не верил в удачу и счастливый исход.

Но Клэрити он все же отыскал.

Она была не одна — длинноволосый молодой мужчина, сидя на камне в паре шагов от нее, точивал меч. Невидимая для него самого Александра шепнула на ухо: «Я возьму его на себя». Она не могла причинить ему вреда — но могла заключить его в призрачную клетку

— ловушку из воздуха. Почуяв неладное, незнакомец вскочил и бросился вперед… чтобы с размаху налететь на невидимую стену.

Клэрити испуганно вскрикнула. Взгляд ее заметался по сторонам в поисках заклинателя. Увидев Адама, она отчего-то побледнела. Хрипло бросила:

— Что тебе нужно?

— Осколок из твоего сердца.

— Ты его не получишь.

— Пожалуйста, Клэрити… — Она вздрогнула, когда Адам произнес ее имя. — Я… болен проклятьем «поцелуя Тьмы».

Напряжение из ее глаз не ушло. Не отрывая от него взгляда, Клэрити отступила к клетке.

— Как осколок тебе поможет?

— Я знаю, что ты жива — в отличие от любого из нас, жителей Преисподней. Я знаю, откуда ты пришла. И если ты отдашь мне осколок… С помощью него я попаду в мир живых, где проклятье Тьмы потеряет свою силу.

— Жива? — недоуменно спросил незнакомец.

Клэрити на мгновение прикрыла глаза.

— Прости, я… я все тебе объясню. — Послала в сторону Адама холодный взгляд. — Мне жаль, что так случилось с тобой. Я помогла бы… если бы имела права. Но я не могу отдать тебе осколок — он нужен мне самой.

Адам медлил, принимая решение. Или сдаться и позволить Тьме уничтожить его изнутри, или получить желаемое и оказаться в мире живых — снова живым, здоровым… любящим и любимым. Они с Александрой это заслужили.

— Тогда мне придется его забрать.

Он ринулся вперед, сжимая в руках кинжал. Набросился на Клэрити, сбивая ее с ног. У нее не было шанса — отчаяние и жажда жизни бурлили в крови Адама, придавая ему сил, подгоняя. Клэрити лежала на земле, мгновение — и лезвие кинжала коснулось жилки, бьющейся под тонкой кожей шеи.

Ее спутник что-то отчаянно кричал, но Адам его не слышал.

— Я просто заберу осколок, — тихо сказал он. — Я не хочу причинить тебе боли, не хочу тебя убивать. Но это мой единственный шанс на спасение.

— Это мой единственный шанс спасти дочь, — искаженным эхом отозвалась Клэрити.

Рука, сжимавшая кинжал, дрогнула.

— Дочь? — Адам скользнул по поляне растерянным взглядом. И нашел ее, прежде им незамеченную. Белокурая малышка лежала на земле, прикрытая пледом — кукольная внешность, умиротворенное лицо… так похожее на лицо той, в чьих глазах сейчас полыхала ненависть.

Адам понял, что проиграл. Он не мог поставить свою жизнь выше жизни маленькой девочки, невесть как очутившейся в Преисподней. Не мог рисковать жизнью ее матери. Что, если сестры Александры с самого начала знали об их плане? Если снова подстроят так, что ее не окажется рядом, и Клэрити просто… умрет, оставив свою дочь одну в целом мире? А он не сможет жить, зная, что натворил.

Адам выпрямился, помог Клэрити подняться. Поняв его намерения, невидимая Александра выпустила незнакомца из невидимой клетки. Он тут же бросился к Клэрити — чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Поняв, что опасность миновала, всем телом развернулся к Адаму и перехватил поудобнее меч.

— Не надо, Натан, прошу, — устало сказала Клэрити. — Он ничего мне не сделает.

— Если сможешь, прости меня за… все, — прошептал Адам.

Он не видел, но чувствовал Александру за своей спиной и кожей ощущал ее неодобрение. И в то же время понимал — он все сделал верно.

Даже жизнь не стоит того, чтобы разрушать чужие судьбы.

— Полагаю, это именно то, о чем ты хотела мне рассказать? — бесстрастно бросил Натан.

^к лучше бы накричал. Злость лучше, чем эта безликая холодность.