Пытаюсь пошевелиться — тело ломит так, словно меня били палками, голова нещадно болит, на подбородке и губах запеклась кровь.

Разглядываю тех, кто сидит впереди. Те же головорезы, что пришли с Красновым-старшим. Интересно, где он сам? И куда меня везут?

Руки оказываются связанными. Не к добру это. Вспоминаю все, что со мной произошло какими-то рваными отрывками. Краснов, кажется, звонил Кириллу.

Любимый, я надеюсь, ты не станешь глупить и не поведешься на провокацию этого человека. Он просто пытается достать тебя, пытается шантажировать.

— Куда мы едем? — спрашиваю я хриплым голосом, изо всех сил стараясь что-либо рассмотреть за тонированными стеклами.

Тщетно. Все, что я вижу, это свет мелькающих вдоль дороги фонарей да пары светофоров.

— Тебе лучше не знать, — гогочут впереди сидящие мужчины, точно я сморозила глупую шутку.

От их сиплых и грубых голосов становится неприятно и… страшно. Я никогда не задумывалась о том, что значит попасть в безвыходное положение. Даже если бы у меня была возможность позвонить сейчас Киру и попросить о помощи, я бы не стала этого делать — я уверена, что Краснов-старший хочет сделать с ним что-то ужасное.

Сейчас я понимаю, что раньше я как-то не воспринимала отца Гордея всерьез. Думала, что он из тех мужчин, кто угрюмо ворчит в своем уголке, устанавливая глупые запреты и следуя традициям семьи. Но сегодня он открылся мне с другой стороны. Точнее, я увидела его истинное лицо.

Так вот почему при упоминании отца Гордей всегда реагировал очень странно. Словно боялся его больше всего на свете. Боялся и при этом старался вести себя, как он: манипулировал людьми, жестоко с ними обращался, считал себя центром Вселенной.

Сейчас мне по-настоящему страшно. Но не за себя, а за Кирилла. Краснов-старший настроен очень серьезно, он выглядит… одержимым своей местью.

Ох, а ведь все, что мне нужно было сделать, это посмотреть в глазок, перед тем как открыть эту чертову дверь!

Машину сильно трясет на кочке, от чего я вновь больно ударяюсь головой об дверь. На этот раз затылком, но, слава богу, сознание не теряю. Моя легкая хлопковая юбка задирается, оголяя бедра и ягодицы.

— Слышь, а у нее задница ничего такая. Я бы не отказался…

— Серега! Ты что не слышал шефа, не трогать ее, пока он сам не разрешит, — шипит другой, выворачивая руль куда-то влево.

Я морщусь, чувствуя, как на душе становится совсем паршиво, и пытаюсь прикрыть короткой юбкой все, что возможно. Их взгляды настолько сальные, похотливые, что хочется немедленно помыться, чтобы смыть с себя всю эту грязь.

Когда разноцветные огоньки окончательно пропадают, сменившись голубоватым светом одинокой луны, я почти теряю надежду на спасение. Мне уже все равно, лишь бы ничего не случилось с Кириллом.

Я так сильно его люблю, что не представляю жизни без него.

Я так сильно ее люблю, что не представляю жизни без нее.

Как я жил до этого? Почему теперь мне буквально перекрывает кислород, когда я не с ней?

Я одновременно обрел огромную силу и стал очень уязвимым. Она — мое слабое место. Ахиллесова пята.

Впервые в жизни так сильно боюсь потерять кого-то. Моего ангела. Мою девочку с чистыми голубыми глазами и чистой душой. Она, порой, бывает такой наивной и доверчивой.

Даже представляю, как все произошло. Представляю и невыносимо злюсь на Диану. Наверное, открыла дверь, не удосужившись спросить, кто пришел. Просто не подумала, а я не предупредил. Думал, что у нас еще есть время, но, видимо, Краснову-старшему хотелось лично свести со мной счеты.

Так хотелось, что он вышел из тени. Этот старый волчара привык действовать исподтишка и за спинами других людей. В этот раз его задели, очень сильно задели.

— Где Диана?! — спрашиваю я, пытаясь совладать со своим голосом и дыханием.

Чувствую себя так, словно только что пробежал стометровку. Сердце бьется на уровне горла.

— Здесь, у моих ног, — отвечает Краснов-старший с легким пренебрежением. — Там, где ей и место.

— Если хоть один волос упадет с ее головы, я тебя лично убью. Ты меня слышишь? — говорю я, чуть не скрипя зубами от клокочущей внутри ярости.

— Твои угрозы сейчас не уместны, Кирилл. Будешь слушаться меня, и сможешь увидеть свою девку.

— Что тебе нужно?

— Приедешь в указанное место, там и обговорим. И без фокусов, если я узнаю, что ты не один, ей не поздоровится.

Краснов сбрасывает вызов, и я с яростью кидаю свой сотовый на стол.

— Черт бы тебя побрал, тварь! — бью по столешнице ладонью. Еще и еще, не чувствуя боли.

Точнее, не чувствуя телесной боли, только душевную. Мое сердце словно поместили в ежовые рукавицы и попеременно катают туда-сюда, терзая и нанося рану за раной.

Даже не хочу думать про то, что с Дианой может что-нибудь случиться. Нет, нет и еще раз нет! Пока я жив, этому не бывать. Я спасу своего ангела, как она спасла меня своей любовью от той пустой и бессмысленной жизни, которой я бы продолжал жить. Спасу и больше никуда не отпущу, не дам в обиду никому.

— Босс, что-то случилось? — в кабинет заглядывает Дима.

— Ты вовремя, — говорю я, жестом попросив закрыть дверь. — Дима, ситуация хуже, чем мы думали. Ты говорил у тебя есть выход на личного помощника Гектора?

— Ты же знаешь, что Гектор не любит, когда его дергают на отдыхе.

— Дима, нет времени думать о том, что ему нравится, а что нет! — повышаю я голос, пытаясь совладать с нервами.

— Босс, что случилось? — спокойно спрашивает Дима, внимательно меня разглядывая. — На тебе лица нет.

В двух словах я объясняю ему ситуацию, стараясь держать себя в руках — получается плохо, потому как времени остается все меньше.

— Кир, — обращается ко мне Дима. — Может подключим знакомых ребят из оперативного отдела, они быстро с этим типом справятся.

— Нельзя, Дима, нельзя. У него Диана, — я щелкаю костяшками пальцев. — Он прислал мне адрес. Поеду туда один, а ты выйдешь на Гектора и подключишь его ребят. У Краснова слишком большое влияние на уровне власти, мы не можем так рисковать.

— Да, ты прав, — соглашается Дима. — Но подстраховаться не помешает…

— Нет, я знаю Краснова. Лучше займись другим, Дим.

— Чем?

— Как только решишь вопрос с Гектором, забери Элеонору и отвези ее в безопасное место. Я обещал, что с ней ничего не случится.

— Это та, которая постоянно носится со своими табличками, как ненормальная? — Дима выглядит крайне удивленным. — Она-то тут причем?

Они, что, с Эл сговорились сегодня? Соревнуются по поводу того, кто сильнее меня удивит? И задаст при этом кучу бесполезных вопросов? Но мне некогда распутывать еще и эту интригу, поэтому быстренько съезжаю с темы, решив, что объясню все потом.