Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако больше всего ей хотелось, чтобы он скользнул в постель и, положив руку ей на плечо, сказал, что знает: она не спит. Что отчаянно любит ее и хочет признаться во всем, что скрывал и по каким причинам. Это было желание ребенка, сожалеющего, что мир не таков, каким рисует воображение, а люди поступают совсем не так, как от них ожидают. Это было желание девчонки-простофили, готовой к тому, что у нее отнимут все, что у нее есть.
Винсент Дамиано – не реальный человек. Стремясь скрыть от него свое истинное лицо за многочисленными масками, Чарли не заметила, что он и сам маскируется.
Дыра в голове, дыра в сердце или дыра в кармане – таково семейное проклятие всех, кто носит фамилию Холл.
В конце концов Винс вышел из комнаты, выключив верхний свет и оставив Чарли лежать одну в темноте. С открытыми глазами. С улицы проникал свет фонарей, а за домами соседей возвышалось погруженное во мрак здание старой мельницы с яркой серебряной монеткой луны над крышей.
Лишь когда на горизонте забрезжили первые красные лучи рассвета, Чарли наконец забылась сном.
* * *
Чарли проснулась вскоре после полудня, в одиночестве. Встав с кровати, она заглянула в комнату сестры, чтобы убедиться, что Винс не сошел с ума и не разрубил ее пополам – или еще что похуже. Поузи спала, обняв одной рукой свой древний «Макбук».
Накинув халат, Чарли прошла на кухню и налила себе кружку горького, чуть теплого кофе. Потом сунула в карман наточенный столовый нож и стала ждать, чувствуя, как от беспокойства сводит желудок.
Пришло время поговорить начистоту.
Через двадцать минут Винс вернулся с двумя пакетами продуктов, а Чарли вдруг увидела их жилище его глазами – глазами богатого парня. Обстановка обшарпанная, вещи поношенные, да еще и жирные пятна повсюду.
Ему достаточно было одного взгляда на ее лицо, чтобы поставить сумки с покупками на стойку и забыть об их распаковке до лучших времен.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Ты мне врал! – воскликнула Чарли, глядя в его светло-серые глаза.
Винс еще не занял оборонительную позицию, но уже насторожился.
– Я…
– Пытаешься понять, о какой лжи я говорю? Наверное, это непросто, когда постоянно говоришь неправду, – огрызнулась она. – Эдмунд Карвер.
– Не называй меня так, – процедил он.
– Предпочитаешь именоваться Реми? Или боишься, что кто-то услышит? – Она думала, что будет ужасно неприятно противостоять ему, но оказалось, это здорово – наконец-то выплеснуть накопившуюся внутри горечь. – Трудно тебе было спать на полу на матрасе, а не на дорогущих простынях?
Он покачал головой.
– Клянусь тебе, все совсем не так.
Когда она посмотрела на него, то увидела Эдмунда Винсента Карвера во плоти, будто сошедшего со страниц светских хроник. В его дымчато-серых глазах плескалось презрение. Немного напомадить волосы и изменить наклон челюсти – и перед ней окажется сущий незнакомец. Если бы она внимательнее пригляделась, то и сама давно бы сложила из разрозненных деталей целостную картину: его умение различить часы фирмы «Вашерон Константин» с расстояния в двадцать шагов, осведомленность о том, в каких домах обычно отдыхают представители высшего класса, любовь к сплетням, черт возьми. Не говоря уже о способности убивать людей и верить, что последствий не будет.
– Ах, ты, значит, клянешься. Ну, тогда это должно быть правдой, – прорычала она.
– Я мечтал оставить прежнюю жизнь в прошлом, – не повышая голоса, пояснил Винс. – И начать все сначала. Не хотел, чтобы ты видела меня таким, каким я был раньше.
– Красивое заявление, вот только оно не объясняет, зачем тебе понадобилось имитировать собственную смерть, – парировала Чарли. – Или почему все разыскивают украденную тобой книгу, включая и парня, который пытался меня убить. Жаль, что ты не хранишь ее в засунутой в шкаф сумке вместе с настоящими водительскими правами.
– Ты рылась в моих вещах? – То, каким ровным тоном был задан этот вопрос, нервировало, но Чарли, чья обида переросла в гнев, не унималась:
– Именно так. Я нашла права. Затем мне попалась заметка в газете о том, как ты убил девушку, а потом себя, – продолжила она. – Мне следует чувствовать себя виноватой за то, что вторглась в твою личную жизнь?
– Да, – сказал он, проводя рукой по лицу. – Немного. Не уверен.
– А знаешь, что еще? Я слышала все, что ты говорил Гермесу. Все до последнего слова. Тогда-то и смекнула, что ты лжешь. Теперь мне понятна и причина, по которой ты его убил, – просто он тебя узнал.
Винс снова покачал головой, как будто желая отмахнуться от ее слов.
– Ну же, – не унималась Чарли. – Давай, отпирайся! Скажи мне, что ты не притворщик, состоящий в притворных отношениях.
– Ты действительно так думаешь? – Его глаза вспыхнули яростью, которую она никогда раньше не видела.
Это поколебало ее решимость.
– А что я должна была подумать? Скольких людей ты убил ради Лайонела Солта?
– Многих, – признался он и закрыл глаза.
Она в ужасе уставилась на него.
– И девушку?
Он отрицательно покачал головой.
– Нет, только не Роуз.
– Что насчет парня, которого нашли в машине? Труп которого ты выдал за свой? – Ее голос прозвучал холодно и непреклонно.
– Я не сумел заставить себя остановиться… – начал он.
– Убивать? – закончила она за него и добавила: – Я опустил руку, а в ней случайно оказался топор! Упс! Опять.
– Мне лучше уйти, – резко сказал Винс и повернулся к коридору, ведущему в их спальню.
– Предпочитаешь сбежать, лишь бы не отвечать? – крикнула она ему вслед.
Винс на ходу оперся рукой о стену, как будто для удержания равновесия. Конечно, он уйдет! Он жил с Чарли, только когда она не задавала неудобных вопросов, и все было легко и просто.
Кошка последовала за ним, яростно размахивая хвостом.
Чарли и сама бросилась вдогонку.
– Ладно, а где «Liber Noctem»? Как насчет этого? Все хотят знать. Гермес так точно хотел.
– Чтобы ты выкрала у меня книгу? – спросил он, рывком выдвигая ящик.
– Это было бы идеально, – отозвалась Чарли, с порога наблюдая, как Винс запихивает одежду в сумку. – Это точно принесло бы мне кучу денег.
Он перестал собирать вещи.
– Солт играет в игру, а кто-то еще играет в игру с ним. Они хотят всех нас превратить в пешек. Худшее,
