Яркий солнечный луч предательски высветил грязь на двух витринных окнах. Симпатичный маленький столик с двумя стульями и разбросанными книгами в эркере. Когда-то там стояло кресло с подголовником и лежащей на нем книгой, но теперь этот уголок превратился в нагромождение коробок и книг.

– Вот с чего надо было начинать, – рассудила она вслух. – Витрины должны привлекать людей в магазин, а не заставлять их гадать, не гаражная ли это распродажа[38].

Она направилась за чистящими средствами, но не сделала и двух шагов, как в дверь заглянул Дилл.

– Кто устраивает гаражную распродажу и с кем это ты разговариваешь?

Боже правый! Оба ее родителя в один день, буквально друг за другом – это, должно было, какой-то знак. Дженни Сью бросилась навстречу и крепко обняла отца.

– Я размышляю вслух. Проходи, папа. Чашечку кофе или стакан сладкого чая?

– Мне ничего не нужно, кроме как увидеть мою девочку. – Он отступил на шаг. – Как твои дела? Я слышал, ты зачастила на ферму Лоусонов и путаешься с Риком?

Она потянула его к потертому дивану и усадила рядом с собой.

– Ты пришел ругать меня за то, что я влюбилась в фермера? При том что я не влюбилась и в ближайшее время не собираюсь. Это был всего лишь один поцелуй в губы и один – в нос. А я чмокнула его в щеку, когда уходила, но это тоже не считается.

– Нет, милая, я пришел вовсе не за этим. И я не встану у тебя на пути, в кого бы ты ни влюбилась. Просто убедись, что это любовь, а не бунт. Ты никогда не позволяла себе того, что делают другие дети-подростки. Так что будь осторожна. Но я хотел поговорить не об этом. Я не хочу уезжать из города, оставляя тебя без средства передвижения и денег. Пожалуйста, позвольте мне открыть счет на твое имя и дать тебе машину.

Она покачала головой.

– Нет, спасибо, папа.

– Ладно, будь по-твоему. Но, когда мы вернемся домой, нам нужно будет обсудить с тобой работу в семейном бизнесе. Ты можешь начать с самой низкой ступени и изучить все аспекты деятельности, продвигаясь по служебной лестнице до должности генерального директора, если это то, чего ты действительно хочешь, – сказал Дилл.

Мама сказала, что любит ее, а отец собирался принять сторону дочери и дать ей работу. О да, сэр. Разумеется, это означало, что она останется в Блуме.

– А что говорит об этом мама? – осторожно спросила она.

– Шарлотту я беру на себя, – ответил Дилл. – У меня будет несколько дней в Вегасе, и я постараюсь расположить ее к этой идее. К тому же она позвонила мне по дороге домой после того, как вы вдвоем пообедали, и сказала, что восхищена твоей решимостью. Думаю, внутренне она уже смирилась. Я рад, что все-таки не продал компанию в прошлом году.

– Ты действительно думал об этом? И как отреагировала мама? – спросила Дженни Сью.

– Закатила истерику, – признался он. – Я готов уйти в отставку. Дело не в возрасте, я еще не так стар, но безумно устал от стресса. Я бы передал тебе всю компанию хоть сегодня, если б мог.

Впервые Дженни Сью заметила, как постарел отец за последний год. Морщин на лице скопилось больше, чем когда-либо, и в глазах сквозила усталость.

– Мне сейчас не нужны ни деньги, ни машина, папа. Я прекрасно справляюсь с двумя работами, и миз Летти в случае необходимости позволяет брать ее пикап. Я подумаю над твоим предложением, пока вы будете в отъезде. Воспользуюсь этим временем. А пока я получаю немалое удовлетворение от того, что могу сама себя обеспечивать.

Дилл придвинулся ближе и обнял ее за плечи.

– Что заставило тебя стать такой?

– Перси. Я всегда и во всем зависела от него, была вынуждена подчиняться, чтобы не опозорить род Уилширов разводом. После того как он оставил меня и я потеряла ребенка, я решила, что закончу учебу и никто и никогда больше не будет меня так контролировать, – ответила она.

Он притянул ее к себе.

– Я люблю тебя, Дженни Сью, и бесконечно горжусь тобой. Если ты не хочешь работать в компании, я поддержу тебя в любом твоем начинании.

Слезы текли по ее щекам, и она шмыгнула носом.

– Я тоже тебя люблю, папа. И обещаю, что серьезно подумаю над твоим предложением. Если я все-таки выйду к тебе на работу, пусть это будет низшая ступень. И чтоб никакого непотизма.

– Насчет непо-как-его-там не могу обещать. – Дилл достал из кармана белоснежный носовой платок и протянул ей. – Ты все-таки моя дочь. Этого не изменить.

Она вытерла слезы и вернула ему платок.

– Оставь себе. Вдруг снова понадобится? – Он усмехнулся. – У меня назначена встреча, так что мне пора. А ты можешь вернуться к разговору с собой.

Она обняла его.

– Спасибо за понимание.

– Папы на то и нужны. До скорого. – Они помахали друг другу, когда отец вышел из магазина, и она сунула его носовой платок в сумочку, надеясь, что он не понадобится ей еще очень, очень долго.

Снежный рожок[39] и подвезти? Сообщение пришло от Рика, когда она заканчивала уборку в доме Надин.

Это что, свидание? Может, сказать ему, что у нее нет времени? Она раздумывала целую минуту, прежде чем медленно набрала текст: Десять минут?

Ответ пришел молниеносно: Я на улице. Не торопись.

Она убрала чистящие средства в кладовку и оставила записку на столе для Надин.

Запираю за собой дверь. До скорой встречи.

Когда она спустилась по подъездной дорожке, Рик стоял, привалившись к пикапу. Он сверкнул ослепительной улыбкой, но за темными стеклами очков она не смогла разглядеть его глаза. Открывая перед ней дверь, он сказал:

– Эти десять минут ожидания оказались самыми короткими.

– Ты купил меня снежным рожком, но, Рик, ты уверен, что поступаешь правильно? – Слушай, это не ужин и не поход кино. Это всего лишь мороженое после долгого, жаркого рабочего дня. Какой твой любимый вкус? – Он захлопнул дверцу машины.

Она выставила руку в открытое окно.

– Радуга. Вишня, банан и виноград. Мне нравится, что у тебя в машине нет кондиционера. Я сразу вспоминаю старый автомобиль Фрэнка из моего детства. Я любила высовывать руку из окна и ловить ветер.

– Я накопил достаточно денег, чтобы купить новый внедорожник, но просто не могу расстаться с этим, потому что он меня полностью устраивает, за исключением кондиционера. Печка прекрасно работает зимой, так что мы не замерзаем. Но… – На его губах снова заиграла эта сексуальная улыбка. – Я помню, как в старом пикапе отца вышла из строя печка. Мы с Крикет были маленькими, и мама укутывала нас в одеяла, когда мы ездили куда-нибудь. Когда отец наконец-то купил новую модель, мы оба плакали и хотели вернуть наши одеяла.