– Да ни в каком, – ответил опять помрачневший Луис. – Официально он работает гражданским инструктором-консультантом отряда Холуай. Это неофициальное название морского разведывательного пункта Тихоокеанского флота. Его начали создавать в пятьдесят пятом году. Насколько я знаю, изначально в МРП было два боевых отряда: водолазов-разведчиков и радио– и радиотехнической разведки с переносной аппаратурой… Почему Виктора Николаевича на службу официально вернуть не могут? Хотя он и дважды Герой Советского Союза. Так его по личному распоряжению министра обороны маршала Жукова уволили. На язык Виктор Николаевич уж больно резок был… Большому начальству это никогда не нравится. И хотя этого хрущевского сподручного давно убрали с поста министра обороны, но такие же, как он, остались и в ГРУ, и в Министерстве обороны… Вообще насчет маршала Жукова я вот что думаю, – помолчав, проговорил Луис. – Не мое дело судить, как он в Отечественную воевал. Я тогда рядовым красноармейцем был. Но вот все его деяния, начиная с пятьдесят третьего года, были против России. Хрущева ведь в пятьдесят седьмом году первый раз попытались снять с поста, когда стало ясно, что это враг. Министр обороны Жуков тогда не позволил это сделать. Я так понимаю, что вербанули его на чем-то наши западные коллеги…

– Ну да, – кивнул я, вспомнив рассказ Пинкевича про обыск на маршальской даче и как Жуков вместе с Хрущевым поливали грязью Сталина.

– Так вот, Леонов не просто там находился. С начала марта в Южном Вьетнаме начались тяжелые бои в районе американской военной базы Кхесань. Гарнизон базы насчитывал около шести тысяч американских морских пехотинцев. Штурмовали базу бойцы Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. Американцы эту организацию сокращенно называют Вьетконгом. Знаешь, наверное, что Вьетнам сейчас, так же как и Корея, разделен на два государства. Север – это Демократическая Республика Вьетнам, которой сейчас помогает Советский Союз, и американская марионетка Южный Вьетнам. Полная аналогия с Северной и Южной Кореей.

Так вот, когда началась битва за Кхесань, к берегам Вьетнама подошел ударный авианосец «Форрестол», и взлетающие с него «фантомы» и «скайхоки» начали наносить воздушные удары по вьетнамцам. В одно прекрасное для вьетнамских бойцов утро на взлетной палубе авианосца раздался мощный взрыв. В воздух взметнулся огненный смерч вперемешку с кусками металла. Авианосец запылал, его сотрясали взрывы топливных баков и бомб палубных самолетов. Палуба покрылась огромными брешами, в которых бушевало пламя. Восемнадцать часов шла борьба за спасение ударного авианосца. На помощь ему подошли авианосцы «Орискани» и «Бон Омм Ричард», было еще несколько эсминцев. Ни о каких ударах по берегу речь даже и не шла! Горящий авианосец удалось спасти, но на нем было полностью уничтожено двадцать девять самолетов, еще больше поврежденных. Погибло сто тридцать два человека, раненых и обожженных было намного больше.

Официальная версия, озвученная после проведенного расследования, говорила, что причиной трагедии стал старт ракеты «Зуни» из-под крыла одного из стоящих на палубе самолетов. Неисправность техники, такое бывает… Версия была более чем приемлемой для сотрудников службы безопасности ВМС, проводивших расследование. Да и тех, кто мог бы подтвердить или опровергнуть эту версию, никого не осталось… Сам знаешь, Витек, что, когда диверсионные задачи выполняют профессионалы, следов не остается. И кто там мог МПМ [98] оставить, советский разведчик в американской форме, проникший на борт, или завербованный агент, это уже история умалчивает.

Кстати, первым из-под воды смогли подорвать первого мая шестьдесят четвертого года в порту Сайгона большой американский транспорт «Кард» вьетнамские бойцы. За год до этого водолаз-разведчик Лам Сом Нао [99] прошел на территории Северного Вьетнама подготовку под руководством советских инструкторов. Правда, после этого американцы предприняли такие меры безопасности, что все попытки минирования транспортов и боевых кораблей приводили лишь к гибели водолазов-подрывников. Янки стали использовать дрессированных дельфинов для охраны бухты Камрань и порта Сайгона, столицы Южного Вьетнама. На носу дельфина крепился баллончик с углекислым газом и иглой на конце. Обнаружив в охраняемой акватории чужого пловца, дельфин тыкал его иглой. А попавший в кровь человека углекислый газ вызывает мгновенную смерть. Ну и, сам понимаешь, человек все-таки сухопутное создание, дельфина он в воде победить не способен.

От услышанного мне стало как-то не по себе. Дельфины ведь никогда не испытывали вражды к человеку. Более того, как рассказывали мне бывалые моряки, бывали случаи, когда эти умные морские животные помогали спастись людям, потерпевшим кораблекрушение… До того чтобы сделать из этого дружелюбного морского зверя убийцу, мог дойти только ум откровенного человеконенавистника. Хотя от америкосов и не то можно ожидать…

– Ладно, Витек, не бери в голову, – хлопнул меня по плечу Луис, явно заметив мой помрачневший взгляд. – Иди, вон, на диван приляг, отдохни. День-то у тебя сегодня более чем насыщенным выдался. А я в город по делам смотаюсь до вечера.

Подумав пару минут, я кивнул и осоловело поплелся к дивану, скидывая на ходу шлепанцы. В сон я провалился почти мгновенно, едва моя щека коснулась заботливо уложенной на диване подушки.

Когда к вечеру приехал Пинкевич, стол опять ломился от всевозможных закусок. Были там и две большие плетеные бутылки из темного стекла.

– Это, братцы, настоящее вино, вы такое точно никогда в жизни не пробовали. Как говорят на нашей с Сильвией родине, «напано вьехо».

– Старое испанское вино это, – сообщила женщина. – Правда, мы его с Кубы привозили, а не из Испании… Там сейчас фашисты у власти, – непроизвольно вырвалось у нее. Но тут же взяла себя в руки. – А вам, Александр Иванович, может, чего покрепче, – спросила Сильвия, посмотрев на Пинкевича. – Луис, у нас в холодильнике есть бутылка «русского газолина». Я сегодня купила.

– Бутылка чего? – с недоумением уставились мы с Пинкевичем на Луиса.

– Да бутылка «Столичной», водка это, – захохотал он в ответ, глядя на наши физиономии. Потом пояснил: – Когда началась гражданская война в Испании и стали прибывать первые советские добровольцы, тогда же мои земляки впервые познакомились и с русской водкой. Для солнечной Испании, где национальным напитком является виноградное вино, напиток, придуманный русскими, показался слишком крепким. Вот и прозвали его «русским газолином». А Сильвия водку так в память об отце зовет, он ее так до конца жизни называл. – И, понизив голос, чтобы не услышала ушедшая на кухню жена, рассказал: – Ее отец осенью сорок второго года погиб. Тоже в нашей бригаде служил инструктором минно-подрывного дела. Правда, на свое последнее задание улетел под Новгород командиром группы. А воевать с фашистами он еще в Испании начал под началом самого Доминго Унгрия [100], а учился у самого Ильи Григорьевиа Старинова [101].

Засиделись мы в тот вечер допоздна. Вспоминали события двадцатилетней