При первой же возможности Тремейн отвел в сторону Николаса Блейза.

– Готовы уделить мне пару минут, Ник? – спросил он.

– Конечно. – Блейз последовал за Тремейном в ту комнату, где погиб Джереми Рейнер, и плотно закрыл дверь. В выражении смуглого лица читалось любопытство.

– Что-нибудь обнаружили? – поинтересовался секретарь.

– Да, Ник, кое-что нашел. Нужна ваша помощь. В этой комнате есть дверь в тайник. Умеете ее открывать?

Николас Блейз кивнул:

– Да. Все достаточно просто, если знать, куда смотреть.

– Накануне Рождества Дени Арден рассказала мне об убежище священника. Мы собрались исследовать его, но, когда пришли сюда, вы с мистером Греймом украшали елку. Полагаю, в обозримом прошлом никто не пользовался укрытием?

– Вряд ли. Сейчас это лишь историческая диковина. Других выходов из чулана нет.

– Откройте, пожалуйста!

Блейз послушно подошел к стене и провел рукой по панели. Послышался легкий щелчок. Мордекай Тремейн достал из кармана фонарик и осветил мрачное подземелье.

Возле входа, на верхней ступеньке спускавшейся в подвал лестницы, пыль оказалась притоптанной, а паутина – разорванной. Очевидных следов не осталось, однако было ясно, что здесь стоял человек, причем совсем недавно. Николас Блейз удивленно воскликнул:

– Вы правы, Мордекай: здесь кто-то был! – В его глазах вспыхнул азарт. – Но кто? Вы знаете?

Мордекай Тремейн кивнул:

– Да. Но это еще не все, Ник.

Блейз задвинул скрывавшую вход панель и снова двинулся за Тремейном. На сей раз тот привел его в длинный мрачный коридор под крышей, где располагались кладовые. С темных стен смотрели потускневшие портреты многих поколений Мелвинов. Тремейн включил свет и остановился перед изображением человека в костюме всадника.

– Сэр Руперт Мелвин. Середина шестнадцатого века. Замечаете что-нибудь особенное, Ник?

– Нет. А что тут можно заметить?

Мордекай Тремейн поднял руку и прикрыл ладонью нижнюю часть лица вместе с бородой.

– Теперь видите?

Блейз нахмурился:

– Странно. По-моему, я где-то встречал этого человека. Но разве такое возможно?

– Да, – кивнул Мордекай Тремейн. – Вы видели его здесь, в доме, в ночь убийства Джереми Рейнера.

Секретарь растерялся, явно не понимая, о чем речь. Тремейн взглянул на него поверх пенсне:

– На самом деле все не так безумно, как кажется. Покупая Шербрум-Хаус, Бенедикт Грейм встречался с предыдущим владельцем?

Николас Блейз задумался.

– Нет, – ответил он после паузы. – Все детали сделки проработали адвокаты.

– Именно так я и предполагал. Вы с мистером Греймом знали только фамилию продавца: Латимер.

Он распахнул ближайшую дверь. Из окна этой комнаты выбросилась несчастная леди Изабелла, и произошла трагедия давным-давно, задолго до рождения изображенного на портрете всадника. Мордекай Тремейн медленно приблизился к окну и посмотрел сквозь стекло. Далеко внизу, за низкой каменной балюстрадой, простиралось лоскутное одеяло полей. Пространство было бесконечным. Отсюда, с высоты, открывался обзор на много миль вперед.

– Наверное, ужасно столкнуться с необходимостью продать фамильное поместье, которым семья владела много веков, – произнес Тремейн после долгого молчания. – А Дезмонду Латимеру пришлось это сделать. Он тянул сколько мог. Даже не имея возможности жить в замке, отказывался расстаться с ним: приезжал каждое лето и ставил палатку в саду.

Николас Блейз кивнул:

– Да, теперь вспоминаю. Разумеется, мы никогда не видели прежнего владельца. Продав поместье, он больше не появлялся.

– Представьте, как он страдал, – продолжил Тремейн. – Когда-то вся земля за этим окном принадлежала его предкам, но жестокие обстоятельства заставили отдать в чужие руки не только угодья, но и сам дом. Дезмонд горевал, отчаянно горевал. Не исключено, что даже испытывал потребность отомстить тем людям, которые, как ему казалось, узурпировали его личные права.

– Хотите сказать, что в тайнике прятался Латимер?

– Да. Он пришел вместе с рождественским хором. Пастор, конечно, его знает. Услышав, что певцы собираются выступить в Шербрум-Хаусе, Латимер попросил разрешения отправиться вместе с ними. Священник подумал, что несчастным движет ностальгия – желание посмотреть дом, не привлекая внимания к собственной персоне, – и разрешил, что вполне естественно. Святому отцу не пришло в голову, что причина может оказаться иной или Латимер останется в доме, когда остальные уйдут. Вот почему он испугался, когда утром мы обратились к нему за разъяснениями.

Истинная цель Латимера была далеко не столь невинной. Он знал, что новый владелец из года в год празднует Рождество, и приехал сюда с намерением проникнуть в дом и чем-нибудь поживиться. Выступление церковного хора открыло возможность для осуществления плана, а что делать дальше, он придумал заранее. Нужно было отстать от хора – что в суете совсем не сложно – и спрятаться в тайнике. Латимер знал, что при необходимости сможет оставаться тут сколько угодно. Открывать и закрывать дверь он давно научился.

– Что навело вас на его след? – изумленно спросил Николас Блейз.

– Случайная встреча. Когда я сюда приехал, Латимер стоял у ворот и смотрел на дом с откровенной ненавистью ко всем, кто здесь живет. Полагаю, выражение его лица заставило меня обратить на него внимание и запомнить, а когда Дени Арден привела в галерею и показала потрет, в глаза бросилось очевидное сходство. Поначалу я не придал данному факту особого значения, но заметив Латимера среди хористов, задумался всерьез. К этому времени мне уже довелось услышать имя последнего владельца, а когда священник сообщил, как зовут этого человека, стало ясно, что случайное совпадение невозможно.

Николас Блейз стоял, сосредоточенно глядя в окно, и о чем-то думал. Вдруг он обернулся и воскликнул:

– Колье! Вот его цель! Латимер явился сюда за колье!

– Возможно, он пришел за ним, но так и не украл, – возразил Мордекай Тремейн. Большой дубовый сундук, который он заметил во время первого посещения комнаты, по-прежнему стоял у стены, и он присел на крышку. – История Латимера не единственная в этом запутанном деле, Ник. Начав искать главную нить убийства, неожиданно сталкиваешься с множеством странных обстоятельств. Мне необходима ваша помощь. Надеюсь, вы сумеете прояснить подробности, о которых я могу лишь догадываться. Например, расскажете о Шарлотте Грейм. Бедняжка хочет выйти замуж, а Бенедикт не одобряет желание сестры. Верно?

Николас Блейз смутился и растерялся, но все-таки ответил:

– Думаю, уже бессмысленно что-либо скрывать. Шарлотта влюблена в Бретта – того самого мужчину, который играл в дартс в гостинице. Они хотели бежать вместе.