– Но это будет не так уж и трудно. Можно распространить фото Беркшир. Кто-нибудь непременно ее опознает.

– Все дело в том, Алекс, что ее фото и так разошлось по всей стране. Об убийстве сообщили все новостные каналы.

Джеймисон озадаченно отпила глоток кофе.

– Верно. Интересно, почему в таком случае никто ее не узнал?

– Несомненно, она сменила имя. Возможно, она также изменила внешность.

– Ты имеешь в виду пластическую хирургию?

– Существует множество способов изменить внешний вид, не ложась под скальпель. Беркшир могла похудеть, изменить цвет волос и прическу, носить очки или окрашенные контактные линзы, чтобы поменять цвет глаз. Все это может дать неплохой результат.

– Можно спросить у патологоанатома, делала ли Беркшир пластическую операцию. Это наверняка можно определить при вскрытии.

– Я уже отправил ей письмо по электронной почте. Судя по всему, она встает ни свет ни заря. Полчаса назад прислала ответ: никаких признаков пластической операции нет.

– Кстати, о тех, кто встает ни свет ни заря: ты не думаешь, что тебе нужно немного поспать?

– Я не устал.

– Ну, рано или поздно тебе придется отдохнуть, иначе ты свалишься с ног. Хочешь позавтракать?

– Да, пожалуй.

– Отлично, тогда я приму душ.

После того как Алекс ушла, мысли Декера снова обратились к Беркшир. Точнее, к старому дому в лесу. Он понимал, что флеш-накопитель стал бы самым настоящим кладезем информации. Возможно, на нем было подробно расписано прошлое Беркшир, имелись ответы на многие вопросы. Но кто-то проследил за сотрудниками ФБР, прострелил колесо машины Декера, напал на него и забрал флешку. Значит, за ними следили. Или следили за старым домом…

Услышав звонок, Амос встрепенулся. Это был телефон Джеймисон. Источник вызова не был опознан, следовательно, его не было в адресной книге.

Из ванной доносился шум воды. Можно было просто подождать, когда включится речевая почта, но Декер решил ответить.

– Алло.

– Здравствуйте, это Нэнси Биллингс. Мне нужны Алекс Джеймисон или Амос Декер из ФБР.

– Говорит Амос Декер.

– Ой, здравствуйте! Я преподаю в той школе, где работала Анна Беркшир. Я так понимаю, у вас есть ко мне кое-какие вопросы. Извините, что звоню так рано, но мне скоро отправляться на работу…

– Ничего страшного. Мы можем встретиться после уроков?

– Да. После школы я должна вернуться домой и выгулять собаку, но потом я свободна. Неподалеку от того места, где я живу, есть кафе.

Биллингс назвала адрес, и они договорились о времени.

Затем Декер позвонил Богарту и рассказал о своем разговоре с агентом Браун. После чего рассказал о Биллингс и о своей предстоящей встрече с ней.

– Я начинаю разработку версии об осведомителе, – сказал Росс. – Понимаю, это в компетенции Браун, но у меня тоже есть кое-какие связи. И за долгие годы ФБР расследовало по заявлениям осведомителей много дел, которые потом были переданы в Министерство юстиции.

Поговорив, Декер убрал телефон в карман. Зайдя в ванную, сполоснул лицо водой и почистил зубы. Вышел он одновременно с Джеймисон. Та уже обмотала шею шарфом.

– Ты поел? – спросила Алекс.

– Нет. Как-то выскользнуло из памяти…

– Ого, память подводит тебя все чаще, – сухо усмехнулась она. – Ничего страшного, перехватим что-нибудь по пути на работу.

– Звонила Нэнси Биллингс. Она преподавала в школе вместе с Беркшир. Я договорился встретиться с ней сегодня после уроков.

– Будем надеяться, она скажет нам что-нибудь полезное.

Когда они вышли на улицу, там их уже ждала Харпер Браун. Она была в джинсах, сапожках, черной водолазке и коричневой кожаной куртке. В руках у нее был бумажный пакет.

– Здесь рогалики. И у меня в машине есть кофе. – Она посмотрела на Джеймисон. – Но вам не хватит.

– Мы собирались распутывать одну ниточку, – сказала Алекс.

– Центральное управление РУМО. Досье осведомителей. – Браун выразительно посмотрела на Декера. – Вы в деле? Второй раз предлагать не буду.

– Алекс может поехать с нами?

Харпер покачала головой.

– Мне и так пришлось изрядно попотеть, чтобы добыть разрешение для вас. Еще одного попутчика точно не пустят.

Джеймисон ощетинилась, услышав это замечание.

– Ладно, Амос, я дам знать Богарту, когда приеду в отделение.

– Закончив в РУМО, я тебе обо всем доложу.

– Ну, в том объеме, в котором вы допущены. – Браун пристально посмотрела на Джеймисон.

– И я поступлю в точности так же, – выдержав ее взгляд, сказала та.

Декер сел к Браун, и они уехали, оставив Джеймисон на стоянке. Та покачала головой, пытаясь собраться с мыслями.

– Пожалуй, мне лучше вернуться в журналистику, – пробормотала она.

Обширное здание Центрального управления РУМО размещалось на базе Анакостия-Боллинг. Оно располагалось на восточном берегу Потомака, напротив Национального аэропорта. Широкий Потомак нес свои воды прямо на северо-запад, а узкая Анакостия, петляя, уходила на северо-восток.

На входе Декер получил временный пропуск и прошел через зону досмотра. На стене красовалась эмблема ведомства – пылающий золотой факел на черном фоне с двумя электронами, кружащимися вокруг атомного ядра.

– Пламя и золото олицетворяют знания, или разведданные, как предпочитаем говорить мы, – сказала Браун, указывая на эмблему. – Черное – это неизвестное.

– Ну а красное? – спросил Декер.

– Научные аспекты разведки.

– Вы прибегаете к науке?

– Возможно, в большей степени, чем вы думаете.

Они проходили мимо стены с высеченными именами. Остановившись, Амос принялся их изучать. Браун, дошедшей до конца вестибюля, пришлось возвращаться к нему.

– «Стена факельщиков», – сказала она. – Эти люди удостоились высшей чести за службу РУМО и родине. У нас также есть мемориальная доска во дворе с именами семерых сотрудников РУМО, погибших одиннадцатого сентября две тысячи первого года во время атаки на Пентагон.

Декер указал на одну из фамилий на стене.

– Полковник Рекс Браун. Он вам не родственник?

– Это мой отец, – сказала Харпер, двигаясь дальше.

Амос догнал ее.

– Вы рассчитываете попасть на «Стену факельщиков»? – спросил он.

– Лучше туда, чем на мемориальную доску.

– За какие отличия ваш отец удостоился подобной чести?