— А я не тебя и спрашиваю. Ты ничему не веришь из того, что я говорю. А когда я несу подобный бред на совещаниях, мне все верят.

— Я за них очень рада.

— За этот бред мне и платят большие деньги. Благодаря этому бреду, — Олег постучал костяшками пальцев по рулю. — У меня есть эта ласточка. Машина мечты. Так что прошу относиться ко мне с подобающим уважением и не ржать в голос.

В начале его фразы мне сделалось нехорошо от серьезности и пафоса, но в конце я заржала еще громче, поняв, что он продолжает прикалываться, нисколько не обидевшись на мою реакцию на разыгранный им спектакль.

— Что ты показал менту?

— Да какой-то наш документ. Он таким английским языком написан, что Шекспир бы голову сломал, пытаясь понять, о чем это вообще. Но графики там красивые.

— Так ты машины делаешь?

— Я? Нет… Боже упаси… Я бы тогда точно в нее не сел. Моя работа неинтересная, но денежная. Это все, что тебе нужно знать.

Вот тут обиделась я.

— Твои деньги — последнее, что меня в тебе интересует.

Олег повернулся ко мне, но руку возложил не на меня, а на шею Агаты, которая намеренно застряла между передними сиденьями. На этот раз я не испугалась — и действительно, зачем машине такой водитель!

— А что тебя во мне интересует?

Наверное, он спрашивал все же меня, но ответила собака, лизнув его поверх очков. И Олегу пришлось их снять, чтобы протереть стекла — подолом моего платья. Да чтоб тебя! Но я даже руки не опустила, чтобы прикрыть обнажившиеся колени.

— Ничего, — буркнула я не в качестве ответа, а потому что ничего другого сказать не могла. Но тишина, даже без лая, пугала. — Я не знаю. Просто… Просто мы случайно встретились. Из-за собаки, — продолжала я говорить, потому что Олег, если даже не слушал, не спешил перебивать. — Олег, вот зачем ты начинаешь? Я… Я уверена, что ты думаешь, что я такая же, как все…

— А тебе хочется быть не такой? — он все же перебил. — Поэтому ты меня посылаешь? Тебе так проще? Тебе слабо доказать мне, что ты не такая, в отношениях. Проще, конечно, послать лесом.

— Мне не проще, мне просто… Я не готова что-то тебе доказывать. И я не хочу, чтобы мне сказали, что я выбрала летающую машину…

Я улыбнулась, усмехнулась или скорее скривилась от полуправда, которая сорвалась сейчас с моих губ.

— Я тебе не пара, вот и все. Поищи среди тех, кто знает, что такое Тесла.

Я наконец бросила на него взгляд: краткий, и в это краткое мгновение Олег смотрел на дорогу.

— Сашка ушла от меня, потому что у меня не было денег. Мила не хочет быть со мной, потому что у меня есть деньги. И только тебе, Агата, плевать, что у меня есть и чего у меня нет, если я тебя глажу.

Олег не убирал руки с холки и сейчас трепал собаку с ожесточением, но ей это нравилось. Она снова лезла целоваться — теперь уже в его открытое лицо, потому что протертые очки Олег заранее поднял на лоб.

— Я понимаю, почему мужики вместо баб заводят собак. С ними проще.

Я молчала и смотрела вперёд, но взгляд бессознательно убегал налево — к огромному дисплею или все же к водителю.

— Олег, ты меня совсем не знаешь, — начала я робко.

— Как и ты меня, но я даю тебе шанс, а ты мне — нет. И причина в деньгах, которых у меня нет, я же сказал. Я живу с рента нескольких квартир, которые мать заставила меня купить в Долине, когда я сказал, что открываю стартап. У меня на все про все три штуки зелёных в месяц. Разве это много? Я действительно ничего себе не купил с продажи акций, кроме этой машины, на которую долго облизывался. Думал, дальше электрического Форда никогда не продвинусь, но видишь… А Форд я купил всего четыре года назад. Сразу, как развёлся. Сашка бы никогда не согласилась на электрическую машинку, которая всего семьдесят миль ездит. А у меня даже на Мерседес денег тогда не было, какая там Тесла… И собственно, чего мечтать о том, чего может и не быть никогда, когда можно купить то, на что есть деньги сегодня. Собственно от родительского дома до работы мой Форд меня возил без проблем, и это то, что мне нужно было тогда. Работа. И все. У меня ничего, кроме работы, не осталось. Мне надоело жить одному. Ну какой смысл зарабатывать деньги только для себя? Хочется делать это для кого-то. Для любимой женщины, не понимаешь, что ли? Я зарабатывал все это бессонными ночами для Сашки, не для себя, но она не дождалась денег. Поверь, Мила, желающих занять сейчас твоё место много, но я их не хочу. На первых порах я потратил на баб немало, но мне это ничего не дало. Вот абсолютно. Кому-то хочется каждый день новую дырку, но не мне. Мне то, что можно купить за деньги, нафиг не нужно. Мила, давай попробуем пожить вместе? Я действительно могу оказаться тем, кто тебе нужен…

— А я могу оказаться не та, — поймала я возможность нарушить молчание, которое давило на макушку с силой канализационного люка. Олег, не желая того, облил меня помоями. И вместо духов, которые я откопала среди безделушек в подаренном Лолой шкафу, я чувствовала иной запах — сучий. И шел он не от Агаты.

— Можешь, кто ж спорит. Но я ничего не теряю, зато могу приобрести. Разве не так? И ты? Тебе нечего терять, кроме… Мамы, к которой ты возвращаться не хочешь, как я понимаю. Мы оба знаем, как не надо жить. Может, попытаемся жить, как надо? Вот с этого вечера и начнём?

— Этим вечером я играю сумасшедшую, — процедила я сквозь сомкнутые в раздражении на собственную бесхребетность зубы.

— Ну, одна умная со мной жить не смогла. Так и сказала — ищи себе дуру. Ну, может я и нашел? Тебя?

Так и говори — дуру…

— Тесла прибыла!

Теперь я знала, какое у Олега Лефлера погоняло. Но он не подгонял меня с ответом — на парковке, забитой до отказа, он сказал, что не примет мой отказ прямо сейчас: он, мол, терпеливый: типа, код, даже самый красивый на вид, приходится дебагить довольно долго, и он научился ждать результата по многу часов.

              Сейчас на часах было всего пять. В животе с завтрака пусто. В голове страшно. И в мыслях — муторно. Мне нужно выпить для храбрости, чтобы сказать ему всю правду. Что он снова встретил не ту, не там и не для того. Не для того я брала у него ключ, чтобы этим ключом воспользоваться. Ключом к его сейфу, потому что в любовь с первого взгляда в нашем возрасте не верят. У него сошлись какие-то звезды, но я не могла догадаться, для чего он их зажигал… И между нами не больше пяти лет разницы, так что я никак не могла родиться под какой-то из этих звезд, под одной из счастливых. Инга Кирьянова всегда намекала своей доченьке на обратное.

— Так бы и говорили, что приглашали машину, а не меня, — улыбнулся Олег, держа меня за локоть, а я в свой черед чуть ли не до самого локтя накрутила подовок поджавшей уши Агаты. — Я бы послал ее одну. Чего нас сорвали? Нам и дома хорошо.