Если бы не ветер, дующий на этой высоте с удвоенной силой, мы наверняка остались бы ночевать на ступенях покосившегося амфитеатра. Вместо этого пришлось возвращаться на бульвар и подыскивать себе в палубных надстройках непродуваемое убежище. Благо там было из чего выбирать. Особо не привередничая, мы побросали вещи в первой же приглянувшейся каюте, отвязали от бедного Физза осточертевшую ему канистру и, наскоро отужинав, завалились спать.

У вас, вероятно, возник резонный вопрос – куда именно завалились: на пол или на стену? Ни на то, ни на другое, а в буквальном смысле на плинтус. Только в нижнем углу каюты еще можно было улечься с комфортом. Да и то, разве это был комфорт по сравнению с роскошью, в какой жили когда-то пассажиры плавучей громадины? Они, наверное, вообще не ощущали качки и даже в сильный шторм спали, не боясь скатиться с кровати.

Я же боялся, что после всего пережитого сегодня буду мучиться без сна до самого рассвета. Однако стоило мне расслабиться и закрыть глаза, как через минуту я уже крепко спал. Впрочем, благодарить за это следовало не мои крепкие нервы, которые за минувшие две недели здорово поистрепались, а долгое и трудное восхождение на «Оазис морей». Это оно отняло у меня остаток сил и наградило такой усталостью, что ей никакая бессонница была нипочем. И никакие кошмары не тревожили меня этой ночью, хотя более подходящего для них места, чем погруженный во мрак мертвый древний корабль, было поблизости не сыскать.

Проклятый корабль, проклятый каньон, проклятые вингорцы, проклятый дон Балтазар!.. Целая череда обрушившихся на нас проклятий, которые с каждым днем лишь множились и усугублялись. А шансов на выживание у нас, напротив, становится все меньше и меньше. И о чем, спрашивается, думал мой прадедушка Иван, когда дарил своему сыну бронекат? Явно не о том, что в один прекрасный день их потомок сдаст «Гольфстрим» без боя Владычице Льдов, а сам сгинет без вести в каньонах Срединного хребта. Хорошую судьбу они мне предопределили, ничего не скажешь. Еще, поди, и попрекать меня будут, когда я в скором времени к ним присоединюсь. Если, конечно, мне уготован Подземный Рай, а не Небесный Ад.

Впрочем, ожидающая меня не сегодня завтра мученическая смерть послужит надежной гарантией того, что я не вознесусь на небеса. Какое-никакое, а утешение…

Медлить с отправкой нашей спасительницы было нельзя. Предстоящий ей перелет даже без учета задержек должен был занять весь день. А без задержек явно не обойдется. Все-таки Долорес – не машина и нуждается в регулярном отдыхе. Чтобы дотянуть до Столпа Трех Галеонов, ей требовалось экономно расходовать силы, а не выжимать из себя все соки. Ведь усталость напрямую влияла на скорость ее реакции, которая при управлении дельтапланом играла первостепенную роль.

Мы покинули убежище, едва стены каньона стали различимы в утренних сумерках. Оставив в каюте все вещи, кроме упрятанного в рюкзак дельтаплана, мы вышли на бульвар, где планировали задержаться и распаковать летательный аппарат. Место для этого здесь было очень удачное. Многоэтажные надстройки, что окружали центральную часть палубы, хорошо защищали ее от ветра. Пускай он и считался лучшим другом искусственных крыльев Малабониты, но во время их сборки ветер бы нам только вредил.

Не успели мы расшнуровать рюкзак, как вдруг Убби насторожился и указал на корму. Там на уступах амфитеатра сидели рядком полдесятка вингорцев. И сидели, по-видимому, давно, потому что при нашем появлении четверо из них встрепенулись, разбуженные пятым товарищем, который стерег их дремлющую компанию.

Пробудившись, они тем не менее не спешили что-либо предпринимать. И вообще не выказали удивления, лишь перекинулись между собой негромкими фразами. Однако глаз с нас упорно не сводили. И хоть летуны не проявляли к нам агрессии, я все равно ощутил, как по спине у меня пробежал неприятный холодок.

Если они из тех ублюдков, что отобрали у нас «Гольфстрим», то почему не отправились на восток с остальной армией? А если нам встретились обычные, летящие по своим делам аборигены, почему они не выбрали для отдыха более удобное и теплое местечко? Корма «Оазиса морей» – идеальная площадка для взлета. Но ночевать на ней, когда поблизости полным-полно закрытых от ветра кают, не стали бы даже самые неприхотливые вингорцы. А эти парни вдобавок ко всему не отстегнули крылья, что тоже было крайне подозрительно.

– Это не залетные бродяги, – сказал Сандаварг, приглядевшись к физиономиям нежданных гостей. – Кое-кого из них я припоминаю. Тот, который всех разбудил, был среди бойцов, кидавших в нас сверху ножи. А вон тот, что сидит крайним слева, поднимался на бронекат и о чем-то говорил с Шомбудагом. Вернее, это Шомбудаг с ним говорил, а он всего лишь кивал и поддакивал. Стало быть, с этим вингорцем нам и надо толковать, поскольку, уверен, он тут вожак.

– О чем толковать? – не врубился я.

– Пока не знаю, – пожал плечами северянин. – Но без задушевной беседы вряд ли обойдется. Шибко уж не нравятся мне их рожи. Поверь моему опыту, шкипер: когда кто-то на меня так смотрит, я всегда говорю брату Ярнклоту: крепче держись за цепь, братец, потому что сегодня я отпущу тебя порезвиться… Нет, схожу-ка я за оружием, а то что-то мы совсем страх потеряли – разгуливаем здесь, будто у себя дома. И ваши пукалки прихвачу: прикроете меня, ежели что.

И Убби подался обратно в каюту, к оставленным нами вещам, благо до тех было рукой подать.

Появление на палубе странной компании, чьи намерения были пока не ясны, вынудило Долорес замешкаться. Она топталась возле нерасчехленного дельтаплана и все никак не осмеливалась приступить к его сборке. Я тоже не мог предсказать, как поведут себя летуны, когда поймут, что мы задумали. Бывали случаи, когда они сильно оскорблялись и сбрасывали в пропасть Бескрылых, которые, будучи у них в гостях, шутки ради цепляли на себя вингорские крылья. Правда, про нападения вингорцев на дельтапланеристов никто никогда не слышал. Но это лишь потому, что последних в Атлантике было раз-два и обчелся и они предпочитали не соваться туда, где их могли обвинить в святотатстве.

– Смотрят, словно кондоры – на хромую антилопу! – буркнула Малабонита. – И не убивают, и жить спокойно не дадут! Ну чего им еще от нас понадобилось?

– Ясное дело чего, – ответил я, начиная мало-помалу догадываться, зачем Светлогривый Грифон приставил к нам своих наблюдателей. – Просто взять и прикончить нас для вингорцев – табу. Но обезглавить наши трупы – это по их меркам уже не грех. Они просто сидят и ждут, когда мы умрем от истощения и жажды, чтобы с чистой совестью отрезать нам головы. Ведь дон Риего-и-Ордас наверняка потребовал от Шомбудага доказательства того, что мы мертвы. А почему вингорцы не предоставили их сразу, он объяснит тем, что наша мучительная казнь длилась много дней. Именно так, как и пожелал команданте.

– Загрызи тебя пес, если ты не прав! – воскликнул вернувшийся во всеоружии Убби. – Но, как я уже говорил, ты плохо знаешь крылатых людей! Они способны и не на такую подлость. Их религия настолько запутана, что в ней сам вакт ногу сломит. Один башковитый человек, на которого я однажды работал, сказал, что вингорец при желании может нарушить любую из сорока заповедей своего пророка Наранира и остаться безгрешным. Вы уже убедились, как ловко эти мерзавцы сумели угодить и Владычице, и своим святошам – последователям Серебряного Луча. И если бы нас вчера все-таки прикончили, вингорцы все равно оправдались бы перед Солнцем, будь уверен. Согласившись на их ультиматум, мы сильно упростили им поиск такого оправдания. И сейчас все может обернуться так, что наши головы окажутся на столе у команданте уже послезавтра.