— Еще одну секундочку, — выдохнула я. И не в силах справиться с головокружением, от которого казалось, вот-вот потеряю сознание, села на стоявшее в прихожей трюмо.

— Понимаю, это так неожиданно, — проговорил мужчина, становясь рядом со мной на колено.

— И как давно ты в этом мире? — наконец спросила я.

Черт, неужели все это взаправду происходит?

— На несколько месяцев дольше тебя, — ответил он, снова беря меня за руку. — Меня перенесли сюда, в это тело. Очень долго я ничего не понимал, а потом встретил того человека, который сделал это со мной. И он сказал, что ты тоже теперь здесь! Что тот, кто занял мое место в родном мире, бросил тебя, и ты была одна. Но потом он и тебя перетащил в этот мир! Только вот ты живешь в браке с нелюбимым, еще и родишь от него скоро… Я тогда чуть с ума не сошел от горя, но решил не сдаваться. И вот, когда вы с ним переехали сюда — устроился почтальоном в районное отделение, чтоб иметь возможность быть рядом с тобой. Ты даже не представляешь, как я был счастлив снова увидеть тебя, дорогая!

— Погоди-погоди, — протянула я, хмуря брови. — Так получается, та бабенка, с которой ты мне изменял, и на которой женился… На ней женился уже тот, кто прибыл вместо тебя? Ты же…

— Виолетта? Риточка, родная, ты что? — охнул Пашо-Демьян, буквально хватаясь за сердце на грани обморока. — Как ты могла подумать такое? Конечно же нет! Она для меня ничего не значила, я всегда любил только тебя! Просто так вышло, что ты уехала тогда на месяц в командировку, и мне было тяжело. А тут появилась Виолетта, утешила меня, помогла пережить одиночество. Не мог же я целый месяц терпеть, а она такая вся эффектная, сексуальная… вот и попутало меня. Но у нас с ней был просто секс, не более! Ни с одной из тех девушек, с которыми я спал на стороне по разу-другому, у меня не было ничего большего, чем с тобой, я ведь всегда-всегда после них к тебе возвращался, даже не говоря тебе о таких мелочах. И когда ты приехала из командировки, я только убедился в этом. Ты — моя судьба. Я уже собирался с Виолеттой расстаться, когда случилась вся эта дрянь с попаданием в другой мир. А то, что тот парень, с которым я поменялся, решил бросить тебя и остаться с ней — так это уже был не я, понимаешь? Потому предлагаю сейчас забыть обо всем и попробовать снова. Что скажешь?

— Что скажу? — задумалась я, слегка наморщив лоб. — Скажу, что хочу от своего мужа второго. Ну а ты? А ты иди в пень!

Возможно, мне просто показалось из-за шока, причиной которому было большое количество нахлынувшей информации. И все же, у меня сложилось четкое впечатление, что Паша остолбенел, выпучив глаза в самом искреннем неверении, на которое вообще способен человеческий организм.

— О чем ты, милая? — наконец пробормотал он, снова хватая мою руку, которую я у него брезгливо выдернула.

— Убирайся, будь добр. Сию же секунду. И не смей более даже напоминать мне о своем существовании. Договорились?

— Родная, ты что?

— Блохастая шавка в подворотне тебе «родная», а с тобой мне просто не повезло иметь что-то общее в определенный жизненный период, — отчеканила я, резко встав на ноги.

— Неужели ты злишься?

— Злюсь? Не сказала бы, — фыркнула я. — Просто не желаю, чтобы наши пути более пересекались. Этого мне хватит, спасибо.

— Но почему?

— Почему?

— Да, почему?! — в сердцах выдохнул Паша.

— Возможно потому, что ты пялил все, что движется, не считая это чем-то нехорошим? — ядовито проговорила я.

— Не понимаю, почему ты злишься? Ну да, если девушка ляжет передо мной и раздвинет ноги, я с ней пересплю. Что здесь такого? Я ведь мужчина!

— Мужчина — это мой муж. А ты — мерзкое чмо с палкой сервелата между ног. Потому будь добр, немедленно убирайся из моего дома, иначе я вызову стражу. Если не сама — заору, чтоб ее вызвали соседи. Мы поняли друг друга?

— Но Риточка…

— Вон! — прорычала я с видом питбуля.

Видимо догадавшись, что сейчас — не лучшее время для продолжения разговора, Паша стушевался и, развернувшись, врезался в дверь. После чего, все же открыв ее, вышел из квартиры.

Я же, нервно вдыхая воздух и сжимала кулаки, почему-то не обольщалась мыслями о том, что он и вправду больше сюда не вернется.

Удивленно моргая, я смотрела на собственную руку. Где на запястье появилось три светящиеся голубые полосочки, одна из которых, внезапно покраснев, вспыхнула и исчезла. После чего две другие, медленно побледнев, растворились — словно потухли.

Это было странно: проснуться с пониманием того, что внутри тебя растет другой человек. Пускай живот пока не начинал расти, а до первых шевелений оставалось порядком времени, я четко и ясно ощущала его присутствие. Не только знала, потому что это знание перекочевало в мою память! Именно чувствовала.

Еще страннее было четко и ясно осознавать, что женщина, которая лишь минувшим вечером была в этом самом теле, не испытывала к этому маленькому человеку совершенно ничего. Никакой нежности, ожидания, трепета… просто безразличие с толикой раздражения из-за того, что по вине этого человечка она несколько недель мучилась от тошноты, не могла переносить резкие запахи и попивать по вечерам любимое вино. А еще — брезгливо морщилась от воспоминаний о том, как навязанный родителями супруг, в одну из ночей, весьма деликатно зачал ей этого ребенка, после чего более ее не беспокоил.

Вздрогнув, я коснулась ладонями живота, и уже через минуту поняла, что искренне улыбаюсь, даже на миг не сомневаясь: несмотря ни на что, я стану для этого ребенка мамой, которая будет искренне, всем сердцем любить своего малыша.

Уже постфактум я поняла, что это нехитрое движение было первым, что я сделала, оказавшись в новом теле.

А вторым был взгляд, брошенный на черный браслет на моей руке.

Браслет, который с каждой секундой становился все прозрачнее.

В голове вертелись смутные воспоминания прошлой хозяйки тела. О том как она, лежа в бреду после отравления, затуманенными глазами смотрела на мужчину в черном плаще с капюшоном, из-под которого не было видно ничего, кроме ярко-голубых глаз. Мужчину, который надел этот браслет ей на руку, прежде чем сознание покинуло ее.

…Но вот уже миг спустя, когда загадочное украшение полностью исчезло, это эфемерное воспоминание тоже испарилось. А я, приподнявшись в постели, прижала ладонь к закружившейся голове.

Маргарита.

Именно так ее звали, без всяких сокращений.

Ну, по крайней мере, к новому имени привыкать не придется…

— Ох, слава богам! Госпожа очнулась! — внезапно прозвучало из противоположного конца комнаты. Лишь краем глаза я заметила служанку, которая, махнув юбкой, выбежала в коридоры.

И только после этого я осмотрелась.