к нам значит, определили? — спросил он у меня, наливая себе чай из самовара.

— Да, Томин к вам направил. Сейчас к Гнётову пойду.

— Ты с ним по Белогорску знаком? — выставил Валера ещё одну кружку из небольшого шкафчика.

— Пару раз даже очень тесно знакомились, — улыбнулся я, рассказав о случае с дефилированием в нижнем белье.

Гаврюк смеялся от всей души, а пришедшие через несколько минут другие лётчики, заинтересовались этой смешной историей не меньше Валеры.

— Ну ты дал, Родин. И прям перед психологом и комэской, — ухахатывался невысокого роста летчик Паша Мендель, прошлого года выпуска из Борисоглебска.

Остальные тоже не прошлись мимо возможности прокомментировать данный эпизод. На громкий смех, как говорится, и командир может зайти. В данном случае заместитель, коим является Гнётов. Когда капитан вошёл в класс, старлей Мендель тихонько подал команду «Товарищи офицеры». Встала основная масса неохотно, особенно Валера.

— Чего весёлого рассказываете? — спросил Гнетов, войдя в класс. — Да не вставайте. Вижу, что делами заняты. Чай у вас стынет. Родин, а вам какая задача ставилась?

— Прибыть к вам после всех мероприятий.

— Вот видите, товарищ лейтенант. Всё вы знаете, а не выполняете.

— Максимыч, я его задержал. С ребятами познакомить надо. Кстати, может чайку? — предложил Гаврюк Гнётову.

— Меня от твоего чая слабит. Родин, через минуту у меня в кабинете со своей лётной документацией, — спокойно сказал Григорий Максимович. — Команду не подавайте, — бросил он, выходя за дверь и сильно хлопнул ею.

— А слабит его, потому что дерьмеца в нем много, — улыбнулся Валера, отпивая ароматного напитка из кружки.

— Пойду я, а то в первый день получать нагоняй не охота, — сказал я и вышел из класса.

Гнётов сидел в кабинете командира эскадрильи за своим отдельным столом.

— Проходи Родин. Беседовать будем, — сказал капитан, когда я появился на пороге. — Присаживайся, — указал он мне на стул перед его рабочим местом.

— Григорий Максимович, у меня к вам сразу личный разговор, — сказал я, чем вызвал удивление зализанного капитана.

— Давай. Всегда готов выслушать своих подчинённых, — ехидно улыбнулся Гнётов.

— Наше с вами знакомство в училище было не самым хорошим. Я бы хотел оставить это всё там, а в Осмоне начать нормальное общение.

— Ага, и как ты до этого додумался? — с издевкой спросил капитан.

Вот не идёт он на контакт совершенно! Что за человек?!

— Товарищ капитан, ну кто старое помянет — тому глаз вон, разве не так? — улыбнулся я, надеясь, что у Гнётова это вызовет нормальную реакцию, не иронию.

— Ты договаривай до конца поговорку Родин. Кто забудет, тому оба, так ведь? — спросил Григорий Максимович, картинно поправив волосы. — Не злопамятный я, Сергей. Однако, как ты уже понял, не в этом месте я хотел оказаться.

В последних словах у Гнётова были нотки некоего разочарования. А ведь и правда, как его так угораздило поменять перевод в Германию на ТуркВО.

— Поделитесь соображениями, как так вышло? — спросил я, пока Гнётов ходил за каким-то графиком к столу командира.

— Чего тут делиться? Всё очень просто. Желание перевестись изъявил — пожалуйста. В Германию приехал, а место занято. Съездил в Москву, и там руками развели. Вот тебе, друг, на выбор любой полк в ТуркВО. Теперь я здесь… кхм, — прокашлялся Гнётов, будто переключаясь с нормального парня на мерзавца. — Отставить, короче говоря, лирику. Книжка, где лётная с училища?

Изучив все мои полёты и сделав вывод, что третья «пьющая» не умеет учить летать, он отдал мне назад мой главный летный документ. Теперь Гнётов продолжил рассказывать о моих дальнейших действиях и задачах.

— Командир задачу поставил тебя подготовить к полёту с ним. До этого, ты будешь должен съездить в Зары, чтобы пройти теорию на СМ модификацию. Неделю там побудешь, выучишь и вернёшься обратно. Практику уже здесь слетаешь.

— Понял. А полк на МиГ-23 не планируют пересаживать?

— Родин, изучи сначала хоть эту модификацию, а потом будешь о других типах думать. Вон, во второй вообще за голову хватаются, что их на Су-17 переучивать сейчас будут, а ты за 23-й говоришь, — негодовал Гнётов. — Нас тоже может такое ожидать, если СМы вывозить не будут.

Похоже, что боевых задач в Афганистане с каждым днём становится всё больше. Растёт интенсивность вылетов, а раз у противника авиации нет, основные задачи — нанесение ударов по наземным целям.

— Ты, кстати, чего так рано из отпуска вышел? Девушка твоя где, из-за которой ты чуть не вылетел на втором курсе? — допытывался меня капитан.

И снова мне напоминают про Женю. Не получается мне пока из головы убрать мысли об её гибели. Внутри снова перехватило дыхание, и даже ответить нечего сейчас заму комэски.

— Ладно, не моё дело. Иди в общагу, а завтра уже командир будет на месте, тогда и поговорим с ним предметно, как быть с переучиванием тебя на СМ.

Общежитие оказалось вполне себе годным для проживания холостяков. Исходя из самого названия, в этом здании было общее всё — санузел, кухня, курилка, телевизор, холодильники и даже несколько велосипедов, моделей «Турист» и «Аист». На них, обычно гоняли в соседний квартал в магазин за горячительным. А вот если он закрыт, то… гоняли тоже, только в соседнюю общагу, где жили, в основном, техники. У них со спиртом всегда был полный порядок.

— Селю тебя отдельно, поскольку летчикам перед полётом высыпаться надо. Соседи у тебя шумные, но договориться можно, — наставляла меня дежурящая, преклонного возраста бабуля.

— Ничего. Подушкой накроюсь, если что, — сказал я, когда она открыла передо мной дверь комнаты.

Сразу видно, что этот угол крайний раз видел жильцов очень давно. Потолок в паутине, мебель в пыли, а обои под воздействием времени отходят. Шторы на окнах светло-жёлтые и плотные, чтобы не пропускать солнечных лучей. Для того чтобы раньше засыпать самое то.

Пока я проводил генеральную уборку, ко мне несколько раз заглядывали те самые шумные соседи. Оказались они выпускниками прошлого года. Один даже мой сослуживец по эскадрилье.

— Марк Барсов или просто Марик, — представился этот слащавенький парень со светлыми волосами. Уверен, что в гарнизоне этот парнишка уже прослыл героем-любовником.

Я сегодня с ним уже виделся в классе подготовки, но так тесно не общался.

Трое других — лейтенанты