Если вместе по́ миру

В путь пошли вы,

Значит, вы не померли,

Значит, живы!»

1992

«Эй, эй, вставайте, братцы…»

Эй, эй, вставайте, братцы,

Проснитесь, братцы, горят костры.

Эй, эй, пора нам браться,

Пора хвататься за топоры!

Нас мало вешали,

Мы живы, ежели,

Крепки оглобли, клыки остры.

Эй, эй, в подвал, в колодец,

Добром, боярин, пошёл в капкан!

Эх, зол честной народец,

И не от браги, от крови пьян,

Всех толстых — побоку,

И к ногтю, к обуху,

Всех мертвых — в сторону, в овраг, в бурьян!

Эй, эй, не можем, что ли,

Хоть раз в полвека, хоть как-нибудь,

Эй, эй, заветной воли

Отведать сердцем, нутром глотнуть?

Пусть морды виселиц

На нас окрысились,

Пусть наготове петля и кнут.

Эй, эй, не можешь драться —

Впотьмах, под стражей лежи и спи.

Эй, эй, вставайте, братцы,

Сосед соседа поторопи,

Чтоб хоть по лезвию

Гулять над бездною,

Но не под плетью, не на цепи!

Эй, эй, разиньте уши,

Беда подкралась на взмах руки,

Эй, эй, по наши души

Стучат копыта, звенят клинки.

Нас мало вешали,

Мы живы, ежели

Крепки оглобли, остры клыки…

1982

«Что ж, вы, ребятушки, что ж, вы, хорошие…»

Что ж, вы, ребятушки, что ж, вы, хорошие,

По́ лесу, по́ свету прочь разбрелись?

К нам заворачивай, люди прохожие,

С нами гуляй-пляши, пой-веселись!

Все, кто живой ещё

После побоища, —

К нам, кто убитый, но не до́ смерти, —

Волчьими тропами,

Рысью, галопом ли,

С чёртом ли в ступе, прости, Господи!

Слово свободное, вольное, дерзкое

Жить разучилося в наших домах,

Конница царская, войско стрелецкое

Рядом без продыху рыщет впотьмах.

Нынче нельзя шагать

Нам ни вперёд, ни вспять —

Кровь, как трясина, вяжет ноги нам,

Нынче привычно нам

В лапы к опричникам,

Спать под конвоем, петь под ножиком!

Что ж, вы, товарищи, братья-друзья мои,

Больше не можете жить в полный рост?

Бейте по струнам влёт, пальцы упрямые,

Пусть будет короток путь на погост!

В холод ли, в оттепель

Смерть двери рвёт с петель.

Пой громче, друг, пока на воле ты!

Если, попав под плеть,

Мы не успели спеть,

Значит, и слёзы даром пролиты…

1982

«Чтоб в песнях прославил я…»

Чтоб в песнях прославил я

Законы и правила,

Которыми жив острог,

Сосед мне пол-пряника

Принёс от начальника:

«Дерзай, чтоб скостили срок!»

Придумал куплеты я,

И твари отпетые

Мою оценили прыть.

«Терпеть нам нельзя его, —

Сказали хозяева, —

Пускай перестанет жить!»

Солдатику бедному,

Юнцу неприметному

Служить палачом впервой.

Он в рай мне добро давал,

Повесить попробовал,

А я всё равно живой!

Когда прибежит беда,

Не ждал, заспешил в бега,

Забыв известить конвой,

И стражники-лодыри

Зевают до одури,

Не верят, что я живой!

Пусть лучшие самые

Сломались друзья мои

И встали ко мне спиной,

И вы, девки подлые,

За грош меня продали,

А я всё равно живой!

Мне лютого ворога

Дурить любо-дорого,

Творить про себя молву,

Мне почести розданы

Кнутами и розгами,

А я всё равно живу!

Приятели временно

Припёрли к стене меня,

«Ну, что ж, ты, — сказали, — пой!»,

Ручищами резвыми

Вязали и резали,

А я всё равно живой!

По косточкам топая

Скоты узколобые,

Оскалясь, сомкнули строй,

С похмелья да сослепу

Слоняются по свету,

Забыли, что я живой…

1984

«Гости в доме пьют-гуляют…»

Гости в доме пьют-гуляют,

И Маруся, дочь купца,

Нежно Ваню обнимает,

Удалого молодца.

Гости скачут, словно бесы,

Хоть косой их всех коси.

Маня шепчет: «Ты из леса

Мне подснежник принеси».

Под гитару, под гармошку

Гости пляшут. Гнётся пол.

Посошочек на дорожку

Ваня принял и пошёл.

Ой, потеха! Девки млеют!

Стужа, холод на дворе!

Ой, послали дуралея

За цветами в январе.

Лес дремучий. Путь в тумане.

Уж и вовсе нет пути!

Ой, взаправду хочет Ваня

Ей подснежник принести.

Ой, хватило б только силы.

Маня шепчет у ворот:

«Что я, дура, натворила?

Он замёрзнет, пропадёт!»

Ой, бушует, завывает

Злая вьюга над землёй.

«Где он кружит, где плутает

Мой дружочек дорогой?

Эй, ко мне напропалую

Жми, Ванюха, во всю прыть!

Заласкаю, зацелую,

Отогрею, будем жить!»

…Ваня вышел на равнину.

Вот и ветер поутих.

Снег по пояс, как трясина,

Ой, добраться б до своих!

Ой, забыться бы от боли

Да с Марусей сесть за стол!

…Он один был в чистом поле.

Он дороги не нашел…

2003

«Мы люди пропащие, бедные…»

Мы люди пропащие, бедные.

Семьсот в сундуке — и все медные.

Живём на отшибе, в глуши, впотьмах,

С пелёнок вязал и душил нас страх.

С похмелья бьём