– Ну, что случилось? – спросил Забродов.

– Да ничего, только я вообще сбита с толку. Ничего не понимаю.

– То есть?

– После той перестрелки возле ресторана, когда ты убил стрелявшего в нас, я два дня смотрела выпуски столичных новостей по телевизору, просматривала в газетах криминальную хронику и ничего подобного не услышала и не увидела.

– Ни слова об убитом?

– Именно так, – подхватила Наталья. – И что, тебя это нисколько не удивляет? В ресторане разбиты стекла, перестрелка, труп – и глухое молчание. Может, мне все это приснилось в каком-нибудь кошмарном сне?

– К сожалению, все было наяву, – выдохнул Илларион.

– Тогда почему тишина?

– Ты же аналитик, Наталья. Должна сама сообразить.

– Ужасно болит голова, – массируя виски, призналась хозяйка. Немного помолчав, она продолжила: – Выходит, что кто-то не хочет афишировать это, скрывает. И этот неизвестный либо группа неизвестных весьма влиятельны. Ведь у журналистов в Москве отличный нюх. Значит, все схвачено и за все заплачено.

– Я тебе ничего не подсказывал, – попытался улыбнуться Забродов.

– Но почему ты сам молчишь? Почему не скажешь Асташеву, Котляренко?

– Я тебе уже говорил, что со временем ты все узнаешь.

– Надеюсь, – вздохнула Наталья.

– А что касается ресторанов и наших выходов в свет – театр, балет и так далее, – пока с этим придется повременить. Я буду приезжать к тебе, тем более что ты прекрасно готовишь.

– Пельмени я купила, вообще-то, в магазине, – улыбнулась Наталья.

– Но даже они становятся вкуснее после того, как к ним прикасаются твои руки.

Забродов остался ночевать у Натальи.

Утром, как обычно, Лазарев проводил совещание в конференц-зале для спецотдела АСБ.

– Ситуация складывается пока по наихудшему сценарию, – Лазарев встал из-за стола, подошел к сидевшим на стульях сотрудникам спецотдела и продолжил: – Патрика Джеймса наши агенты засекли в Польше. Он очень хитрый, ему удалось сбросить «хвост». Так что он уже вплотную приблизился к России. Исходя из наших выводов, ваших отчетов и последних данных разведки, свой ужасный теракт Патрик собирается осуществить в России. Возникает вопрос: где и когда?

Лазарев вернулся за стол. Воцарилась тишина. Действительно, сбывались самые худшие прогнозы.

– Вениамин Олегович, – обратился к Лазареву Забродов, – что-нибудь стало известно об Аттоле-5? Каков механизм его распространения и так далее?

– Все спецслужбы России прилагают огромные усилия, чтобы узнать как можно больше об этом бактериологическом оружии. Мы пытаемся даже подкупить американских ученых, которые работали над созданием Аттола-5. Пока сведения очень скудные. Доподлинно известно одно – это крайне опасное оружие. Как только у нас будет больше информации об Атолле-5, вы тотчас об это узнаете. А сейчас сосредоточимся на том, где может произойти теракт. И еще, не выключайте ваши мобильные телефоны двадцать четыре часа в сутки, – предупредил Лазарев. – Уж простите за эти слова, но, образно говоря, даже сидя на унитазе, держите мобильный телефон при себе, чтобы по первому же звонку примчаться в АСБ. Все очень серьезно. И это не преувеличение. На этом совещание закончено, приступаем к работе.

* * *

До семи вечера группа «В» занималась делом «лаборанта». Направившись к выходу из здания, Забродов подумал, что ему стоит навестить Михаила Крачкова, поскольку в ближайшие дни, как полагал Илларион, такой возможности из-за напряженного графика работы не представится.

Крачков обрадовался визиту Забродова.

– Илларион, я уж думал, что из-за работы вы совсем забыли старичка.

– Что вы, Михаил Михайлович, какой же вы старик? В вашем возрасте некоторые начинают бегать марафоны, – присев на диван, сказал Забродов.

– Марафон бегать я могу только по квартире, да и то со многими остановками.

– Всегда можно повернуть свою жизнь в нужное русло, – улыбнулся Илларион.

– Вы, наверное, уже слышали о волнениях?

– О каких волнениях?

– Как же? В Иране. Второй день уже.

– У нас сейчас специфика работы несколько поменялась. А что там происходит? Признаюсь, что на этот раз я об этом ничего не слышал.

Крачков взглянул на часы:

– Через пару минут начнутся новости. Сами все и увидите.

Михаил Михайлович взял со стола пульт и включил телевизор.

– Как говорится, лучше один раз увидеть, – сказал он.

Вскоре начался выпуск новостей. На экране замелькали кадры из Ирана: десятки тысяч демонстрантов, горящие легковые машины, водометы, полицейские, избивающие ногами и дубинками какого-то оппозиционера. Голос за кадром вещал: «Вторые сутки в крупных городах Ирана происходят выступления оппозиции, требующей реформ в стране и отставки президента. Для разгона демонстрантов используются водометы, слезоточивый газ и другие спецсредства. Власти Ирана утверждают, что выступления оппозиции спонсируются из-за рубежа. Наш корреспондент будет следить за развитием событий».

Крачков отключил телевизор.

– Что скажете, Илларион?

– Да, дела… – покачал головой Забродов, а сам подумал: «Этот сценарий мы описали в свое время в отчете. Совпадение? Вряд ли».

– Видите, сбылось то, о чем мы с вами говорили. Эта ситуация явно идет по строго срежиссированному сценарию.

– Согласен, – кивнул Илларион. – И в данном случае заявление иранских властей о том, что беспорядки в стране проплачены, не беспочвенны.

– Да, совершенно верно. Кто-то щедро заплатил оппозиции. Наши с вами расчеты оказались верными.

– Причем с пугающей точностью, – заметил Забродов.

– И финал этого спектакля мы с вами, Илларион, тоже предсказали.

– Скачок мировых цен на нефть и газ.

– Именно для этого все и затевалось. Не исключено, что действуют одни и те же люди.

– Только шифры-приказы в газетах исчезли, – задумчиво произнес Илларион.

– Эти люди просто могли поменять тактику.

– Тем более если они знают, что их шифр стали понимать другие люди.

– Конечно, – согласился Крачков.

Побыв еще минут двадцать у Михаила Михайловича, Забродов попрощался с хозяином и ушел.

В середине дня Лазарев собрал всех сотрудников спецотдела на экстренное совещание. Сев рядом с Забродовым в первом ряду, Макс наклонился к нему и тихо сказал:

– Похоже, наша разведка «нарыла» что-то важное. Просто так нас не собирали бы.

– Скорее всего, что так. Болтать впустую у нас точно нет времени.