– Татьяна звонила.

– Кто это?

– Жена погибшего друга.

– К нему ты ездил в больницу?

– Да. – Лев сделал вызов и приложил трубку к уху.

– Пять утра… – вполголоса проговорила Надежда, но он уже говорил:

– Таня? Прости, что разбудил. Увидел пропущенный звонок… Что? Так. Так. Когда? Кто ему об этом сказал? – Лев внимательно слушал и в конце концов проронил: – Я тебя понял.

Когда он опустил трубку, Надежда спросила:

– Что она сказала?

– Умирая, Серега сказал, что с Лариской выйдет блудняк[8].

– Но что это значит?

– Она – предатель. Ее кто-то купил.

– Значит, мы были правы. – Надежда огляделась: – Давай закругляться. Ты иди в соседнюю комнату, а я осмотрю шифоньер.

Лев ушел, и она стала перебирать все, что лежало на полках: простыни, полотенца, неглаженые футболки и какие-то тряпки. Все это лежало навалом и производило неприятное впечатление. Пытаясь дотянуться до верхней полки, Надежда влезла на стул, вытащила помятую скатерть, развернула ее и увидела широкое фламандское кружево, а в его орнаменте, среди гирлянд и завитков, миниатюрные медальоны в виде дамских головок и две буквы: «G» и «R».

Она протянула руку и запустила ее в глубь верней полки. Там в дальнем углу был спрятан деревянный ковчежец. Вытянув его, Надежда спрыгнула на пол, открыла крышку и увидела шесть ложечек дизайна «Хильдесхаймская роза».

В эту минуту в комнату вошел Астраханский.

– Что это? – Он подошел ближе и заглянул в деревянный ковчежец, потом перевел взгляд на скатерть, которая свисала с ее плеча.

– Украденные вещи, – проговорила Надежда. – Их взяли из ателье в ночь, когда убили охранника.

Лев кивнул, как будто был готов к любым неожиданностям:

– Сейчас ты уедешь домой.

– Одна? – удивилась Надежда.

– Я остаюсь здесь.

– Почему?

– Сюда едет Протопопов с оперативниками.

– Откуда ты знаешь?

– Я сам ему позвонил. – Астраханский взглянул на часы. – Через два часа вернется Лариса.

– Это несправедливо…

– Что именно?

– Я вправе знать, кто все это затеял.

– Ну хорошо. – Он обнял ее за плечи и притянул к себе: – Сейчас поезжай домой, после обеда я сам приеду к тебе и все расскажу.

Казалось, Надежда уснула всего минуту назад, но, взглянув на часы, поняла, что уже три часа дня. В дверь звонили, и, видимо, это и разбудило ее. Накинув халат, Надежда двинулась к двери, посмотрела в глазок и открыла. На пороге стоял Лев Астраханский. Оглядев ее, он констатировал:

– Вижу, что разбудил.

– Все нормально. – Она впустила его в квартиру и захлопнула дверь. – Идем.

Они пришли в комнату, где Лев жил все последние дни. Он сел на диван и устало откинулся.

– Так и не спал? – догадалась Надежда.

Астраханский качнул головой и тут же закрыл глаза.

– Может, поспишь? – спросила она.

– Нет. – Лев открыл глаза и встряхнулся, чтобы привести себя в чувство. – Мне еще на работу.

– С тебя сняли обвинения? – догадалась Надежда.

Он кивнул:

– Полностью. Дело – яснее ясного.

– Ларису арестовали?

– Как только она вернулась домой. При обыске в квартире нашли неопровержимые доказательства. В том числе документы, что были в портфеле у Рыбниковой. Их не успели продать. Лариса дала показания. Если в двух словах…

– А если не в двух?

– Не понял.

– Там, в квартире, ты пообещал мне все рассказать. И, кстати, зачем ты позвонил Протопопову, если еще не знал, что я нашла скатерть и ложки?

– Дело в том, что в соседней комнате я прослушал автоответчик Ларисы и узнал голос ее сестры. Это она звонила на телевидение и рассказала про похищение Рыбниковой.

– Значит, убийство охранника и похищение Рыбниковой – звенья одной цепи.

– Как ты это сказала… – Лев Астраханский поморщился.

– Как?

– Глупо.

Надежда насупилась:

– А мне наплевать.

– Отвечу на вопрос: Лариса категорически опровергает свою причастность к похищению Рыбниковой.

– И я ее понимаю, она же не дура.

– Полгода назад ее наняли бывшие партнеры Селиванова по бизнесу. Ей долго не удавалось отработать свой гонорар. Когда Лариса нашла в комоде портфель Рыбниковой, сразу поняла, что ей повезло. Она быстро сориентировалась и, пока другие работали, всю ночь флиртовала с вашим охранником.

– Чтобы он ее впустил в следующий раз?

– Совершенно верно, чтобы он впустил ее, когда она придет за портфелем.

– Зачем же его убили?

– Она взяла с собой двух наркоманов, и оба были под кайфом. Один из них стал убийцей.

– Ясно.

– Дальше все, как мы говорили. Чтобы отвести от себя подозрения, Лариса подбросила отвертку с моими отпечатками.

– Но почему она решила подставить именно тебя?

Астраханский равнодушно пожал плечами:

– Не знаю. Может быть, на что-то обиделась. – Он оживился: – И, кстати, твоя мать была абсолютно права: скатерть и ложки Лариса приглядела во время обыска и, естественно, выбрала самое лучшее.

– Мама всегда права, – проговорила Надежда. – Что еще удалось узнать?

– Постельную видеозапись она продала своим нанимателям.

– Они же ей уже заплатили?

– Лариса – баба не промах, жестко торговалась, пока не получила сколько хотела. Поэтому запись появилась на телевидении через неделю, а не сразу, как только была украдена. – Лев устало вздохнул: – Ну и последнее… Чтобы окончательно меня утопить, Лариса подбросила ко мне в машину пустой портфель и помаду Рыбниковой.

– Но ведь она сказала, что не имеет отношения к ее похищению?

– Какая разница? Тем более она еще будет менять показания.

– А жалюзи?

– Что жалюзи? – Лев, казалось, не понял.

– Зачем их сломали?

– Да черт их поймет!

– Но тех двоих задержали?

– Наркоманов? – Он зевнул и непроизвольно склонился к подушке: – Взяли, но не допрашивали.

– Про Рыбникову что-нибудь слышно? – поинтересовалась Надежда, опасаясь, что еще немного, и Астраханский отрубится.