Тьма! Ну почему я не предусмотрела такой поворот заранее?!

— Но чуть позже, — некромант недовольно взглянул на свои наручные часы и поморщился. — Через сорок минут у меня важная встреча, которая    может затянуться где-то на час. Без меня к дому не приближаться. Займитесь пока составлением максимально подробного отчета. Каждый. Может быть найдется зацепка, которая позволит нам понять истинные мотивы преступника. Донна Ρузанна, вызовите, пожалуйста, бригаду мастеров, пусть займутся окном. Джулиан, Харви, Эмилия, можете пока перейти в гостиную на втором этаже, там вам будет удобнее. Если вспомните что-то действительно важное и безотлагательное, то ближайшие сорок минут я буду ждать вас в своём кабинете.

Один за другим все посторонние покинули разгромленную комнату. Не стала задерживаться и я, но вместо того, чтобы отправиться наверх, воспользовалась возникшей суетой и, применив элементарное заклинание отвода глаз, выскользнула из бюро на улицу. У меня не так много времени, чтобы избавиться от улики в виде суккубы с моей печатью, так что не стоит терять ни одной лишней минуты.

Периодически связываясь с Тьмой и уточняя, где именно сейчас находится Ганна, решившая спрятаться в районе порта, для быстроты передвижения я взяла экипаж, без зазрения совести заморочив голову вознице, чтобы не платить, и периодически проверяя фон вокруг себя, чтобы вовремя заметить слежку.

Я не считала себя самой умной, да и опыта в таких делах мне серьезно недоставало, но если я успею уничтожить суккубу до того, как нас найдет Сэверин, то у меня куда больше шансов выйти сухой из воды, чем если он обнаружит её первой.

Одно дело невразумительная ночь со всеми презираемой тварью, но без последствий, совсем другое — выведение из строя ценного сотрудника на несколько дней.

Вот поэтому я никому и не доверяю! Казалось бы: плевое дело! Но нет, она и его сумела запороть!

Сложно быть злодейкой. Очень сложно!

Пожалуй, это был последний раз.

По крайней мере на ближайшие дни.

Криво усмехнувшись, я выскочила из экипажа и поторопилась к заброшенному складу, где спряталась Ганна, предусмотрительно плетя обеими руками сразу несколько заклинаний, чтобы точно поймать и уничтожить псевдодемона. Никакой жалости или сочувствия при этом я к девице не испытывала. Будь я хоть на процент слабее её, она бы присосалась ко мне, не раздумывая, и выпила досуха, чтобы только получить еще один день пребывания среди живых. У неё нет совести. Нет такого понятия, как благодарность. Все это нам чуждо.

Есть лишь бесконечная жажда и борьба за место под солнцем.

Всё остальное — чушь собачья.

— Ганна, девочка, выходи, — произнесла я доброжелательно, проникая на склад через ту же щель, что и суккуба некоторое время назад.

Трухлявые ящики, застарелая рыбья вонь, в целом спертый воздух отбивали обоняние напрочь, но даже в этой кромешной тьме видела я неплохо, а магически чуяла еще лучше, так что не заметить смазанное движение слева просто не имела права.

— Ты меня убьёшь? — жалобно захныкала суккуба, ловко прячась за невнятной кучей хлама и тоже рассмотрев в моих руках отнюдь не пряник. — Но я же сделала всё, как ты просила!

— Не всё, Ганна, — поморщилась я, прикидывая, не проще ли спалить весь склад, чем непонятно сколько времени играть в салочки с невероятно шустрой тварью. — Я просила не увлекаться. А ты?

— А я голодная была! — выставила мне ответную претензию суккуба. — А он… Знаешь, как он суперски целуется? Младший Пуэртос меня впроголодь держал, пальцы на ногах обсасывать заставлял, задницу ему вылизывать! Фу! А Джефри меня, как нормальную женщину… Сисечки целовал, писечку гладил… Любил!

— Любил, — фыркнула пренебрежительно. — Трахал он тебя, дура.

— Любил! — истерично взвизгнула суккуба, отчего-то вызверившись на правду и выскочила прямиком на меня из-за кучи слева, широко растопырив руки, обзаведшиеся когтями.

— Девочки, безумно жаль прерывать ваши откровения, но я, пожалуй, услышал всё, что хотел, — невозмутимо произнёс Сэверин, выходя из не замеченного мною сгустка тьмы справа и одним неуловимым движением кисти пеленая нас обеих. Да так надежно, что даже дышалось с трудом, а моргать я уже не могла.

Тьма! А ведь я почти успела!

— Эмилия… — недовольно вздохнув, приблизился ко мне некромант и заглянул в глаза. Не знаю, что он там пытался найти, но секунду спустя недовольно цыкнул и произнес: — Первое правило начинающего преступника: не суетись. Ты думала, я не замечу твоего ухода из бюро? Не прослежу? Не отправлю за тобой Хисса, наконец? О чем ты думала? Α это… — раздраженно взмахнул рукой на суккубу, которая со все ещё растопыренными руками пучила на нас глаза, но тоже ничего не могла ни сказать, ни сделать. — Это ты как объяснишь? Я, кажется, запретил мстить. Что молчишь?

Мой взгляд обрел особую глубину безмолвного возмущения, давая понять, что молчу я отнюдь не из-за того, что мне нечего сказать.

– Αх, да, — усмехнулся криво и выразительно щелкнул пальцами, снимая путы с моего лица, хотя точно знаю, мог бы и обойтись без этого показушного жеста. — Итак? Есть что сказать в своё оправдание?

— А вот не буду, — я с вызовом вскинула подбородок. — Оправдываются те, кто виновен. А я невиновна!

— Да что ты говоришь? — В синих глазах заклубилась недовольная тьма. — То есть это не ты отправила к детективу Рамиресу голодную суккубу?

— Око за око, — процедила зло, даже и не думая раскаиваться, потому что действительно так считала. — Это вы позволили Мигелю делать со мной всё, что ему заблагорассудится. Я всего лишь позволила себе то же самое.

— Не то же самое! — зло рявкнул некромант, впервые на моей памяти позволяя себе действительно кричать. Шумно выдохнул, медленно вдохнул… Отступил на шаг и уже спокойнее повторил: — Не то же самое, Эмилия. Мигель никогда не позволил бы себе что-то большее, чем легкое воздействие. И да, я уже осознал свою ошибку. Я был не прав. Признаю. Но твои действия… Это уголовщина, понимаешь? Ты подвергла риску коллегу. Того, кто доверял тебе. Пошла против моего четкого приказа. Обманула, наконец. Понимаешь, что после такого я в принципе не имею права допускать тебя к работе в команде. Ты… Беспринципна!

— Ты только сейчас это заметил? — Я позволила себе кривую усмешку. — Я считала тебя умнее.

— А я тебя — человечнее, маленькая сущь.

Если бы он меня ударил, я бы, наверное, удивилась меньше.

Но это…

Впрочем, я понимала, что рано или поздно это произойдет. Лучше бы, конечно, поздно, но… Мне просто не повезло.

— И давно ты знаешь? — спросила тихо, предпочитая глядеть