– Не такая она и беспомощная, – возразила я. Почему-то мои теплые чувства к нему начали немного остывать. – Ты же знаешь, мы позаботимся о ней.

– Знаю, – сказал отец, поглаживая мою руку. – Только у нее нет матери, а тут еще Джек… – Он не договорил.

Джек? Ведь он сказал, что ждал меня, когда услышал из кукольного домика какой-то звук.

– Ты ведь ждал меня не за тем, чтобы поговорить о кукольном домике?

Отец покачал головой:

– Нет. Я хотел поговорить с тобой о чем-то большем… личном.

– Вот оно что! – Его слова застали меня врасплох. За последние два года наши отношения продвинулись вперед, но не до такой степени, чтобы поздно ночью делиться сокровенными мыслями. Я очень надеялась, что дело не в моей матери. Или что у меня будет маленький брат или сестра. – О чем?

– О Джеке.

– О! – снова с удивлением воскликнула я. – А что с ним не так?

– Он позвонил мне около часа назад… он все еще был в ресторане с тобой. Сказал, что хочет выпить.

Я затаила дыхание. В свое время Джек уговорил моего отца вступить в ряды анонимных алкоголиков. Лично я не была готова к такой смене ролей. Я вспомнила, как Джек встал из-за стола, чтобы позвонить, но такого я просто не ожидала.

– Что ты ему сказал?

– Что приеду за ним, но он отказался. Ему просто хотелось поговорить, что мы и сделали. После этого ему стало лучше, и он пообещал, что, если у него вновь возникнет желание выпить, то обязательно позвонит мне, даже если разбудит среди ночи. Но мне кажется… – Он опять что-то недоговаривал.

– Что тебе кажется? – подсказала я.

– Что поговорить с ним должна ты. Я не знаю, что там между вами, но вы тащите это за собой, как кандалы. Есть и другие вещи – например, что-то явно не ладится в его карьере. Но я думаю, что он справится, если бы вы с ним… – Он вновь умолк.

Я опасалась, что он скажет что-то вроде «спали вместе», и поэтому поспешила пообещать:

– Хорошо, я поговорю с ним. Я и сама давно собиралась это сделать. Просто не подворачивался подходящий случай. Но я поговорю.

Отец выпрямил спину.

– Только не откладывай это в долгий ящик, хорошо?

Я кивнула:

– Разумеется. Обещаю.

– Отлично. – В его голосе прозвучало облегчение. Он похлопал меня по коленке: – Уже поздно. Ступай лучше спать. А я еще посижу здесь какое-то время. Хочу проследить за этим… кукольным домиком. А заодно склею этих кукол, прежде чем Нола обнаружит, что они сломаны.

– Не надо, папа. Я склею их сама.

– Знаю. Просто старику приятно, когда от него есть польза.

Я фыркнула:

– Какой же ты старик? А еще ты воссоздал красивый сад в моем доме. Разве это не польза?

Отец молчал. Я знала: мы оба думаем обо всех потерянных годах моего детства.

– Что ты хочешь на свой день рождения? – наконец спросил он.

Джека. Это первое, что пришло мне в голову, но я не стала говорить это вслух.

– У меня есть все, что мне нужно, – ответила я вместо этого.

Даже в темноте я чувствовала на себе его взгляд.

– Ну что ж, надеюсь, ты получишь все, что хочешь.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Спокойной ночи, папа.

– Спокойной ночи, Мелани.

Оставив его сидеть на диване, я направилась к лестнице. Я не знала, что скажу Джеку. А еще, поднимаясь по ступенькам, я чувствовала на себе не только отцовский взгляд.

Прыгая то на одной ноге, то на другой, я надела туфли и поспешила из спальни, чтобы забрать Нолу и мать. Мы втроем собрались к Джулии Маниго на первый урок музыки. Мы называли его между собой уроком фортепиано/вокала, пока Джулия или Нола не решили, на чем сосредоточиться в первую очередь. Остановившись у открытой двери Нолы, я подняла руку, чтобы постучать в дверную раму, когда изнутри донеслись приглушенные звуки разговора. Я сунула голову в дверной проем, чтобы привлечь ее внимание и указать на часы – мол, смотри, мы рискуем прийти вовремя, а не заранее, как то было в моих привычках.

Нола сидела на полу спиной ко мне. Перед ней стоял открытый рюкзак, а все его содержимое, включая ноты ее матери, было разбросано вокруг нее. К ее уху был прижат новенький айфон, пришедший на смену дешевенькой «раскладушке» как часть сделки, которую она заключила с Джеком в обмен на согласие попробовать уроки музыки. Они что-то очень тихо говорила в трубку. Предположив, что это Олстон, и не желая подслушивать, я тихо попятилась от двери, но мгновенно застыла на месте, услышав, как Нола всхлипнула.

– Я же сказала, она ни над чем не работала. Я бы знала. – Она покачала головой: – Да, возможно, когда я днем была в школе, но она вряд ли стала бы скрывать это от меня. Она всегда делилась со мной тем, над чем работала, потому что… – Нола всхлипнула, – потому что, по ее словам, у меня хороший слух.

Она умолкла, слушая собеседника на другом конце линии.

– Я же сказала, я все обыскала и ничего не нашла. Я обещаю позвонить, если найду. И ты пока… – Она потерла глаз тыльной стороной ладони. – Дай мне знать, что ты узнаешь о Джимми Гордоне? Кто-то должен рассказать миру, что он ходячий фейк.

Возникла еще одна короткая пауза, а потом она попрощалась.

Я почти скрылась из ее поля зрения, когда сидевший на ее кровати плюшевый мишка внезапно пролетел через всю комнату и упал у моих ног. Нола тотчас повернула голову и заметила в дверном проеме меня. Я наклонилась, чтобы поднять медведя и хотя бы пару секунд не смотреть ей в глаза, пока я судорожно пыталась найти оправдание факту подслушивания. С другой стороны, как исполняющая обязанности родителя разве я не имею права знать?

Я посмотрела на облезлого плюшевого мишку в футболке с нашитыми вручную цифрами, одновременно пытаясь увидеть периферийным зрением, в комнате ли Бонни, и недоумевая, почему она швырнула в меня медведя. Мне показалось, что кто-то напевает приятную мелодию, но, когда я повернула голову, пение прекратилось.

Нола встала, вытерла руками лицо и посмотрела на меня.

– Некрасиво подслушивать разговоры других людей, – сказала она.

– Ты права, извини. Просто я услышала, как ты плачешь, и меня это обеспокоило. Кто это был?

Сначала я подумала, что она мне не скажет. Однако Нола прикусила нижнюю губу и нехотя сказала:

– Рик Чейз. Последний парень моей мамы. Хотел узнать, где я и как у меня дела.

– Как он узнал номер твоего телефона? – осторожно поинтересовалась я.

Вместо ответа Нола устроила целое шоу – долго выуживала из-под кровати ботинки, а затем еще столько же времени рассматривала шнурки.