– Пожалуй, ты прав. Очевидно, на решение Бонни сильно повлияли наркотики и алкоголь, но ведь Ноле только тринадцать. Учитывая ее возраст и то, какой жизнью она жила, неудивительно, что она пришла к такому выводу. – Я поставила кружки в раковину. – Так что же нам теперь делать?

– Нам?

Я задумалась. Интересно, как так получилось, что я произнесла это слово. И почему это произошло так естественно? Я сказала себе, что, должно быть, это потому, что Нола мне нравится и я не готова позволить ей начать самостоятельную жизнь. Но даже я не была настолько искусна во лжи самой себе, чтобы считать это единственной причиной. Приклеив на лицо бодрую улыбку, я повернулась и, прислонившись к кухонному столу, сложила на груди руки.

– Джек, у тебя есть дочь-подросток. В недалеком будущем она станет встречаться с парнями. Такими, каким ты сам был когда-то. Ты считаешь, что справишься с этим в одиночку?

Его лицо мигом стало серьезным.

– Думаю, в Ирландии есть монастыри, куда я мог бы отправить ее, пока она не будет готова к свиданиям. В возрасте этак лет тридцати или около того.

Я подумала о чем-то другом, и моя улыбка дрогнула.

– Если, конечно, Ребекка не захочет вмешаться.

Джек откинулся на спинку стула и фыркнул:

– Как ты думаешь, кто подкинул мне идею монастыря?

Я кивнула, поняв, что он имеет в виду.

– Итак, – повторила я, – что нам теперь делать?

Джек встал. Лицо его было задумчивым.

– Я составлю график занятий с мисс Маниго. Но первые несколько раз, по крайней мере пока Ноле не станет там комфортно, я был бы крайне признателен, если ты или твоя мать сопровождали ее на эти уроки. Когда ты рядом, она чувствует себя увереннее, и я подумал, что это поможет ей преодолеть неловкость.

– То есть Нола согласилась брать уроки? – Я знала, что Джек способен убедить кого угодно, но в том, что касалось дочери, он, похоже, наткнулся на непробиваемую стену.

– Не совсем. Но она согласилась пойти один раз, чтобы доказать мисс Маниго, что она не ленива. Я найду способ убедить ее продолжить эти занятия.

Он шагнул было ко мне, но я тут же сложила на груди руки.

– Я готова вернуться туда, тем более что Джулия просила меня сопровождать Нолу. Она знала, кто я такая, что я вижу призраков. Похоже, она хочет, чтобы я помогла ей прогнать духов, которые населяют кукольный домик, да и ее дом тоже. Я видела одного из них оба раза, когда была там, и он не был белым и пушистым.

Джек остановился передо мной, глядя на мои сложенные на груди руки.

– Да, я тоже подумал, что ее сюда привело не только желание давать Ноле уроки музыки. А то, как она говорила про игрушечную фигурку, которая была похожа на ее брата Уильяма! Я сразу понял: она что-то недоговаривает. Поэтому я первым делом пошел к Ивонне и провел небольшое расследование.

Ивонна Крейг работала в библиотеке Исторического общества Южной Каролины и была для нас с Джеком неистощимым кладезем сведений из исторических архивов как о моем доме на Трэдд-стрит, так и о доме моей матери. Ей было по меньшей мере восемьдесят лет, но она выглядела лет на двадцать моложе. И, конечно же, была влюблена в Джека.

Настала моя очередь недоуменно поднять бровь:

– И что ты нашел?

– То, что ее брат Уильям Маниго исчез из всех официальных бумаг в 1938 году, когда – совпадение или нет – Маниго продали кукольный домик. В том же году мать Джулии, Анну Маниго, поместили в приют для душевнобольных. Год спустя она умерла.

– Но, как ты сам не раз повторял, совпадений не бывает, – сказала я.

– Точно. – Он протянул ко мне руку.

Я затаила дыхание и подождала, но лишь почувствовала, как его пальцы стряхнули что-то с моего подбородка.

– Сахарная пудра, – сказал он, опуская руку.

Смутившись, я попыталась придумать остроумное объяснение, но меня прервал грохот орущего на всю мощь радио. Мы оба тотчас вышли из кухни и застыли на месте, пытаясь понять, что предстало нашим взглядам. Кружась словно снежинки, на пол фойе сверху падали листы с нотами, устилая ковровое покрытие, словно лепестки роз.

– Что за?.. – начал было Джек, но в следующий миг дверь наверху с грохотом распахнулась, и песня «Я только начинаю» зазвучала еще громче.

– Мелли! – взвизгнула Нола и застыла наверху лестницы с гитарой Бонни в руках. Все до одной струны на инструменте лопнули и скрутились в спирали над лакированным корпусом гитары.

Что-то со свистом пролетело мимо моего лица и ударило Джека по руке.

Чертыхнувшись, он наклонился, чтобы подобрать с пола загадочное нечто, ударившее его. Наши глаза встретились над фигуркой игрушечного Уильяма Маниго.

– Нет, – сказал Джек. – Совпадений не бывает.

Я посмотрел вверх, на побледневшую Нолу. Мимо ее лица проплывал еще один нотный лист. Я поставила ногу на первую ступеньку лестницы. В ноздри мне ударил резкий запах тлеющего ковра, и я тотчас посмотрела вниз. На нем были выжжены слова «останови ее». Края ковровой дорожки все еще тлели.

Охваченная тревогой, я посмотрела на Джека:

– Вероятно, это единственный раз, когда ты от меня это услышишь, но, пожалуй, ты прав.

Припарковавшись на Куин-стрит, я изучила в зеркале заднего вида свое лицо. Я согласилась поужинать с Марком в «Хаске» и хотела убедиться, что выгляжу правильно: не слишком сексуально, не слишком заинтересованно. Просто ужин двух старых друзей, если нас можно так назвать. Днем Марк оставил сообщение Шарлин – мол, он заказал столик на семь часов и хочет сказать мне кое-что важное. Я пыталась дозвониться до него, чтобы узнать больше, но его секретарша ответила, что у него весь день какие-то встречи, так что связаться с ним не получится. Оставив ответное сообщение, пообещав быть в указанное время на месте, я затем провела два часа перед платяным шкафом, пытаясь найти правильный наряд, в котором бы я выглядела такой же нейтральной, как Швейцария.

Заперев дверь машины, я попыталась стереть с заднего окна жирные следы пальцев, оставленные ребенком одного из клиентов. Я сделала мысленную отметку, что должна провести генеральную уборку машины – не только удалить все пятна на стекле, но и стряхнуть с ковриков ломтики картофеля фри и стереть с кожаной обивки липкие потеки из картонок с соком. Это было частью работы, а так как клиенты приобрели хороший дом на Ратледж-стрит, я позволила себе временно закрыть глаза на пятна сахарной пудры на сиденьях и грязные двери.

Я тотчас узнала фигуру Марка, шагавшую прямо ко мне по тротуару. И он, и я явились на встречу чуть раньше назначенного времени. Мы обнялись и поцеловали друг друга в щеку, и он отстранил меня на расстояние вытянутой руки. Я ждала, что он скажет.

– Ты, как всегда, прекрасна, Мелани, но сегодня вечером – особенно.