— Так я и думал, — довольно сообщил Харн лаэйре то, о чем она и сама давно догадалась, — им нужны прикосновения. Тогда они делятся силой… а возможно, и чем-нибудь еще.

— Тсс… — Тень торопливо прижала к его губам палец. — Сюда идут!

— Надеюсь, нас не заставят срочно срываться с места и куда-то мчаться, — нарочито мрачно проворчал герцог, нежно поцеловав доверенный ему палец, — они ведут себя так, словно опаздывают к назначенному сроку. К реке мы мчались как ошалелые.

— У огров был уговор — перейти мосты в одно и то же время, чтобы охрана не успела обменяться новостями. Поэтому мы тоже мчались, хотя меня почти все время нес Изор. Он молодец, лазит по стенам, как белка… Думаю, раньше обеда надзирательницы шума не подняли. А мы перешли мост часа за два до полудня. Немного позже позавтракали у ручейка и последние сотни мер шли спокойно.

— Судя по всему, он очень умный парень, — ласково кивнул лаэйре герцог, сразу смекнув, с чего это она вдруг начала так нахваливать провожатого, — жаль, его дед этого пока не замечает.

— Спасибо за добрые слова, — шагнула из-за валуна темно-серая куча меха, — и хотя я догадываюсь, что ее милость каким-то образом узнала о моем приближении, но слушать о себе такие слова все равно очень приятно. У Ита готов отвар и обед, вы пойдете к костру или вам подать сюда?

— Конечно, идем, — почувствовав, как отодвинулась от него Таэль, твердо отказался от особых почестей Харн, легко поднялся с валуна и снова подхватил жену на руки.

Во время обеда Тарз искоса следил своими шустрыми глазками-смородинами за действиями герцога, так неотступно и вдохновенно ухаживающего за женой, словно он лишь теперь разглядел в своей спутнице женщину. А едва новички закончили трапезу, огр внезапно приказал типарам возвращаться назад.

— У нас есть короткий мостик, — непонятно объяснил он, — новичков и Ита мы унесем… а вас не сможем.

— Мы переночуем здесь, — почему-то заупрямился Ов, — если что-нибудь вдруг понадобится, к утру прибежим.

— Как хотите, — не стал спорить со старшим типаром огр и оглянулся на Ительса, — возьми только самое ценное, тебя понесет Изор.

— Что такое мостик? — словно про себя буркнул Харн, крепко обнимавший лаэйру за талию и вовсе не собиравшийся убирать оттуда руку, так удобно устроившуюся в плавной ложбинке.

— Наверняка это какое-то магическое заклинание, хотя я в этом не уверена, — робко пролепетала тень, но герцог был убежден в обратном.

Вряд ли Таэльмина начала бы говорить вслух о явлении, в котором не была полностью уверена. Тем более если бы не считала его достаточно значительным для того, чтобы обратить на это внимание своего напарника. А раз эта тонкость показалась очень важной его тени, значит, и ему самому необходимо присмотреться к действиям проводников повнимательнее.

— Пару раз мне показалось, — задумчиво пробормотал он, — будто местность вокруг нашей тропы менялась слишком стремительно.

— Вот про это я и подумала…

— А сейчас увидите воочию, — не стал ждать конца их рассуждений Тарз, — бери жену на руки, твоя милость, и садись вот в это кресло.

Хатгерн криво ухмыльнулся, обнаружив рядом с собой странное приспособление, больше всего похожее на плетенку, в каких селяне из горных районов носят малышей и товары на рынок, но спорить не стал. Хотя необходимость некоторое время ехать на неприветливо настроенном огре его не прельщала совершенно, зато привлекала возможность все это время держать в объятиях Таэльмину.

Тарз ответил наглому гоблину таким же едким оскалом, сноровисто пристегнул его вместе с женой к спинке поноски и легко закинул ее за плечи, на одно мгновение, словно невзначай, перевернув почти вверх ногами. И разочарованно стиснул челюсти, не услышав от живого груза не только возмущенной ругани, но и ни единого испуганного вскрика. Лишь сердито скрипнул зубами его милость и ехидно фыркнула внешне похожая на пастушка герцогиня, наверняка уже догадавшаяся о тонкости огрского слуха.

Стало быть, это фырканье было ему в укор, сообразил Тарз, и раздосадованно засопел — молода она еще его осуждать. И интересы у них свои, а у него свои, сказано: наблюдать за каждым движением новичков и ловить каждое слово, по возможности пытаясь вызвать чужаков на откровенность, вот он и старается, много дольше, чем эти двое могут припомнить прожитых оборотов.

— Я готов, — кратко доложил Изор и крепко взялся обеими лапами за пояс деда, почти невидимый в его густой, слегка седоватой шерсти.

Тарз мгновенно забыл о своих обидах, подобрался, достал из кошеля последний мостик и шагнул вперед, выбирая, где его поставить. Местечко должно быть ровным, без ямок и больших камней, и в то же время на бугорке, иначе мост не развернется в полную силу, как объяснял Алдер.

Супруги Крисдано затаив дыхание смотрели из пристегнутой к спине огра поноски, как Тарз, чуть присев и наклонив голову, медленно бредет по тропе, крепко зажав в длинной и когтистой лапе какой-то предмет, смутно похожий на украшенный камнями вычурный гребень. Наконец огр решился, положил его на ровном пригорке и чем-то щелкнул.

В следующее мгновение пасмурное небо перед ними потемнело еще сильнее, а очертания окаймляющих дорогу кустов и редких деревьев задрожали, словно в полуденном мареве. Тарз размашистыми прыжками бросился вперед. Сзади, крепко держась за него, так же широко прыгал Изор. Их милости вовсю таращили глаза, стараясь не прозевать самое интересное, и все же не успели засечь тот неуловимый миг, когда темнота небес словно разинула огромную пасть… и тотчас захлопнула ее, но уже у них за спиной.

— Приехали, — грубовато рыкнул Тарз, рывком сдернул с плеч поноску и поставил на тропу.

Вернее, на ее конец. Или все же начало? Смотря как считают сами туземцы.

— Спасибо, мы получили незабываемые впечатления, — учтиво улыбнулась старому огру герцогиня, дружески подмигивая Изору, отстегивающему ремни.

Одновременно она внимательно рассматривала выросшие перед ними как из-под земли высокие замшелые стены, сложенные из огромных, плотно подогнанных друг к другу каменных брусков. Ворот нигде не было видно, но это не особенно волновало девушку, отлично помнившую, с какой легкостью Изор перенес ее из окна третьего этажа на землю, после того как шутя разогнул лапами прутья решетки, защищавшей невест в поселении Кранда. Тревожило Таэльмину другое, — пристально рассматривая прилегающий к стене склон холма, густо поросшего кустарником и дикими травами, она нигде не находила ни малейшего свидетельства чьего-либо присутствия.

Казалось, тут даже птицы и звери никогда не обитали, не говоря о людях, обязательно бы оставивших хоть какие-то следы, если только они не имели крыльев. Заметив вдалеке стремительно падающего в траву ястреба, тень неслышно вздохнула.

— Похоже, мы прибыли в этот загадочный приют первыми, — вслух подвел итог своим наблюдениям Хатгерн, и лаэйра одобрительно ему улыбнулась.

Отметив про себя уже не в первый раз, насколько легче ей служить тенью герцогу Крисдано, чем собственному братцу. Зарвес никогда не считал нужным делиться с сестрой своими выводами или замыслами, хотя отец всегда убеждал наследника, что это нужно для его же собственного блага. Однако молодой граф дэй Азбенд всегда втайне считал себя самым умным и самостоятельным, а советы сестры зачастую находил слишком занудными и трусливыми. Особенно трудно пришлось Таэльмине в последний год, после гибели отца. Зарвес с каждым днем все чаще заставлял ее делать работу, подобающую обычному секретарю или соглядатаю, и все меньше делился секретными сведениями и тайными планами.