Стоп… он сказал, что не знал о моем возвращении…

Мне шлет цветы кто-то другой? Взяв розу, я повернула ключ в замочной скважине. Поняв, что дверь открыта, я нахмурилась. Но я ведь каждый раз перед уходом тщательно проверяю, что все заперто, и сегодня почти наверняка тоже проверила.

С бьющимся сердцем я вошла, осмотрела гостиную, потом смежную с ней открытую кухню. Все на месте. Моя кружка стоит на столешнице, телевизор включен, диванные подушки по-прежнему валяются на полу.

Я осторожно закрыла входную дверь, вздрагивая при мысли, что кто-то мог проникнуть в дом. Медленно поднялась по ступенькам и рывком распахнула дверь в спальню. Никого.

Телефон завибрировал. Вся на нервах, я вскрикнула от неожиданности.

— Твой говнистый цветочник все еще не сдох? — спросил Эшер.

— Я оставила дверь незапертой, — потрясенно ответила я. — Как я могла забыть?

И проверила остальные комнаты. Поняв, что нигде никого нет, с облегчением выдохнула.

— Мой ангел, в этом доме никто тебя не обокрадет. Там живут только богатые, — заметил Эшер.

Я запустила руку в волосы и включила громкую связь, положив телефон на кровать.

— Да, но я никогда не забываю про дверь, Эшер, — сказала я, стягивая свитер.

— Хочешь, мои люди проверят квартиру? — уже серьезно спросил он.

— Что? Нет! — воскликнула я, качая головой. — Просто обычно я запираю…

Я злилась на себя за то, что так подставилась.

Срань господня, я просто полная идиотка.

— Ты уверена?

— Да, все в порядке, — ответила я, влезая в пижаму.

— Ну смотри. Мне уже пора, позвони, если буду нужен, — закончил Эшер и дал отбой.

Я рухнула на кровать и закрыла глаза. Эту квартиру я действительно начинала тихо ненавидеть — у меня пропадало ощущение безопасности всякий раз, когда я в ней оказывалась.

Сердце затрепетало при мысли, что сегодня я увижу Эшера. Я представления не имела, ни во сколько он приедет — может, я буду еще спать, — ни почему он решил явиться на два дня раньше. Хотя… были у меня свои соображения.

На губах заиграла улыбка. Я сгорала от нетерпения. Мне не хватало его, хотя прошло всего несколько дней. С ума сойти, как билось сердце от одного его взгляда.

Рядом с ним было безопасно.

Эта мысль прямо противоречила тем подозрениям, которые я по-прежнему испытывала на его счет. Да, слова важны. Но действия важнее. И это было сильнее меня: я сомневалась в его искренности из-за всего, что произошло раньше.

Однако, открывая новую сторону Эшера, я теряла прицел… Я-то собиралась заставить его попотеть, а теперь готова сдаться, причем без особого сопротивления. И это бередило мои раны, все еще открытые.

— Ты меня совсем с ума сводишь, — пробормотала я, вставая с кровати.

Я устроилась на белом диване и машинально включила серию «Юных титанов». Теперь я уже не могла смотреть их, не вспоминая Эшера. Как и массу всего другого.

Вот как самая банальная вещь может оказаться связанной с близким человеком. И эта вещь, до сих пор не особо ценная, вдруг вызывает улыбку.

Столько всего наводило меня на мысли об Эшере — сигареты, перстни-печатки, мощный мотор машины, панорамные окна, дневники и даже майонез, потому что он его ненавидел. Не говоря уж о кофе и кожанках. Ну и виски.

Все это мгновенно вызывало его образ и заставляло глупо улыбаться. Интересно, у него так же?

Вряд ли, ведь он не знает, что я люблю, а что нет. От этой мысли моя улыбка испарилась.

А что я люблю? Учитывая, что столько лет у меня не было нормальной жизни? Пришлось задуматься. Я люблю дождь, одиночество… Ну, только когда сама его выбираю… Еще Тата… Клубнику, хотя любимый фрукт — это яблоко.

Вибрация телефона оторвала меня от размышлений.

От Киары Смит:

> Я собираюсь искупать Тата, хочешь посмотреть?

Я тут же перезвонила, и на экране появилось ее лицо. Она положила телефон на раковину и принялась намыливать Тата в ванной Эшера. По ходу Киара рассказала, как прошел ее день, я тоже рассказала. Господи, как же я люблю эту девушку!

Вот что нужно добавить к списку любимого: Киару и новых друзей.

— Эшер в последнее время что-то слишком спокоен, — хитрым тоном сообщила она. — А мы с тобой знаем, Коллинз, что спокойным он не бывает.

— Да ну? А я особых перемен не заметила, — откликнулась я, отказываясь ей подыгрывать.

— Ну еще бы, конечно, куда тебе заметить! — насмешливо бросила она. — Уж не знаю, что ты там с ним сделала в Вегасе, но, блин, я просто офигеваю от восторга!

Я нахмурилась, ничего не понимая.

— Элла, он разрешил помыть Тата в своей ванной! А вчера отпустил меня пораньше! Это может показаться ерундой, но не в его случае!

Киара расхохоталась, потрясенная такой щедростью Эшера. И я ее понимала: у меня возникало то же чувство, когда он обращался со мной предупредительно и мягко. Малейший знак внимания с его стороны воспринимался как чудо. Я улыбнулась.

Этот психопат всем нам сломал мозг.

Меня разбудили шаги. Несколько минут я ничего не соображала, но потом поняла, что наконец-то приехал Эшер. Я не знала, который час, а веки не открывались от усталости.

Дверь спальни тихо отворилась. Его шаги приблизились к моей кровати, и он осторожно, кончиками пальцев погладил меня по щеке, заставив вздрогнуть. Я пробормотала, чуть улыбнувшись:

— Тут есть свободная спальня, Эшер. Или можешь поспать на диване.

Его шаги удалились, и я опять погрузилась в сон.

Сидя на диване перед любимым мультиком, я доедала завтрак. Было восемь утра, но Эшер все еще не проснулся. Дверь второй спальни была плотно закрыта.

И тут, поднеся ко рту ложку с хлопьями, я вздрогнула: входная дверь распахнулась. Появилась фигура, которую я мгновенно узнала. Мне показалось, что сердце ухнуло в пол, когда вошел Эшер с маленьким чемоданом в одной руке и розой в другой.

— Твой говнистый цветочник оставил те…

Он замолчал, встретившись со мной взглядом. С пересохшим горлом и трясущимися руками я смотрела на его чемоданчик.

— Что случилось?

— Ты… Ты… Ты только что… приехал?

Он нахмурился и ответил:

— Конечно, а что?

— О господи!

Я встала и поднесла руку к груди, где нарастала боль.

Мне что, вчера все приснилось? Нет, это невозможно. Но если это был не он… то…

— Элла! — позвал Эшер, подскочив ко мне. — Что произошло?

Он слегка встряхнул меня за плечи, возвращая к действительности. Я смотрела на него, не