21–23 августа весь личный состав батареи (до 400 бойцов) отражал беспрерывные атаки прорвавшихся сквозь оборону морского полка румынских частей. Наступление румын было поддержано плотным минометным и пулеметным огнем. К уничтожению 412-й батареи личный состав готов еще не был, к тому же бойцы всего за день до этого поменяли стволы огромных 18-тонных орудий. Эти стволы оперативно сменили фактически вручную – без специальных механизмов, с помощью прибывших с судоремонтного завода стариков-такелажников. Самое опасное для обороны Одессы было не в потере самой батареи, а в ее захвате… Тогда противник мог советскими же орудиями разнести порт, аэродром и половину Одессы. На случай, если противник отрежет батарею, еще ведущую огонь, к Чебанке были высланы советские тральщики и катера.

В середине дня 23 августа шахтерская рота была направлена на передовую, на десяти грузовиках, под началом командира роты – старшего лейтенанта Силина. Машины устремились по Николаевской дороге к Чебанке, но ни шахтеры, ни командование еще не знало, что за Новой Дофиновкой дорогу уже контролируют румынские войска… Не доезжая до батареи, колонна машин была обстреляна и окружена румынскими солдатами. Шахтеры спешились и бросились в атаку, применив против хорошо вооруженных румын только гранаты и саперные лопатки… Смешавшись с румынскими солдатами, шахтеры, воевавшие саперными лопатками, ножами и кулаками, отогнали противника. В ходе боя погиб командир отряда Силин, тяжело ранен был и политрук. Захватив часть румынского вооружения, оставшиеся в живых шахтеры кинулись на румынские подразделения, штурмующие батарею. Румынские части, приняв отряд шахтеров за прорвавшихся советских солдат, стали отступать. В своем первом и последнем бою шахтеры спасли батарею от захвата, но из 240 человек погибло более двухсот, остальные были ранены.

Командир 412-й капитан Н.В. Зиновьев, получив приказ взорвать батарею, долго не хотел верить, что тут нет ошибки или провокации. Он дозвонился до командующего OOP и дважды требовал подтвердить этот приказ. 24 августа командир батареи капитан Н.В. Зиновьев и комиссар политрук A.B. Малинко подготовили батарею к полному уничтожению. Прикрывая отходящие за Большой Аджалыкский лиман войска, артиллеристы выпустили по врагу оставшийся боезапас и, захватив с собой зенитные пулеметы и шесть 45-мм пушек, трофейное оружие, захваченное у противника, в ночь на 25-е подорвали батарею. Несколько сот защитников батареи сумели отойти вдоль моря на Запад и соединиться с бойцами Восточного сектора обороны. Вскоре герои Чебанки влились отдельным батальоном в состав 421-й Одесской стрелковой дивизии.

На фронте между Куяльницким и Хаджибейским лиманами советское командование OOP приказало: во что бы то ни стало взять Августовку и Ильинку и закрепиться на утраченных позициях. План наступления, разработанный в штабе армии, включал в себя прорыв вражеских позиций и окружение врага у сел Прицеловка и Августовка. 24–25 августа советские части контратаковали румынские в районе села Прицеловка. Но начало советского наступления совпало с началом бури и грозы, когда за 15 м ничего не было видно. Часть военнослужащих были не готовы ни к наступлению, ни к обороне – целый батальон «старых коммунистов», или, как они себя называли, «коммунаров», составляли ополченцы 45–55 лет. Капитан Шейкин вспоминал: «Старики-коммунары очень были грустны и жалки… Заявляли, что не умеют стрелять и держать в руках винтовки»[201].

Когда советские части только начали атаковать у Прицеловки, румынские войска ударили по соседнему участку у Августовки. Атаку румын отбила пулеметная рота из двенадцати пулеметов и батарея сорокапяток, после чего солдаты встали в штыковую атаку и отбросили румын к Августовке, захватив два румынских орудия. Советские потери в бою составили более 300 бойцов, но на подкрепление участку прибыли 40 комсомольцев и еще 100 «старых коммунаров» (как указывал А. Шейкин, «преимущественно евреев»). Румынские войска также несли исключительно тяжелые потери в Восточном секторе: в дневнике одного румынского офицера, оказавшегося в руках советских воинов, была запись о контратаке одного из батальонов, после окончания которой «в батальоне осталось всего 120 человек»[202].

Но когда 26 августа противник начал наступление в районе Августовки с участием танков, около половины «коммунаров» ушли с фронта, оставив роту мотобатальона в полуокружении. И. Шейкин вспоминал, что они мотивировали этот поступок желанием «повидаться с семьями». На следующий день их вернули на позиции, и «старики-коммунары» устроили румынам атаку, прорвав их оборону на одном из участков. Но одиночные успешные атаки не могли исправить ситуации… На этом участке советские войска так и не смогли восстановить прежний фронт[203].

Утром 24-го, введя в бой танки, нанося основной удар вдоль балки Глубокой в полосе между Куяльницким и Большим Аджалыкским лиманами, противник вклинился в стык 54-го стрелкового Разинского и 26-го полка НКВД и, не считаясь с большими потерями, стал продвигаться в сторону Лузановки – ближнего предместья Одессы. Во второй половине дня румынская пехота прорвала оборону 1-го батальона 54-го стрелкового полка юго-восточнее хутора Шевченко. Начальник сектора ввел в бой последние свои резервы, однако к исходу дня противнику удалось продвинуться дальше на юг и захватить Александровку, Корсунцы и Ильичевку.

Создавалась серьезная угроза выхода противника к морскому побережью между Куяльницким и Большим Аджалыкским лиманами. В этом случае правофланговые части Восточного сектора (некоторые подразделения 1-го полка морской пехоты, остатки батальона 249-го конвойного полка, 150-й батальон связи, 1-й батальон 26-го полка НКВД), занимавшие оборону на узкой полосе вдоль побережья восточнее Большого Аджалыкского лимана, могли быть отрезаны от основных сил OOP. Такая опасность была тем более реальной, что за лиманами, как стало известно из данных советской разведки, противник сосредоточивал свежие силы. Приморская армия резервов уже не имела.

Противник вклинился в оборону 26-го полка НКВД, оборвав его связь с армией. На рассвете 26 августа 1-й и 2-й батальоны пошли на прорыв во главе с командиром полка майором A.A. Маловским. Комполка, вместе с четырьмя бойцами, лично проник в тыл противника и забросал гранатами вражеские окопы, что стало сигналом для атаки в глубь вражеских позиций. Во время этой вылазки пограничники захватили четыре румынских легких орудия и тут же открыли из них огонь. Отчаянное наступление полка привело к победе – было захвачено 12 пулеметов, 8 минометов, 3 повозки с боеприпасами… Но в бою 28 августа комполка A. A. Маловский был тяжело ранен и эвакуирован в тыл. Командиром 26-го полка стал командир одного из батальонов этого полка капитан Т.Н. Рубцов.

26 августа в районе хутора Красный Переселец румынские войска прорвали оборону 25-й Чапаевской дивизии. На помощь пришли артиллеристы БП-36. Командир батареи лейтенант Д.П. Бойко выкатил пушки на прямую наводку и открыл губительный огонь шрапнельными снарядами по наступающей румынской пехоте. В это время комиссар батареи политрук Л.У. Крюков с отделением тяги контратаковал с фланга, что позволило ликвидировать прорыв.