– Вы кричали, ваше Опьянение, – делаю я замечание, но он вообще не обращает на это внимания.

– Кого в этой комнате ты считаешь самым горячим?

– Ну, это просто. Эдди.

Будь я парнем, непременно подкатила бы к ней. Соседка одобрительно кивает, прекрасно осознавая, как хорошо выглядит и при этом не кажется высокомерной.

– Не она.

– Что извини?

– Нет. Я имею в виду кто из парней.

Естественно, я поняла и с первого раза, но даю себе время подумать. Осматриваю бар. Тут присутствуют еще несколько парней, но ни в одном нет чего-то особенного, того, что привлекло бы меня. Особый свет, улыбка, ум. То, что я ищу в мужчине. Пока мой взгляд не останавливается на Дэниеле, который легко соответствует всем критериям. Если бы выбирала, назвала бы его, потому что он мой тип, не говоря уж о характере.

– Дэниел, – честно отвечаю я. Но я всегда честна с друзьями.

– Я? – удивляется он и быстро смотрит на свою сестру, а потом снова на меня.

– Да. Я знаю, что ты хороший, но и внешне ты мне кажешься самым привлекательным.

– Прекрати, иначе я покраснею. – Ясно, что он отшучивается, потому что смущен комплиментом. Должна сказать, этим мы оба грешим. – Знаю-знаю. Все с удовольствием бы насладились моим поцелуем. Тебе придется встать в очередь, дорогая.

– Ах, не волнуйся. Я могу подождать.

* * *

Часом позже Эддисон хочет танцевать. Парни этому не очень рады, но не в силах ей отказать. Так что мы берем такси и едем в ночной клуб. Эдди узнала, что только в нем играют хип-хоп и RNB, а не новомодный электробит. Клуб забит людьми, и мы едва находим место, чтобы встать, но потом Эддисон говорит с официантом, тот кивает, и мы получаем место в VIP-зоне.

– Что ты ему сказала?

– Что я внучка Софи Лорен. – Если бы я сравнивала Эдди со знаменитостью, то тоже выбрала бы эту актрису.

– И он тебе поверил?

– Мы в Нью-Йорке. Здесь полно знаменитостей, и я похожа на актрису.

Я не жалуюсь и радуюсь неожиданной удаче, но надеюсь, что нас не разоблачат. Музыка просто бомба: смесь латиноамериканской музыки, RNB и реггетона[11]. Мы с Эдди танцуем в выделенном пространстве, но мне не хватает толпы и хочется погрузиться в шторм.

– Пойдем на танцпол.

– Нет, не хочу, но ты можешь идти.

Иду к Дэниелу, который наблюдает за мной, и наклоняюсь к нему.

– Я иду танцевать. Пойдешь со мной?

Он удивленно вскидывает брови, смотрит мне прямо в глаза, потом на губы и медленно качает головой. Внезапно тело обдает жаром, он проникает под кожу просто потому, что Дэниел взирает на меня с особым выражением лица. Словно несмотря на то, что его окружают горячие незнакомцы, видит только меня.

Я разрываю зрительный контакт и с колотящимся сердцем спускаюсь на пару ступенек, чтобы найти свободное место для танцев.

Едва начинаю двигать бедрами, как диджей включает песню Малумы, чей голос кажется мне поистине сексуальным. Естественно, мои движения становятся медленнее, горячее, но кому какая разница. Я наслаждаюсь единством с музыкой. Наслаждаюсь тем, что снова живу. Если вспомнить прошедший год, могу смело сказать, что восемьдесят процентов времени провела дома или в офисе. Прогулки или вылазки куда-то не входили в распорядок дня.

Вдруг я ощущаю позади себя теплое тело, к которому меня тянет словно магнитом. Даже не оборачиваясь, я знаю, что это Дэниел. Он танцует у меня за спиной, кладет свои большие руки мне на бедра и притягивает ближе. Мы двигаемся в унисон, будто всю свою жизнь только этим и занимались. Каждое движение гармонично. Я вращаю бедрами, маню, дразню его, потому что не могу иначе. Такое впечатление, что мое тело жаждет близости с ним.

Пойманная в ловушку момента, я кладу голову ему на плечо, а Дэн прижимается носом к моей шее, где бешено, бьется пульс. Хватка становится крепче, я впервые и с огромным удовольствием замечаю его реакцию на меня. Физическую, как на Рождество в его доме или в интимный момент на диване пару дней назад. Поясницей ощущаю его возбуждение и делаю глубокий вдох, потому что именно я вызвала у этого невероятного мужчины такую реакцию. Я на самом деле считаю Дэна самым привлекательным парнем в баре, но что мы с ним сблизимся, и предположить не могла.

Музыка становится напряженнее, как и руки Дэниела, которые скользят вверх, под рубашку и гладят мой живот. Я вздрагиваю и издаю стон, но это может услышать только Дэн, потому что музыка достаточно громкая. Он прекрасно знает, что делает со мной. Когда разворачивает меня к себе лицом, я подхожу ближе, касаюсь его эрекции животом и прижимаюсь к нему всем телом. Мои руки сами по себе поднимаются к его затылку, гладят трехдневную щетину. Дэниел хватает мои пальцы и целует их по очереди, но когда он облизывает мизинец, это словно удар молнии, который приводит меня в себя.

Боже мой, что я делаю? Нельзя обжиматься со своим лучшим другом, пусть мне и безумно хочется поцеловать его. Я отстраняюсь. А что же он? Ну, Дэн – это Дэн. Когда замечает, что я деревенею, сразу меня отпускает.

– Мне ужасно жаль, – говорю я, испуганно глядя на него, и еще дальше отстраняюсь.

И пусть я произнесла эти слова, на самом деле я ни о чем не жалею. То, что сейчас произошло между нами, стало самым горячим моментом всей моей жизни.

Остаток вечера мы с Дэном ведем себя, будто только что не были близки к тому, чтобы прилюдно сорвать друг с друга одежду. Снова включаем режим дружбы, хотя что-то во мне сопротивляется этому. Хочется вернуться в тот момент на танцполе, когда казалось, что мы одни в клубе.

Не секрет, что я люблю Дэниела как друга. Однако то, что я с самого Рождества испытываю к нему, с каждым проведенным вместе часом становится сильнее. Ночи на террасе – сладкая мука, но внешне я веду себя как обычно. Сама не понимаю, что творится внутри меня, но мне это нравится.

* * *

Проходят недели, и в общей квартире мне становится лишь уютнее. Иногда вношу свой вклад в поддержание уюта, то есть беру на себя уборку квартиры вместо Грейс или Дэна, когда у них слишком много работы. Все-таки у меня достаточно свободного времени и периодически скука сводит меня с ума, особенно когда все расходятся, а я чувствую себя неудачницей. На работу я пока даже не надеюсь, постоянно получая от ворот поворот. В объявлениях тоже не могу найти ничего интересного. Однако вскоре придется заняться хоть чем-то, потому что мои накопления медленно тают, а унаследованные деньги я не хочу использовать.