тем, которые сотнями получала от Энн. Не повинуясь порыву, ибо София Мендес ничего не делала импульсивно. Однако она сумела вложить в движение достаточно теплоты.

– Ох, София, я всех вас люблю, – произнесла Энн со смехом и проводя по глазам рукавом. – И меня уже смертельно тошнит от всех вас сразу и от каждого по отдельности. Пошли, пора кормить этих парней.

* * *

СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО прошло в столь напряженной и требовательной обстановке, в какой Энн еще не приходилось пребывать, а в данном случае скорее парить. Она намеревалась внимательно следить за ходом совещания, однако отвлеклась и растерялась уже в ходе продолжительных дебатов по поводу качества горения топлива посадочного аппарата в атмосфере планеты. Воздух планеты годился людям, жара на ней стояла порядочная, но жить было можно.

Одновременно наблюдалась уйма гроз и циклонов, что, возможно, объяснялось временем года или количеством энергии, вливавшейся в систему тремя звездами. Эта презентация тем не менее разочаровала Марка. Он установил точные границы между экологическими регионами, однако кто мог сказать, что представляет собой регион, где преобладал лавандовый цвет? Он мог оказаться лиственным или хвойным лесом, огромной степью и даже колоссальным водорослевым матом.

– Что бы это ни было, – пожал плечами Марк, – такого добра там много.

Рельеф местности можно было идентифицировать с большей уверенностью. Открытые водоемы выглядели более очевидно, однако Марк предупредил, что таким же образом могут выглядеть и болотистые регионы. Приливные зоны оказались удивительно протяженными – что неудивительно при двух лунах. В многочисленных речных системах были видны явные старицы. По его мнению, заметны были и многочисленные возделанные участки, однако Марк предупредил их о том, что сельскохозяйственные посадки легко перепутать со смешанным лесом.

Пора заканчивать, думала Энн, выслушивая жужжание Марка. Да на хрен всю эту нудноту. Пора приступать к делу. Взять пакет с сандвичами, сесть в этот драный посадочный блок, спуститься, распахнуть дверь, а там – живи или умирай.

Озадаченная собственным нетерпением, она обвела взглядом собравшихся и увидела ту же реакцию на лицах всех остальных, но тут Марк проговорил:

– А вот и источник этих передач.

Начались охи и восклицания. Марк тем временем очертил на экране небольшой регион.

– Здесь, как мне кажется, в глубокой долине между нескольких гор находится город. Но не на пересечении дорог, как я ожидал… вот эти тонкие линии могут быть каналами, прорытыми от двух заметных всем рек, тут и тут. А вот здесь, скорее всего, порт. Я бы сказал, что этот полумесяц может оказаться надежной гаванью.

Похожие черты обнаруживались и в других местах континента, однако они прилетели на музыку, так что серьезных обсуждений места посадки быть не могло. Вопреки этому единодушию возник оживленный спор относительно того, насколько близко к располагающему радиопередатчиком городу следует садиться.

Алан Пейс был удивлен самим фактом существования подобного вопроса. Он намеревался вступить в контакт с обитателями города без малейшего промедления.

– Согласно Сандосу, к музыкальному общению можно будет приступить в самом начале, как мы воспользовались музыкой для того, чтобы вступить в контакт с индейцами гуарани в восемнадцатом веке. Потом существуют примеры Хавьера[66] и Риччи[67], без промедления отправившихся в города Японии и Китая и работавших там с образованными людьми.

– А тебе не кажется, что однажды, в хороший денек явившись с неба во всем инопланетном блеске, мы вышибем из них дух? – спросил Д. У. у Алана.

– Можно будет сказать им, что мы из Франции, – задумчиво проговорил Эмилио.

Заржал даже Алан.

– Как знать, может быть, мы ничем не удивим их. Люди рассуждали об инопланетянах сотни лет, – стараясь не смотреть на Эмилио, чтобы не расхохотаться, произнес Джимми Куинн. – При двух лунах и трех солнцах эти ребята волей-неволей увлекутся астрономией.

– Почему ты так решил, Джим? – спросила Энн, впервые присоединившись к обсуждению. – При трех солнцах над головой в любой момент в тени окажется только малый участок планеты и то ненадолго. Они могут не обращать особого внимания на ночное небо.

– Они направляют свой радиосигнал в сторону лун, – одновременно возразили София и Джимми.

Все снова рассмеялись, а Энн пожала плечами и кивнула, признавая собственное поражение.

– В любом случае, как мне кажется, нам надо садиться там, где существуют высокие технологии. То есть готов поспорить, именно здесь. – Джордж указал на озеро, расположенное в горах недалеко от города: – Вот это – плотина гидростанции. Видите? А это, возможно, водослив. И если они способны возводить такие сооружения и умеют отражать радиосигнал от лун, то должны находиться на стадии технологического развития, соответствующей земному девятнадцатому или двадцатому веку. То есть это достаточно развитые существа. Надо садиться там, причем в центре города.

Эта логическая последовательность не встретила одобрения Марка, сразу обратившегося к Д. У.:

– Отче, мне кажется, что нам нужно поглубже познакомиться с планетой, прежде чем вступать в контакт с живущими на ней разумными существами, хотя бы ради того, чтобы предоставить надежную экологическую информацию следующей экспедиции, на тот случай если с нами что-то произойдет. А еще надо прийти в форму.

Д. У. повернулся к Энн:

– Как долго, по вашему мнению, мы будем привыкать к тяготению?

– Джордж говорит, что эта планета несколько меньше Земли, поэтому мы ждем, что будем весить здесь несколько меньше, чем обычно. Это плюс. Но все мы потеряли мышечную массу, снизилась также плотность костей, ноги наши стали слишком слабыми для продолжительной ходьбы. Все мы психологически перенапряжены, – сказала она. – Алан, я понимаю, что тебе до смерти хочется увидеть инструменты Поющих и попеть с ними, однако контакт с ними неизбежно сделается очень рискованным предприятием. Скажи, ты действительно считаешь, что мы способны справиться с любой возникшей при этом ситуацией?

Пейс скривился.

– Думаю, что нет.

– И я тоже так считаю, – проговорила Энн. – На мой взгляд, нам следует провести две-три недели на поверхности, чтобы набраться сил, привыкнуть к тяготению и солнечному свету.

– Это позволит нам изучить здешнюю флору и фауну, хотя бы в ограниченном регионе, – продолжил Марк. – Наконец, нам надо определиться с тем, можно ли есть и пить что-нибудь местное…

Дискуссия продолжалась несколько часов, и в конце концов Д. У. решил, что следует приземлиться в каком-нибудь малонаселенном регионе, взяв собой запасы на месяц, после чего изучить местные условия и спланировать следующий ход. Потом лишь все они осознали, что решение совпало со словами Эмилио Сандоса.

– Я согласен с Марком и Энн в том, что нам следует проявлять осторожность, однако существуют и логические аргументы в пользу обоих мнений, – сказал он. – И потому считаю, что в какой-то момент нам придется положиться на Бога. – И, к собственному удивлению, добавил: – Если уж Он привел нас в такую невероятную даль, то едва ли подведет здесь.

Однако то, что в голосе его не было абсолютной уверенности, заметила одна только Энн.

Глава 19

Посадка на Ракхат

13 октября 2039 года по земному исчислению

ПОСЛЕДУЮЩИЕ ДНИ СТАЛИ САМЫМИ тяжелыми во всем полете как физически, так и ментально. Среди тонн ящиков, хранящихся на складе, надо было выбрать оборудование, одежду и пищу, которые могли понадобиться в первую очередь, и перегрузить все необходимое в посадочный катер. Все системы и помещения астероида следовало запереть на время отсутствия экипажа. Радиопередатчики и приемники должны оставаться настроенными на прием, кодирование и отправку сообщений на Землю. Бортовые компьютеры необходимо было перевести в состояние удаленного доступа.

Д. У. по два раза проверял все, что можно было проверить, искал ошибки, исправлял оплошности.

Питая известное недоверие к его деспотическому методу управления, Энн взялась за перепроверку. Впрочем, Д. У. был прав, взяв управление на себя. Но даже при его успокоительном влиянии в конечном итоге деятельность экипажа приобрела лихорадочный характер. Все втайне боялись того, что забудут что-либо или допустят оплошность, которая приведет к какому-то несчастью или к чьей-то гибели. Посему, когда Д. У. наконец объявил перерыв и собрал всех вместе, многими владело ощущение того, что их удержали на грани истерики.

– Заканчиваем все дела к пяти часам дня, – распорядился