– Зависит от того, какие у него намерения. Если маг и сам ничего о себе не знает, то его поставят на учет или переведут на соответствующий факультет. Но если тот человек скрывается с какой-то определенной целью, осознанно ввел всех в заблуждение – ему мало не покажется.

Вот теперь понятно – мне мало не покажется, поскольку я только и делаю, что ввожу всех в заблуждение. Кажется, теперь я вообще спать не буду – очень не хочется быть пойманной на злом умысле. Но сейчас возникла другая мысль:

– Сат, но что ты ищешь сегодня? Общежитие почти пустое! Тот ваш… маг сейчас, наверное, в столице спит!

– Отрабатываю другую версию, – прокомментировал он. – Нестабильный артефакт. Запрещено хранить в комнатах магические артефакты – и уж тем более такие, которые постоянно дают сбои в работе. Потому пока никому не сообщаем – вред очень условный, а паника может быть настоящей. Вряд ли люди уносят на выходные все свои вещи, потому как раз в их отсутствие и легко проверить. Но нет, я не чувствую фона вообще. Неужели все-таки кто-то среди ведьм? Странно, ведь они с младенчества свои силы знают, но как раз на злой умысел всегда готовы…

Я отошла еще на шаг от него.

– Мне версия с артефактом нравится куда больше, – выдавила я.

– Мне тоже. Найдем – и студента, нарушившего правило, просто вышвырнут из академии, все просто. Намного сложнее будет разобраться, был ли злой умысел. Ты чего остановилась, Кларисса? В принципе, можешь пойти спать, если очень хочешь. Я как-нибудь выберусь незаметно.

– Только не в твоем присутствии в здании! В смысле, совсем спать не хочу. Крыша так крыша, идем. Там точно найдется артефакт! Была б я магом со злым умыслом, там бы и спрятала!

Странно, но мы ничего там не нашли, кроме паутины. Я этому удивлялась громче, чем Сат. Какая неудачная ночь для магического детектива! Зато обнаружили дверцу наружу и смогли там немного посидеть, свесив ноги. А в таком положении, особенно под подмигиванием многочисленных звезд, легче расслабиться и задавать любые вопросы:

– Сат, а ты когда впервые в дракона обратился?

– Я родился в драконьей форме. Такое с эйрами часто случается.

– Бедная твоя мама!

– Она не бедная, а очень даже богатая, – он тихо рассмеялся. – И она ведь тоже эйра, неправильно мерить ее человеческими мерками.

Верно, но я про себя поблагодарила судьбу за то, что сама нечистокровная, а то моя мамуля такого «дитятку» могла и не пережить. А у папули уже на той стадии сердечко бы прихватило. И не было бы у меня всю жизнь любящих родителей. Не выросла бы я в любви и понимании, не стала бы такой смелой, чтобы бежать вслед за мечтой на другой конец государства. Теперь же я могу сидеть здесь и фонить случайно, пока сплю. Красота, а не жизнь!

– Сат, а тебе никогда не хотелось все бросить и плюнуть на традиции? Общаться с кем хочешь – хоть с ведьмами, хоть с прачками. Узнать, чем они живут, о чем шутят и о чем переживают – это ведь совсем другая плоскость мира, в которой вас не бывает!

– Даже в голову не приходило. И вряд ли подобное могло вообще прийти в голову эйру.

– Издержки воспитания, – посочувствовала я. – А мне иногда кажется, что счастье в другом. Оно в этой свободе расправить крылья, – я задрала голову к ночному небу, – в свободе не только мочь, но и хотеть жить без границ. Вы думаете, что получили все, но сами не заметили, что ваши крылья давно связаны условностями! Вы рождаетесь на таком социальном уровне, выше которого подниматься некуда, а ниже вы просто не приучены смотреть.

После этого надолго воцарилась тишина. И я забеспокоилась – опять поддалась порыву и наговорила лишнего. Мне ли учить драконов, как им жить? Потому с трудом оторвала взгляд от бесконечного черного пространства, добавила к нему вины и посмотрела на Сата. Оказалось, что он пристально смотрит на меня. Но молчит.

– Сат, я странная, – напомнила я. – Можешь иногда не обращать внимания на мои дикости?

Он все еще тянул паузу и смотрел – и я не могла угадать его эмоции. Наконец, начал говорить очень тихо:

– Кларисса, сейчас будет очень неуместно признание?

– В чем? – я на всякий случай немного отодвинулась, хотя в узком окошке не было предусмотрено пространство для масштабного маневра.

– В том, что ты ужасно меня раздражаешь. Но притом только при общении с тобой я ощущаю разницу – между моим миром и миром вообще. Как если бы вся реальность ставилась под сомнение твоей безоблачной простотой.

– Не совсем понимаю, о чем ты, – я нахмурилась.

– Иногда мне кажется, что ты дракон. Иногда мне кажется, что ты дочь какого-нибудь рыбака, родившаяся и выросшая в лодке посреди моря. Иногда кажется, что ты меня используешь – только для того, чтобы подобраться к моей книге. А иногда кажется, что тебя подослали шпионы, чтобы свести с ума наследника рода Дикранов – это выглядит проще, чем пытаться убить. Ума не приложу, есть ли в тебе золотая середина. Я наводил справки о твоей семье.

– Что?! – я выкрикнула это и дернулась, едва не сорвавшись вниз. – Зачем?!

Сат резким движением перехватил меня рукой за плечо – наверное, сумел бы удержать, даже если бы я полетела вперед. Однако продолжил тем же тихим голосом:

– Из интереса. Твоя семья состоятельна, но не титулована. Ничто не говорит о том, что тебя держали в затворничестве. Как ничто не говорит о том, что кто-то в твоем роду обладал столь же сильной магией, как ты.

Предчувствуя дальнейшие расспросы, я громко возмущалась:

– У меня мог спросить, а не наводить справки! Зачем вообще лезть в мою жизнь?!

– А ты не догадываешься зачем?

Я только теперь заметила, что маскировка спала – его глаза снова сделались черными. Очень драконьими. Или такое ощущение создавалось из-за слишком пристального взгляда? Я бы решила, что он злится, если бы не тон – мягкий и очень приглушенный – которым он вкрадчиво выговаривал каждое слово:

– Кларисса, все твои ответы только сильнее запутывали. А мне нужно было знать главное – насколько большая социальная дистанция между нами. Сразу ли меня вышвырнут из семьи или немного подумают, если я заявлю им, что ты та самая девушка, которая заставляет меня против воли смотреть иначе на мир.

– Не надо им такого заявлять!

– Уж точно не при условии, что ты просто дочь богатого купца без грамма благородной крови. Если у драконов крылья связаны, то у эйров еще и прибиты намертво условностями. Так дай мне подсказку, если она есть. Дай ее мне до того, как я позову тебя на первое свидание. Точнее, я уже позвал тебя на первое свидание, но твоя ореховая аллергия пришлась… ну как те самые гвозди, которыми прибиты мои крылья. Но я очень хочу найти выход. Даже больше, чем для начала разобраться в тебе. Так помоги мне найти свободу вообще в тебе разбираться.

Я тугодум, но не настолько, чтобы и теперь суть не уловить. Это что же получается, пока я ему хамила, случайно оскорбляла и плохо думала над тем, что говорю, Сат высматривал во мне что-то другое? Представляю выражение его лица, если сейчас заявлю, что я далеко не дочь богатого купца. Правда, с граммом благородной крови. Интересно, одно на другое бьется?