Кроваво-красные лучи мигающей фары мчавшейся впереди«Скорой» зловеще блеснули, образовав из пучков света нечто похожее на длинныесветящиеся карандаши. Взвыла сирена. С поразительной ловкостью крутя «баранку»захваченной машины, Мейсон держался все время на расстоянии какой-нибудь парыярдов от задней рессоры преследуемой «Скорой помощи», лавируя в потокедвижущихся автомобилей.

Водитель, передавший руль Мейсону, намертво вцепился левойрукой в спинку переднего сиденья, а правой схватил ручку двери.

– Господи помилуй! – простонал он. – Я и не подозревал, чтоэто будет так!

Лицо его перекосилось от нервного напряжения. Несколько разон автоматически прижимал ногами коврик перед сиденьем, как бы пытаясь надавитьна тормоза. Однажды, когда столкновение уже казалось ему неизбежным, онпотянулся к ключу зажигания. Мейсон, отбросив его руку, надавил на дроссельнуюзаслонку и увернулся от надвигающейся машины.

– К черту глупости! – процедил сквозь зубы Мейсон, неотрывая взгляда от дороги. – Это все равно бы не помогло. Единственное, что намостается, – это давить на газ. Промедление смерти подобно!..

Делла Стрит, устроившись на заднем сиденье, держалась запоручни и, упершись для равновесия каблуками в перекладину для ног, следила запоистине калейдоскопическими изменениями движения на трассе, проносящимисямимо, стремительно летящими автомобилями. Рот ее был полуоткрыт, глазаблестели. Глядевший назад водитель молча искал у нее моральной поддержки своиммольбам о том, чтобы снизить бешеную скорость. Потом вдруг как-то сник и теперьдумал лишь о том, как бы самому остаться в живых.

Врезаясь на своем пути в поток машин, «Скорая» замедлиладвижение лишь перед красным кирпичным, довольно большим зданием больницы.

Мейсон несколько начал отставать от серой машины, когда тавъехала в задние ворота. Свою же он стремительно пустил вокруг главного корпусабольницы и остановил у парадного входа.

– А вот и монтировка, которую я занес было над вашейголовой, – сказал он, обращаясь к водителю и вручая ему три десятидолларовыхбанкнота.

Шофер положил деньги в карман, не проронив ни звука.

– Нормально? – спросил Мейсон.

Водитель попытался что-то сказать, но у него из горлавырвался лишь какой-то гортанный хрип. Он прокашлялся, крякнул, глубоко, соблегчением вздохнул:

– Нормально, только больше я бы так не поехал и за тысячу.

Мейсон вышел из машины.

– Пойдем, Делла.

Обратившись к девушке в регистратуре больницы, Мейсонзаявил:

– Мне известно кое-что о больном, которого только чтодоставила сюда машина «Скорой помощи». Мне надо переговорить о нем с доктором.

– Да? – удивилась та.

– Угу.

– А что бы вы хотели сообщить ему?

– Кое-что, что ему полезно будет знать, – ответил Мейсон.

Она смутилась:

– Я не это имела в виду. Вы хотите дать сведения о больном?

– Конечно.

– Сейчас он не сможет принять вас. Возможно, больномупотребуется срочная операция. Они связывались по телефону с доктором сначала изЛос-Анджелеса, а потом еще раз из аэропорта. Он ждал больного.

– Как фамилия доктора? – спросил Мейсон. – Я не совсемразобрал ее.

– Доктор Соди.

– А его инициалы?

– Л.О.

– Я подожду здесь, в вестибюле. Хотя, впрочем, нет,наверное, мне лучше связаться с медсестрой. По-моему, сведения, которые я хочупередать, будут нужны доктору до начала операции. Где можно найти больного?

– Минуточку, – сказала девушка. Она сняла телефонную трубку,нашла номер в справочнике, набрала его и спросила: – В какую палату поместилиКарра Люсмена? Да, его только что доставили на «Скорой». Срочная операция.Доктор Соди. Спасибо. – Она повесила трубку. – Больной в триста четвертойпалате. Доктор Соди готовится оперировать его. Поднимитесь на третий этаж,скажите дежурной сестре, кто вы, и попросите связать вас с медсестрой доктораСоди.

Мейсон кивком поблагодарил и пригласил Деллу Стрит:

– Ну, двинулись!

Они пересекли вестибюль, вышли по коридору к лифту.

– Третий, – сказал Мейсон сопровождающему.

Выйдя на третьем этаже, Мейсон взял Деллу Стрит за руку,отвел ее в конец коридора, где находилась дверь в солярий. Сейчас за нею былотемно, но угадывались очертания плетеной мебели, расставленной симметрично, какэто принято в больничных заведениях, а не с той небрежной официальностью,которая отличает частное жилое помещение.

Когда они проходили по коридору, Мейсон на одной из дверейнашел глазами номер 304.

– Посидим пока здесь и понаблюдаем.

Появилась медсестра, облаченная в безупречно чистуюнакрахмаленную форменную одежду. Она деловито прошелестела ею по коридору,бесшумно ступая по полу, покрытому линолеумом, в мягкой, на резиновой подошвеобуви, и исчезла за дверью палаты номер 304. Через некоторое время в эту жедверь вошел мужчина лет пятидесяти пяти, одетый в строгий темный костюм. Вскоремужчина вышел.

Мейсон подождал немного, пока оттуда торопливо не вышламедсестра. Тогда только он коснулся руки Деллы Стрит.

– Все! – сказал он. – Теперь пора!

Они шли по коридору, ощущая слабый запах дезинфицирующихвеществ. Мейсон остановился у двери с табличками: «304» и «Доктор Соди». Подними – объявление печатными буквами: «Посторонним вход воспрещен».

Мейсон молча толкнул дверь.

Тщедушное тело человека на больничной кровати было укрытоодеялом в пододеяльнике, аккуратно подоткнутым заботливыми руками медсестер. Втени тусклого света ночника на подушке резко очерчивалось бледное, усталоелицо.

Закрыв глаза, без движения на постели лежал Элстон А. Карр.

Воскоподобные веки закрывали пронзительные, видящие насквозьглаза, а сам он выглядел таким обессиленным, усталым и бесцветным, чтонапоминал почему-то перегоревшую спираль электролампочки.

Мейсон некоторое время постоял в дверях – время, достаточноедля того, чтобы понять, глядя, как поднимается и опускается одеяло отравномерного дыхания лежащего под ним тела, что этот человек под действиемсильного наркотического вещества погружен в глубокий сон. Адвокат закрыл дверь,взял Деллу Стрит под руку и на цыпочках удалился по коридору.

– Что все это значит? – спросила Делла, когда Мейсон нажална кнопку вызова лифта.